При рассмотрении положения Монголии в XIII–XIV вв. прежде всего необходимо хотя бы слегка коснуться общих сведений об этой стране, ее населении и территории. В период правления династии Юань монголы по-прежнему обитали на широких просторах, как и во время существования объединенного монгольского государства.

После создания империи Юань монгольскими завоевателями монгольское государство превратилось в нечто вроде «метрополии», управляющей остальными чужими странами, составляющими империю. В империю Юань помимо Монголии еще входили такие завоеванные восточные страны, как Китай, Бирма, Тибет, Аннам, Корея и другие. Хотя, таким образом, была создана империя Юань с центром в Китае, состоящая из многих восточных стран, монгольские хаганы и аристократы рассматривали всю державу как Монгольскую империю. В тот период абсолютное большинство трудящихся Монголии жили в своей родной стране. Лишь немногочисленные нояны-феодалы захватывали чужие земли и хозяйничали там.

Серьезно искажают прошлое монголов те историки, которые пишут, будто в эпоху Юань «то, что в литературе называется монгольской династией, было китайской, а то, что называется китайской династией, было монгольской», и что «история монголов была китайской историей, а история Китая — монгольской».

В период Юань по-китайски монгольская династия называлась «го-чао» («правящая династия»), а монголы — «го-чао жэнь» (букв, «люди правящей династии»). Эти выражения соответственно означают «настоящая (ныне правящая) династия» и «народ метрополии» или «народ правящей династии». Иными словами, в этих выражениях содержится смысл «метрополия» и «народ метрополии». Маньчжуры также называли свою династию «го-чао» («правящая династия»). Поэтому, когда в китайских источниках многократно встречается выражение «го-чао», каждый раз надо различать, что оно обозначает — Монголию эпохи Юань или маньчжурскую династию Цин.

В исторических сочинениях эпохи Юань встречаются этнонимы «мэн-гу жэнь» («монгол») и особенно часто «да-да» («татар»). В период Юань китайцы, уничижая монголов, в большинстве случаев называли их татарами. За употребляемым ими названием «татар» скрывался смысл «дикий», «грубый». Например, в китайских книгах часто употребляются выражения «татарская угроза», «татарский гнет», «перебьем всех татар!», «изгоним татар!» и др. Этноним «татар», широко распространенный в китайском народе в эпоху Юань, обозначал не кочевников из татарских родов, а всех монголов.

В «Юань ши» и других средневековых исторических трудах встречаются сведения о «татарском государстве». Например, в «Юань ши» сказано о внуке Хубилая Гаммале: «В 29-м году Чжи-юань (1291) [император], передавая ему звание Цзиньского князя, приказал охранять Северный край и пожаловал ему печать Цзиньского князя на управление Четырьмя ордами Чингиса и территорией татарского государства». Здесь выражение «татарское государство» означает «монгольское государство», т. е. тогдашнюю Монголию с центром в Каракоруме.

Иными словами, в ту эпоху по старой традиции называли представителей монгольских родов татаро-монголами. Они, по-видимому, представляли собой «сорок тем монголов», зарегистрированных в исторических трудах.

Кстати сказать, в эпоху Юань, как правило, любой наследник до наследования престола обучался методам ханствования, ведая делами, относящимися к собственно Монголии, имея резиденцию в Каракоруме. Судя по всему, монгольские хаганы и нояны понимали важность неприятия обычаев высокоразвитой завоеванной страны и сохранения своей самобытности.

В китайских источниках, в которых монголы упоминаются под общим названием «мэн-да» (татаро-монголы), к тому же делается различие между разными группами монголов — восточные монголы, ойрат-монголы, урянхайцы и т. д.

Хотя в XIII–XIV вв. вся Монголия по линии административной и территориальной имела общее название «Лин-бэй дэн-чу син-чжун-шу-шэн» — букв, «провинция к северу от перевала (Хинганского) и других мест» — с центром в Каракоруме, она делилась на внутреннюю территорию, непосредственно подчиненную великому хану, и Ойрат-монголию, предназначенную для разведения стад государственного скота. Кроме того, еще существовали территории, где проживали урянхай-монголы, или бурхан-халдунские монголы.

Политический центр всех монголов по-прежнему находился в самой Монголии с главным городом Каракорумом, являвшимся символом монгольской государственности. Монголия в то время простиралась к северу от Хинганского перевала и включала основные части Северной, Южной и Западной Монголии позднейшего времени. Иначе говоря, Монголия представляла собой территорию «татарского государства», о котором говорилось выше.

Ученые разных стран уделяли много внимания исследованию вопроса о Восточной Монголии во второй половине XIII–XV вв. Те земли, которые назывались Восточной Монголией, с древнейших времен составляли основную часть монгольской территории. Но в тот период Восточная Монголия не охватывала всей монгольской территории. Японский ученый Янай Ватари в своей книге «Исследования по истории монголов»[154] тщательно исследовал указанную тему и составил карту страны.

Янай Ватари писал: «Существует много различных мнений относительно Восточной Монголии… Она составляла четыре современных восточных хошуна Южной Монголии, Чахар, Шилин-гол, Хухэ-Хото, Халун-гол, Кулун-буйир и большую часть территории Цэцэн-ханского аймака Северной Монголии»[155]. Однако в тот период вся территория Тушету-ханского и Цэцэн-ханского аймаков входила в состав Восточной Монголии. В целом Восточная Монголия периода Юань охватывала большую часть территории современной МНР, а также половину Автономного района Внутренняя Монголия КНР.

Рашид-ад-Дин писал о территории, которой управлял Гам-мала: «Своему старшему брату Камале он (Тэмур-хаган. — Ч. Д.) выдал полную долю из унаследованного от отца имущества, послал его в Каракорум, в пределах которого находятся юрты и страны Чингис-хана, и подчинил ему войска той страны. Областями Кара-Корум… (пропуск в русском переводе, которым мы пользуемся. — Ч. Д.), Онон, Керулен, Кем-Кемджиют, Селенга, Баялык, до границ киргизов и великого заповедника Чингис-хана, называемого Бурхан-Халдун, всеми он ведает, и он охраняет великие станы Чингис-хана, которые по-прежнему находятся там»[156]. Во второй половине XIII и в XIV в. родственники знати и ноянов и крепостные хаганов и ноянов проживали в южных районах Монголии, расположенных ближе к столице Ханбалгасун. Эти районы относились к столичной провинции, называвшейся по-китайски «фу-ли»[157], и являлись внутренними хаганскими владениями, непосредственно подчиненными центральному правительству. Основу их составляли пастбища для хиганских стад, окруженные ивовыми рощами, выросшими на песках. Следуя традиции, маньчжуры также превратили их в пастбища для скота императоров.

Начиная со времен Чингис-хана ойрат-монголы, названные «государственными крепостными», или «четыре ойрата», также проживали в Алтайских горах. Хотя в тот период ойрат-монголы, так же как и все другие монголы, подчинялись наследнику престола «царевичу великого хана» (хуан-тай-цзы), но они, живя на окраинах, возможно, не находились в ведении князя по происхождению (цзинь-вана), сидевшего в Каракоруме и управлявшего основной территорией собственно Монголии вплоть до Великой китайской стены.

Не существует точных данных об административной системе ойратов того времени. Мы имеем лишь разрозненные сведения о них. Так, по материалам источников, во второй половине XIII в. ойрат-монголы были слабы, но, живя на пастбищах государственных стад, постепенно усилились. В конце эпохи Юань они стремились к отделению от империи. Во время смуты Хайду они подверглись большому разорению[158].