— Не легенды, — признал я. — По крайней мере, Адриан о таком упоминал.

— Ты уверен, что это тебя не погубит? Не превратит в калеку и не сведет с ума?

Последний вопрос был явно лишним. Но лицо я смог сохранить.

— Сколько времени займет освоение запретной магии без учителя? — задал логичный вопрос Влад. — Когда ты сможешь поднять своего первого мертвеца? Сможешь ли ты что-то сделать с мертвым легионом Камета? Что с ним сейчас, ты знаешь?

— Ты сам говорил, что Кадаверы славились как целители. Навыки Адриана в менталистике оттуда. Думаю, я найду там пару учебников по этому вопросу, раз уже мои конспекты остались в академии. Большее мне не нужно.

— Это… приемлемо, — сказала Луна. — Нас она уже два раза спасала. Вот только что делать с ловушками? Тут я с тобой согласна, там должно быть что-то очень опасное.

— Сначала я поговорю с ван Нормайеном. Посмотрим на его поведение. Возможно, нам не потребуется лезть в самый глубокий подвал этой крепости. Если же нет… Тогда и будем думать.

Судя по их лицам мой план никому не понравился, но спорить они не решились.

Владислав поправил очки и сказал:

— Хорошо, тогда давайте решим что и как тебе сказать, на что мы можем рассчитывать в нашей ситуации. У меня есть несколько вариантов. Во-первых…

Луна нашла меня в библиотеке. Развалившись на диване, я с отсутствующим видом изучал потолок. Ни одной умной мысли в голове не было. Глупых тоже.

— Я так понимаю, аудиенция не состоялась? — спросила она, устраиваясь рядом.

— Перенесли на завтрашний вечер, Кохорн сказал, что у Змея повреждение энергетики после боя. Вырваться из-под домашнего ареста оказалось не так просто. Ему нужно время на восстановление. Кстати, нас завтра тоже ждет комплексный осмотр. Если ничего не болит — это не значит, что вы здоровы.

О да, это фраза как раз про меня. Не болит, но донимает постоянно. И то, что Янус стал подавать голос из своей камеры, меня совсем не радует.

— Кохорн не целитель.

— У него ящик артефактов и опыт войны. Этого хватит. Чем порадуешь?

— Пообщалась с девочками. Мы друг друга поняли, они пообещали вести себя прилично, — улыбнувшись, сказала Луна.

— Мне показалось или вы с ними говорили не только о Юлии? — усмехнулся я.

— Смотреть на Маркуса Кайласа можно, кормить и гладить — только мне.

— Возмутительно! — притворно обиделся я. — Я это так не оставлю!

— И что же ты сделаешь?

Я положил голову Луне на коленки. Вопреки ожиданиям она совсем не возражала.

— Это твоя страшная месть? — рассмеялась она.

— Определенно. Мне стало лучше, значит месть удалась.

Смотреть на Луну снизу-вверх оказалось непривычно. Хотя с любого ракурса она красивая.

«Мне сейчас станет тошно! Кто-нибудь влейте в мозг этого влюбленного идиота порцию здорового цинизма!» — завопил в моей голове Янус. Но я его проигнорировал.

— Ты что-нибудь понял из объяснений Влада? — спросила Луна. — Я вот не слова.

— Кое-что. Он в этом понимает гораздо больше нас. Но в одном он прав — если бы ван Нормайен был везучим и талантливым интриганом, он бы не прятался под юбкой любовницы своего мертвого патрона.

— Он проиграл битву, но не войну.

— Верно. Но если судить по известной нам информации, ситуация у него не очень. И мы ему нужны. Тот факт, что он последние полгода бегал вокруг меня и таким образом «вербует» сторонников, говорит, что дела у него плохи.

— Может тогда не стоит с ним связываться? — тихо спросила Луна.

— Поздно. Мы влезли в это с головой. И тут нельзя все повесить на ван Нормайена. Кровавые играют очень грязно. Еще в том зале мы вляпались в эту игру, вход за гульден, выход — не предусмотрен. Так что мы оказались на одной стороне в этой битве. Неприятно, не спорю. Но деваться нам некуда.

— Знаешь, даже с учетом ваших с Владиславом историй, мне ван Нормайен и Омен как-то ближе. Они хотя бы свои в отличие от директора и тех, кто пришел за твоим дядей.

Я пожал плечами, хотя в моем положении это оказалось не так просто. «Свои» — для меня понятие очень сложно.

— Пока это была интрига Омена и Кохорна меня это злило, но не так сильно. Но вот когда Змей оказался главным игроком… И когда оказалось, что все зря — да, вот тогда я вышел из себя.

— Никто не любит проигравших. Похоже, ты уважал его.

— Я ему симпатизировал. Он протянул мне руку помощи в трудный момент. Сейчас я понимаю, что меня вытащили из грязи, чтобы взять на болевой. Да, если бы это сделал Омен или Кохорн, это было бы больно, но не так мерзко. Ван Нормайен не ударил мне в спину, но ощутимо дал под дых, когда я не ожидал от него этого.

— И что ты собираешься с этим делать?

— Выводы, — улыбнулся я. — Раньше я ему был должен, но после вчерашнего мы квиты. Попытаюсь вытащить из него максимум. Завтра на свежую голову все заново обсудим с Владиславом. Думаю, мы найдем еще несколько эпизодов «феноменальной удачи». Мне сейчас два пришло в голову.

Я сделал паузу, глаза Луны зажглись любопытством.

— Например? Маркус, не томи!

— Соддерн. Знал ли наш «некоронованный» директор о контрабанде?

— Интересный вопрос. Думаю, он бы такого не потерпел.

— Да, но он доплачивал всей академии из своего кармана. Даже директору. Откуда у него такие деньги? Подозреваю, немалая часть доходов от контрабанды оседала в карманах Соддерна. Про второй эпизод говорить?

— Конечно!

— Я уверен, что у учениц Дагерад есть «страшный секрет». По крайней мере, у одной из них точно.

— С чего ты взял?

— Дагерад сильная колдунья. Она очертила границы, и ее никто не трогал. Но сейчас этого мало. Поэтому она могла взять под свое крыло девочку из влиятельной семьи.

Это мысль меня посетила, когда я думал о Соддерне. Очевидно, он взял меня в ученики из-за «связи» с бандой контрабандистов и денег Амалии, Юлий и Влад осаждали своих будущих учителей. Все ли так просто с девочками-друидами?

— Лина, Вельга или Эйра? На кого из них ставишь?

— Думаю, главная в этой компашке. Скорее всего, ее подружки в курсе, но не болтают, надеясь стать кем-то в будущем при ней. Нет, не благородная, либо из зицев, либо из купцов.

— Теперь у Ван Нормайена есть еще один вынужденный союзник. Или заложник в крайнем случае.

— Не думаю, что все так плохо. Он до такого не опустится… Потому что это бесполезно в нашей ситуации. Девчонки попали под удар, потому что плаксе Ирис дороги ее ученики. Влиятельные родители — приятный десерт.

— Мы говорим о маге или полномочном представители Чужого?

— Думаю, он где-то посередине. И лучше, чтобы он был на нашей стороне. Ладно, хватит о грустном. Давай поговорим о чем-то другом.

— И о чем же?

— Когда выберемся отсюда, куда бы ты хотела сходить?

Луна на мгновение растерялась, потом улыбнулась.

— У меня много вариантов. Например, библиотека. Можешь пригласить меня в нее прямо сейчас.

— Тебе не важно куда идти?

— Главное с кем.

«Два влюбленных идиота! Закройте мне глаза и уши!» — взвыл у меня в голове Янус. И я выполнил его просьбу. Мой демон получил полноценный ментальный удар.

Больше он нам не мешал.

— Итак, учитывая ситуацию, я решил, что всем надо познакомиться заново. Мы теперь все в одной лодке, — сказал Юлий, открывая вино.

Сам он сидел во главе прямоугольного стола. Ученицы Дагерда были от него по левую руку, мы — по правую.

— Этот подозрительно похожий на меня парень — мой брат-близнец Владислав. Все на свете знает, но ничего сверхнужного не рассказывает. Зануда. Мечтает занять трон верховного понтифика, правда, пока не решил как это совместить с алмазным перстнем.

— Все не так плохо, братец, — усмехнулся Влад. — Я давно смерил свою гордыню и амбиции.

— Привыкайте. Когда ему не нравится что-то, он переходит на высокий слог. С Луной вы уже знакомы, даже лучше меня, — Юлий сделал жест, который можно было истолковать как «не завидую я вам». — А это Маркус Кайлас. Не обращайте внимания на безэмоциональное лицо и холодные глаза. Он хороший парень, который никогда не бросит вас в беде. Мы в этом убедились вчера. Не вздумайте играть с ним в карты! Останетесь без денег в лучшем случае!