Сказав это, маркиз вытащил из ниоткуда пухлый том и буквально всучил мне его.

— Это исследования по ментальной магии рода Кадавер. Пользуйтесь, дарю! Университетские ученые дойдут до этого через пару столетий, а вам все доступно прямо сейчас. Единственному в трех мирах.

Даже если бы я хотел отказаться, после этой фразы просто не смог бы разжать пальцы.

Если это правда, такое сокровище я никому не отдам!

— Вы же лжете. Снова лжете, — спрятав книгу за спину, сказал я.

— С чего вы взяли? — издевательски улыбнувшись, спросил маркиз. — Некроманты хотят смерти. Все это знают.

— «Ребенок с нашей кровью. Пусть он найдет ее и приведет к нам. Передать ее на обучение родственникам», — процитировал я его. — Это просто оговорка? Или вы знаете о девочке из вашей семьи, пережившей чистку? Быть может, вы очень близки к ней? Как отец? Или как дед?

— Все возможно, Маркус. Все возможно. Но вам лучше обратить внимание на оговорку о предателях из рода Кадавер. Адриан не достал их. Они захотят вас убить, когда поймут ваши цели.

Сделав драматическую паузу, маркиз веско произнес:

— Магия света, телесные заклинания против нежити, артефакты нашего рода. Вот слабости некромантов. Запомните это Маркус. В любом случае вам это пригодится. И удачи, пусть Светлый и Чужой хранят вашу душу.

Когда он исчез, я прошептал:

— Проклятый Кадавер. Чего же ты хочешь на самом деле?

После ритуала Октавий вручил мне медальон и показал заклинание-ключ для потайного хода.

— Дверь откроет только живой маг с медальоном и заклинанием, запомните это, — сообщил мне высший лич.

В кармане у наставника я нашел накопитель и тут же опустошил его.

Книга заклинаний оказалась толстой, тяжелой и неудобной. Сайрус, не смотря на худобу, оказался не самым легким мужчиной.

Я выругался сквозь зубы, но повесил проклятый артефакт на шею. Взял книгу, закинул руку наставника на плечо, потащил его вверх по лестнице.

На последней ступеньке я положил толстый том, дрожащими пальцами начертил заклинание.

Дверь открылась.

«Да простят меня великие знания!» — подумал я, ногой выталкивая книгу.

Потом схватил обоими руками Сайруса и сделал последний рывок.

Это оказалось поразительно тяжело.

Я смог сделать лишь пару шагов, потом рухнул на пол. Наставник упал рядом.

Из последних сил я снял медальон и швырнул его в сторону.

«Проклятые Кадаверы!» — мелькнула мысль в голове, прежде чем глаза закрылись.

Очнулся я от целительского заклинания, которое на меня накладывала Луна.

— Тише, не дергайся. Ты слишком слаб.

Я подчинился. Действительно, силы отсутствовали, я даже руку не смог поднять.

— Кохорн осмотрел тебя, сказал, что все нормально. Просто сильное истощения. Он сейчас с Саем, — в голосе Луны мелькнуло осуждение.

Похоже, кто-то очень плохо переносит давление кровавого эфира. Или по кому-то били целенаправленно, чтобы он не мешался под ногами, когда мертвые маги делают свои дела.

Из моего положения увидеть шрамы на правой руке я не мог, но знал, что они там. Чувствовал.

Нет, не боль. Скорее ощущение массы. Словно мне надели тяжелые кандалы на руку, но не стали использовать цепь, чтобы к чему-то приковать.

— Ты здесь уже сутки, — предвосхитила мой вопрос Луна, прекращая колдовать. — Я только отправила Амалию спать. У нее чуть не случился нервный срыв, когда Кохорн попытался объяснить ей ситуацию.

«Тетя слишком близко восприняла к сердцу тот факт, что она дала мне медальон», — устало подумал я.

— Все хор… — начал я, но под полным злости и боли взглядом заткнулся.

— Потом расскажешь, что хорошо и откуда у тебя на руке появились свежие шрамы и жуткие иероглифы. Сейчас просто отдыхай. Надеюсь, Кохорн вспомнит, что у него есть второй пациент.

Никто не захотел тащить бездыханное тело в мою комнату. Судя по богатой обстановке и широкой двухспальной кровати, меня перенесли в спальню Адриана Камета.

Профессор навестил меня через несколько часов, использовал дюжину артефактов, констатировал магическое истощение и повреждение нескольких каналов.

— Думаю, пока хватит с колдовством. Пусть организм дальше восстанавливается сам, — сказал он, убирая свои инструменты. — Никаких тревог, никаких волнений. Только отдых и покой. Вы меня поняли, молодые люди?

— Поговорить хоть можно? Немного? — слабым голосом спросил я.

— Можно. Кстати, Владислав просил передать небольшой гостинец, — сказав это, профессор Кохорн вручил Луне артефакт в форме маленькой пирамидки. — Это барьер с защитой от прослушивания. Полезная штука, хотя и не особо мощная. Думаю, вам он пригодится.

Не прощаясь, он вышел из комнаты.

— Влад предусмотрительный, — вздохнула Луна, беря стул и ставя его рядом с кроватью. Она активировала артефакт, поежилась и неожиданно сказала:

— Если не хочешь, не говори. Я пойму. Думаю, это даже вспоминать больно.

Я вздохнул, посмотрел на Луну, с трудом поднял правую руку.

Три затейливых иероглифа были вырезаны на внешней части предплечья. На их фоне терялось множество шрамов, которые окружали надпись на мертвом языке древних.

Это не староимперский, которому учили всех в гимназии. Нет, это язык первых людей, на котором говорили задолго до того, как южный континент стал Мертвыми Землями.

Стоило посмотреть на иероглифы, я тут же вспомнил сцену в подвале, текст клятвы и мои слова. Очень ярко и четко. Даже шрамы заболели. Магия позаботилась, чтобы я ничего не забыл.

Перевел взгляд на Луну. Бледная и вымотанная она ни капельки не походила на холодную и уверенную колдунью, которую я встретил в академии. Сейчас она казалась напуганным котенком, который не знает что делать.

— Не больно. И только тебе я могу рассказать… — вздохнув, начал я.

Рассказал я все, почти все. Умолчал про Януса, списал все на защиту разума от Камета.

Луна слушала не перебивая, только когда я стал описывать высших личей и их предложение, вздрогнула и посмотрела на меня с ужасом.

— Ты все правильно сделал, — сказала она, когда я закончил рассказ. — Не стоит связываться с этими монстрами. Никакая сила не стоит этого.

— Но я все равно с ними повязан. Кровавой ниточкой. Нет, канатом! — взмахнув правой рукой, сказал я.

— Канат можно разрубить. У меня все хорошо со светом. Высшей магией этой стихии я смогу овладеть, — уверенно сказала Луна. — Думаю, ты найдешь или придумаешь телесные заклинания против нежити. Что там еще осталось? Артефакты рода Кадавер? У нас тут под боком банда контрабандистов! Думаю, найдем через них что-нибудь.

— Октавий мог лгать. И про их уязвимость, и про мое «право» их убить. Все это требует проверки. Но да, если буду играть по их правилам, точно погибну.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Что дальше?

— Во-первых, это наша тайна. Наставнику я расскажу более простую версию. Думаю, Сай не поймет, если я скажу, что отказался от возможности стать новым Каметом.

— Судя по голосу, он снова поднялся в твоих глазах.

— Он спустился со мной в этот подвал, хотя я был против. Это надо ценить. И он смотрится бледно на фоне моих новых «покровителей». Но все равно с нашим Змеем нужно соблюдать осторожность. Скажу ему, что личи хотят, чтобы я возродил род Кадавер, а также про предложение маркиза. На этом все.

— Разумно. Остальных будем посвящать в «официальную версию»?

— Тете придется рассказать. Хотя бы часть. И это пугает меня до жути, — признался я. — Владиславу — тоже. Он хоть что-то понимает в этих благородных причудах. И судя по акценту и именам Кадаверов, жили они где-то на юге, рядом с землями церкви. Быть может, у Алькасаров есть что-то о них.

— Остальным ни слова. Я поняла.

— Кстати, мне дали на прощание книгу. Где она?

— Здесь, в тумбочке. Сможешь достать, тогда и занимайся. А пока лежи, сил набирайся. Пригодятся.

Я хотел начать спор, но смог только взмахнуть рукой.