— И он что-то знает про некроманта. Даже я вижу, что он нервничает, — заметила Луна.

— Да. Но что его пугает больше — очередной игрок в нашей песочнице или сумасшедший маг с неограниченной силой?

— А тебя что пугает больше?

— Все вместе. И три монстра у нас в подвале, — честно ответил я.

Оливия Нилей прибыла на следующий день. И сразу взяла быка за рога:

— Не будем терять времени, нужно немедленно провести операцию.

Омфис Нилей стоял позади нее и смотрел куда угодно, но только не на меня.

— Пройдем в дом, Лив. Там мои люди окажут твоему мальчику помощь, а мы спокойно поговорим.

Когда мы оказались в поместье, Сайрус увел гостью в кабинет, а мы повели Омфиса Нилея в одну из комнат. Он начал сопротивляться, но стоило мне повысить голос, как он тут же стал шелковым.

Усадив пациента в кресло, я сделал знак Александру. Он тут же усыпил мага заклинанием.

— Мне потребуется время, — сказал я, садясь рядом и беря жертву за руку. — Уверен, в этот раз все пройдет спокойно.

Александр странно посмотрел, но ничего не сказал.

В этот раз операцию я буду проводить самостоятельно, а за моим телом будет следить Янус. Не хочу, чтобы ко мне в разум кто-то снова проник

Опрометчиво? Да, но мой демон становится очень послушным, когда дело касается спятивших личей-некромантов. А сейчас все именно так.

Вот только добраться до памяти Омфиса я не смог.

Защита его разума оказалась посредственной, даже жалкой, но вот воспоминания находились за семью замками.

Если у Бейкера был амбар и ржавый замок, то здесь выстроили неприступную цитадель.

Нет, я мог призвать Януса и устроить решительный штурм, но сделать такое незаметно невозможно. Мой «пациент» поймет, что в его памяти кто-то побывал.

За такое меня точно по голове не погладят. Ее просто оторвут. И Оливия, и Сайрус.

Я еще раз осмотрел ментальную защиту, убедился, что брешей в ней нет, и занялся работой.

Во второй раз все оказалось проще. Пришлось, конечно, повозиться с этапами, которые делал Янус, но я справился. Правда, под конец я чуть все не запорол, уверовав в свои силы, но все закончилось хорошо.

Я и Омфис Нилей открыли глаза одновременно.

Он отреагировал спокойно, даже путанно поблагодарил. Успех.

За время моего отсутствия Александра сменили Сайрус и Оливия.

Меня с наставником вежливо выпроводили из комнаты. Спустя десять минут Оливия вышла к нам и вручила мне тонкий томик в кожаном переплете.

— К сожалению, я не смог устранить все последствия. Думаю, через три года придется повторить операцию, — взяв учебник, тихо сообщил я. — Иначе высок риск рецидива.

Лицо Оливии превратилось в каменную маску. Они кивнула и, не прощаясь, вернулась к Омфису.

«Это оказалось гораздо проще, чем я думал», — утирая холодный пот, констатировал я.

— Хороший ход, Маркус. Но в следующий раз предупреди меня, — сухо произнес Змей.

— Конечно, наставник, — и глазом не моргнув, сказал я.

— Ситуация сложная. Я уговорил Нилеев остаться. Завтра будем планировать наши совместные действия.

Я просто кивнул. Луна и остальные все еще тренировались, поэтому я направился в свою комнату, разделся и рухнул на кровать. Ментальная магия выпила из меня все силы.

Но, конечно, Януса это не остановило.

«Змей и Бестия долго обсуждали ситуацию, пока тебя не было. Хочешь узнать какие гадости они говорили?» — спросил Янус. Я не успел ответить, в меня швырнули куском памяти.

Темнота. Янус сидит с закрытыми глазами, но все прекрасно слышит.

— Забавно. Не думала, что все так повернется, что мы будем сражаться вместе в такой битве, — сказала Оливия. Тихо скрипнул табурет, на который она села.

— Я не сомневался, что наши дороги пересекутся. Ты слишком талантлива и амбициозна, чтобы довольствоваться третьим рангом.

— И ты думал, что я пойду к вам на поклон ради силы?

— Я не прав?

— Опоздала на пару дней. Вас вышвырнули на Иллирию. Быть рубиновой в захолустье я не хотела, поэтому стала работать с Нилеями. Пара лет, несколько особо сложных операций, и я получаю необходимые знания, перстень и обязательство войти в род через брак.

— Сложись судьба по-другому, мы бы сейчас были на одной стороне.

— А разве это не так? — рассмеялась Бестия. — Я на твоей стороне. На стороне победителей.

Я не мог этого видеть, но почему-то был уверен, что Сайрус улыбается.

— Согласен, у нас есть перспективы. Хотя текущая ситуация не внушает оптимизм.

О да, еще как не внушает!

— Я не про тебя, старый изгой. Я про это противостояние. Молодые и наглые всегда побеждают стариков, у которых остался только «бесценный» опыт и дряхлые кости.

— Ты драматизируешь. Все не так хорошо. И не так плохо.

— Ты все еще не понимаешь, Змей? Благородные рода дали добро королю на обучение вольных, чтобы получить передышку от постоянных войн. И не поняли, что сами вручили топор палачу. Их власть тает с каждым днем. Они это осознают, поэтому в ход пошли самые грязные методы, а все старые договоры были брошены в огонь, — Бестия говорила спокойно и размеренно, словно рассуждала о чем-то далеком, не относящемся к ней. Но следующую фразу произнесла со смехом: — Самое смешное, что они сами приближают свою гибель, заставляют объединиться против себя абсолютно всех. Ты и твоя шайка — ярчайший тому пример.

Забавная оговорка. Очевидно, Бестия себя к благородным не относит, не смотря на фамилию.

— Ты преувеличиваешь, — неожиданно горячо возразил наставник, судя по звукам, он стал ходить из стороны в сторону. — Да, сейчас благородные ослабли, а многие рода выродились, поэтому они действуют опрометчиво… Но это не повод играть похоронный марш!

— Аристократов в два раз больше, чем вольных. Лет через тридцать-сорок установится паритет. Кончено, если кто-то не устроит очередную резню. Сам знаешь, это любимое развлечение старших. Мы хотим, но не способны переварить или сожрать такое количество магов. В мирное время просто вытеснят числом.

— Ладно, про эфир, земли и деньги говорить не буду. Лучше тебя знаю ситуацию. Но что со знаниями? Монополия на них все еще у нас!

«У нас»? То ли Сайрус переигрывает, то ли все еще считает себя благородным.

— Университет отстаёт в ментальной магии от Кадаверов на десятилетия. Я узнавала, когда пыталась вылечить Омфиса. Твой мальчик гений, но он берет свои знания из их трудов, я права?

Сайрус ничего не ответил, но я думаю, что он сжал кулаки.

— Роду повелителей мертвецов семьсот лет. Университет основали век назад. Получается, что за год профессора на кафедрах узнают о магии в семь раза больше, чем любая семья. Лет через тридцать менталистика шагнет гораздо дальше, чем при Кадаверах. Я молчу про артефакторику и боевую магию. Там прогресс идет гораздо быстрее. Теперь ты понимаешь, почему я убедила Атона, что этот союз выгоден нам?

— Ты хочешь продать знания, пока они чего-то стоят. И обменять поддержку безродных на привилегии, пока их не отобрали силой.

Хлопки в ладоши и смех. Но в нем совсем нет радости.

— Не думай, Сай, что ты уникален. Даламар тоже собирает вокруг себя магов. Есть еще несколько мелких партий вольных. Все они не любят аристократов, хотят знаний и власти. Мы не можем победить, поэтому откроем дверь и проведем через нее всех желающих. Нилеи выживут и станут сильнее.

О да, этот дивный род и его два стула.

— Думаешь, король это позволит? Сменить уклад… — начал Сайрус, но его перебили.

— Аристократическая вольница сидит в печенках у Вильгельма, Карла и Витольда. Пока вокруг были одни враги, требовались боевые маги. Тогда нас любили. Но сейчас другое время. Любой король будет рад прижать нас к стенке. Аморфные безродные, зависящие от нескольких лидеров, гораздо интереснее монарху.

— Любопытная версия. Но я вижу ситуацию по-другому: благородные понимают, что мир изменился. Скоро они забудут старые обиды, выступят единым фронтом, выжгут магией и калёным железом всех, кто будет против старого порядка. Не будет ни университета, ни академий. Детишек с талантом, вроде Маркуса, будут принимать в младшие ветви и септы, остальным — выжигать резерв и каналы. Сильным безродным и изгоям дадут шанс тихо умереть. Власть короля урежут. Если Аттано не истребят за все принесенные ими жертвы на благо королевства. Три мира зальют кровью, города будут лежать в руинах, а некрополи заполнят мертвецами. Не будет запретной магии и недопустимого оружия, будет лишь бездна, которая напугает самого Чужого.