Возможно, всё-таки придётся рассказать Николаю Петровичу, но этот вопрос нужно хорошенько обдумать…
— А-а-а-а!!! Су-у-у-ука-а-а-а!! — неконтролируемо ору я и падаю на колени.
Боль такая, будто меня пырнули сотней ножей и все их запихали в голову. Мозг буквально кричит и молит о том, чтобы я убил себя. Ведь куда проще умереть, чем терпеть такую боль…
Из последних сил я заползаю в кустарник, дабы меня не нашли случайные прохожие. Почему-то я ставлю сохранность компаса выше своей жизни…
Почему?
Мне бы и самому хотелось найти ответ на этот вопрос…
* * *
День, когда Лариса Меренкова пропала без вести.
Богом забывая опушка в двух сотнях километров от Ярославля.
— Мы можем им помочь! Это не займёт много времени! — настаивает Лариса.
— Я тебе уже всё сказал, — отрезает Долгополов, стоя рядом с «Душителем». — Мне эти полосатые панды нахрен не сдались! Ты впустую тратишь время. Моё время!
— Но мы не можем их бросить! — Лариса отходит назад, поближе к стабилизованной червоточине и компасу, который закреплён прямо по центру при помощи нитей. — Я уже работаю над лекарством. Всего две, максимум три недели, и я вылечу их. Это наш долг!
— Долг?! Ты совсем из ума выжила с этими зверюшками?! Нам есть дело только до нашей страны! Больше нас ничего не волнует, — Князь не просто говорит на повышенных тонах, а натурально орёт на женщину.
— Ах так?.. — Лариса срывается с места и бежит к червоточине.
— Стой! — кричит ей вслед Долгополов.
— Вернусь, когда закончу, — она забегает в разлом и срывает компас. Червоточина начинает быстро закрываться.
— Забери у неё… — начинает князь.
— Понял, — перебивает «Душитель» и выхватывает компас из рук женщины при помощи своего Дара.
Червоточина закрывается окончательно, и Лариса оказывается заперта в другом мире. Она не думала, что так всё закончится, но отчаиваться не собирается, ведь Долгополов обязательно за ней вернётся, ибо ему нужен тот, кто владеет компасом…
А тем временем по другую сторону разлома висит гробовая тишина. Ни «Душитель», ни другие охранники не решаются её нарушить. Лишь Долгополов стоит и тяжело дышит, думая, как поступить…
— Пусть остаётся там, — вдруг говорит он. — Она давно уже отбилась от рук. Записи у нас есть, найдём того, кто сможет их расшифровать и поручим исследования ему. А раз эта идиотка ставит жизни каких-то зверей превыше благополучия своей страны, то ей нет места среди нас. Сворачиваемся и уходим.
В тот же вечер князь сообщает мужу Ларисы о случившемся, но преподносит всё так, что она допустила ошибку и осталась в другом мире. А раз общественность ничего не знает про компас, то им не обязательно знать о том, что Ларису можно вызволить.
Борис Меренков особо не сожалеет, ведь у него давно на примете есть замена. И не стоит обвинять только его, ведь часть ответственности лежит и на Ларисе, которая посвящала исследованиям компаса почти всё свободное время.
Её неделями не было дома, а у половозрелого мужчины есть потребности. Конечно, Борис грустил, ведь хоть и не любил Ларису, но как-то попривык к ней…
В тот день он сильно напился и рассказал семье о случившемся. И нашёлся всего один человек, который не стал принимать участие в затянувшемся трауре.
Это была Алиса. Девушка просто не могла поверить, что её мама могла совершить ошибку. Причём роковую. Лариса всегда была педантом и перепроверяла каждый, даже самый незначительный аспект своей работы.
Алиса не могла смотреть на то, как остальные свыкались с потерей. Их жизни продолжались, но только не её. Алиса буквально замерла в тот момент, когда узнала о случившемся с матерью…
Она поклялась сама себе, что докопается до истины! Мама не могла ошибиться… Просто не могла!
Глава 14
Просыпаюсь я… Нет, не в кустах, а в больничной палате. За окном поздняя ночь, рядом прохлаждается Алиса, а у дверей сидит Николай Петрович. Она активно что-то ищет в интернете, а дед дремлет, опираясь на стену.
Похоже, меня всё-таки нашли… И не только меня!
Компас! Где он?! Кто его забрал?!
И почему я так за него переживаю?.. В крайнем случае лишусь поддержки Алисы, но в остальном моя жизнь не изменится.
Правда, если Император узнает, что я его обманул, то эта самая жизнь может быстро закончиться. А потому как ни крути, компас надо беречь. Точнее, информацию о его существовании.
— Кто меня нашёл? — первым делом спрашиваю я.
— Миша, ты очнулся! — Алиса откладывает ноутбук, подходит и склоняется надо мной. — Как ты?
— Всё хорошо, — отрезаю я и смотрю на Николая Петровича. — Кто меня нашёл?!
— Я, Ваше Сиятельство, — отвечает он. — Это был я.
— Здесь все свои, можно на «Ты», — поднимаюсь и сажусь на кушетку. — Где… Фотография, которая была у меня в кармане?..
— Фотография?.. — недоумевает Алиса. — Какая ещё фотография? Ты о чём?
— Она в надёжном месте, — дед быстро понимает по моей мимике, что я имею в виду. — В погребе за семью замками.
— Кто-нибудь помог тебе меня найти?..
— Весь город на уши подняли! — восклицает Алиса.
— Искали все, но нашёл только я, — Николай Петрович дважды кивает. — Всё в порядке. Фотографию никто не видел.
— Хорошо… Очень хорошо…
— Миша, может, уже объяснишь?! — требует Алиса и садится рядом со мной.
— На фотографии изображена моя МАМА, — выделяю интонацией последнее слово. — Я будто встретился с ней. Думаю, и ты когда-нибудь встретишься.
— Эм… А-а-а! Понятно! Эта та самая фотография… Ты говорил, как она тебе дорога… — Алиса пытается сдержать эмоции, но слёзы так и текут по её щекам. — Что-то в глаз попало…
— Бывает, — я дружелюбно улыбаюсь, а девушка идёт к раковине, чтобы помыть лицо. — Раз с этим разобрались, то теперь второй вопрос… Что со мной? Удалось выяснить? Кажется, будто инсульт, но вроде бы он не вызывает такой сильной головной боли… Никогда ничего подобного не испытывал.
— Это пробуждается твой Дар, — дед всё же переходит на «Ты».
— Дар?.. — удивляюсь я и внимательно осматриваю свои руки в надежде понять, изменилось ли что-нибудь. — Кажется, всё так же, как и было… Или что нужно сделать, чтобы начать метать огненных шаров?..
— Если озарение на тебя не снизошло, то твой Дар ещё не пробудился, — поясняет Алиса. — Тебе уже много лет — такое бывает. Фальстарт. Но это хороший знак. Обычно второй приступ становится последним.
— И что должно будет произойти? Я опять отключусь?
— Нет, — Алиса вытирается полотенцем и возвращается на свою кушетку. — Как бы это объяснить… Когда придёт время, ты сам всё поймёшь. Эти знания будто всегда находились в твоей голове, а затем раз и пробудились. Это сродни езде на машине, ты не задумываешься, какие педали нажимать, оно происходит само.
— То есть в какой-то момент я просто научусь «ездить на машине»?.. Не особо верится…
— Всё так и будет, — Алиса непроизвольно улыбается, думая о своём. — Вот увидишь. А раз уж тебе полегчало, то, может быть, мы уйдём отсюда? Я бы очень хотела посмотреть на фотографию твоей мамы…
— Николай Петрович, как обстановка? — интересуюсь я и встаю с кушетки.
— Мои люди ещё пребывают, завтра будут готовы к несению службы. Правда, есть один нюанс… — он загадочно замолкает.
— Слушаю.
— Нам нужно официальное оформления, дабы мы могли получить доступ ко всем необходимым ресурсам.
— Хорошо, завтра заглянем в администрацию, там как раз должно проходить еженедельное совещание. Пора бы уже вникнуть в дела города и узнать, насколько всё плохо… Надеюсь, у нас ещё есть возможность всё исправить.
— Я тоже надеюсь, — неуверенно блеет Алиса, а ведь она видела финансовые отчёты. — Очень на это надеюсь…
— Ладно, тогда в путь, — направляюсь к выходу.
— Твою машину я загнал к себе, поедем на моей, — заявляет Николай Петрович и ведёт нас к своему бронированному «Крузаку».
