— Ей подсказал мой отец, оставившей записку. В ней были координаты. Подозреваю, он использовал этот долбаный компас… Надеюсь, он его и правда уничтожил… С меня хватит… Я и так настрадался… — продолжаю правдоподобно играть роль жертвы.

— Почему Алиса поехала домой? Разве это безопасно, если учесть твою версию произошедших событий?

— Мы устали бегать… Рано или поздно Долгополов до нас доберётся, а она перед смертью хотела навестить могилу матери… А я пообещал ей, что постараюсь убедить Его Величество и получу защиту…

— На этом всё, — дознаватель неожиданно встаёт и выходит из комнаты.

— Что со мной будет? — спрашиваю я, но мой вопрос остаётся без ответа.

Спустя полтора часа.

Кабинет Первого Секретаря Имперской Канцелярии.

г. Москва, Кремль.

— Дмитрий Павлович, разрешите войти? Я допросил Одинцова, — сообщает главный дознаватель Канцелярии.

— Садитесь и докладывайте, — Первый Секретарь работает с бумагами и не поднимает головы.

— С уверенностью могу сказать, что Одинцову неизвестно местоположение компаса. Подтвердить его уничтожение не представляется возможным.

— А вы девку допросили? Меренкова, кажется… — он подписывает документ, ужесточающий наказание за взлом телевизионных сетей. Теперь за такой проступок будет грозить пожизненная ссылка на рудники.

— Наши люди сняли её с поезда и везут в Москву. Но сомневаюсь, что она сообщит нам что-то новое. Слова Одинцова подтверждаются доказательствами. К тому же он привёз с собой письмо от отца.

— И что в нём было?

— Много всего, но если по существу, то компас уничтожен.

— Проверили подлинность? — Первый Секретарь тяжело вздыхает.

— Почерк совпадает, отпечатков не обнаружено — они повреждены водой.

— Водой?..

— За окном ливень, господин… — дознаватель показывает на зашторенное окно.

— Ох, а я и не заметил… Сколько сейчас времени?.. — Секретарь бросает быстрый взгляд на часы. — Двенадцатый час доходит… Пора и пообедать.

— Что прикажете делать с Одинцовым?

— За обедом доложу подробности Его Величеству, это решение в его компетенции, — Секретарь встаёт из-за стола. — А пока подготовьте Одинцова.

— Подготовить к чему?.. — недоумевает дознаватель.

— Есть у меня одна идея… Думаю, Его Величеству она понравится…

Меня перевозят в более комфортабельный подвал и продолжают допрашивать до позднего вечера. Вот только это детский лепет в сравнении с тем, к чему меня готовили. Даже пытки не завезли, скорее всего, делая скидку на мой возраст и титул.

Как-никак, но они держат в темнице сырой наследного графа. Правда, здесь меня никто господином не называет, как потом выяснится всё дело в полномочиях Канцелярии — они у них очень обширные.

Алиса рассказывала, как здесь всё устроено. Император — царь и бог, а остальные лишь мелкая шушера. Даже князья подчиняются ему беспрекословно, ведь их могут отправить на эшафот по щелчку пальцев.

Поэтому люди, которые служат непосредственно Его Величеству, ни в грош не ставят всяких графов и баронов. Для них, такие, как я, — это что-то сродни губернаторам и главам городов, но не более.

Фактически бояре здесь выступают в роле управленцев на земле. Да, это право наследуется, но Император может его как отнять, так и даровать. Абсолютная монархия во всей красе. Ни добавить, ни убавить.

В таких реалиях обратиться напрямую к Его Величеству было единственным шансом на нормальную жизнь. Правда, пока что меня продолжают допрашивать, но я переживаю не за себя, а за Алису.

Её наверняка уже сняли с поезда и привезли в соседнюю камеру. Конечно, она не обладает специальными навыками, но я проинструктировал её в достаточной степени.

Она должна отвечать коротко, по делу, и не уходить в долгие размышления. А чтобы детектор лжи не уличил её во лжи, я выдал ей «Валиум». Он подавляет переживания и стресс, на которые и реагирует аппаратура.

Мой расчёт был на то, что основной удар дознавателей я приму на себя, а Алисе останется только подтвердить мои слова. Потому-то я и посадил её на поезд, ведь сиди она со мной тут весь день, то могла бы сломаться.

Риск огромен, ведь я сделал ставку на то, что дознаватели сочтут нас напуганными детьми и не станут пытать. Думаю, под пытками Алиса очень быстро заговорит, а потому мне остаётся только надеяться, что до этого не дойдёт.

Да, возможно, я не выйду из застенков местного КГБ живым, но это взвешенное решение. Полноценная свобода против жизни в бегах — выбор очевиден. Хватит с меня этого… За столько лет работы под прикрытием я устал бояться. Просто устал…

Прямо посреди очередного допроса в камеру входит тот самый мужик, который «вырвал» меня из лап опера и проводил допрос с использованием детектора лжи. Вид у него усталый, возможно, уже конец дня. Я потерял счёт времени…

— Для тебя есть поручение, — говорит он и садится напротив. Кресла здесь, кстати, мягкие и я бы даже сказал роскошные. Как для камеры уж точно.

— Поручение?.. — измученным голосом уточняю я. — Какое поручение?..

— Сейчас тебя приведут в порядок, и ты зачитаешь обращение, которое мы тебе подготовили, — дознаватель передаёт мне лист бумаги. — Тебе нужно прочитать его без запинок, чтобы не казалось, что ты читаешь. В идеале вообще заучи текст.

— Что это?.. — продолжаю строить из себя невинного агнца и попутно читаю их записку. — Подождите… Вы хотите, чтобы я свалил всё на отца?! Что он свихнулся и обвинил ни в чём не повинного князя?! Что за бред?! Долгополов убил всю мою семью! И я должен его оправдать?! С какого это перепуга?!

— Это не просьба. Это приказ Его Величества, — отрезает он.

— Вот, значит, как… — я понимаю, к чему всё идёт. Их план прочесть проще, чем азбуку. — А что будет со мной? Вы меня убьёте?

— Никто тебя убивать не собирается, — дознаватель начинает злиться и выглядит так, будто устал от идиотских вопросов. — Тебя отпустят.

— А-а-а… Значит, убьёт меня Долгополов. Понятно. Зачем вам руки марать?

— Никто! Тебя! Не убьёт! — с виду спокойный мужик повышает голос. Похоже, у него был очень тяжёлый день.

— А что будет с Долгополовым?.. Он ведь убийца…

— Это тебя не касается.

— Он убил мою семью! Ещё как касается! — я тоже повышаю голос, чтобы было правдоподобнее, да и в будущих торгах мне это поможет.

— Долгополов понёс соразмерное наказание за свои действия. Тебя он больше не тронет, — тут мне становится ясно, что князь смог договориться с Императором. Возможно, его задушили финансово или политически, а может, и всё вместе.

— То есть все будут в выигрыше, а я без гроша в кармане?.. Где же справедливость?!

— Ты получишь имперскую грамоту, которая разблокирует активы твоей семьи. К тому же Долгополов пообещал возместить моральные убытки.

— Хм… — недолго размышляю в тишине. Вряд ли удастся выторговать условия получше, ведь они и так уже дали всё, что я мог попросить. Правда, это не относится к голове Долгополова, но возможно, она долго на его плечах не задержится…

— Я жду ответа, — нетерпеливо бросает дознаватель.

— А что с Алисой?..

— Её отпустят вместе с тобой. Сразу, как только ты зачитаешь послание.

— Хорошо… Я согласен… — устало вздыхаю, как бы расписываясь в своём бессилии. Стоит сказать, что сперва роль агнца давалась мне не легко, но потом я вошёл во вкус. Даже сам себе начал верить — мастерство не пропьёшь.

Дальше всё проходит как по нотам: меня гримируют, одевают поприличнее и садят перед камерой.

Для кого весь этот концерт — сперва было непонятно, но когда я нашёл строчки про надуманность существования какого-то там компаса, всё стало очевидно.

По большей части это картина для зарубежных «партнёров», которые могли сильно напрячься после слов о волшебном артефакте, способном поменять баланс сил. Если сейчас все четыре Империи находятся в условном паритете, то компас легко может сместить чашу весов в сторону его владельца.