— В смысле?
— Она сосалась с Довлатовым. Прямо в бассейне. В платье. Забралась верхом на него. Ее красные стринги, наверное, только слепой не увидел, — Лера запихала два пальца в рот, отыгрывая рвотный рефлекс, и вякнула. — Короче, тошнотворное зрелище. Зато девка зря время не теряет. А тому вообще по барабану, кого и где трахать, лишь бы дырка была и стояло.
Меня малость переклинило.
Да какой там малость?
Меня раздавило, расплющило. И дышать было невыносимо тяжело. Практически невозможно, словно придавили многотонной монолитной плитой. Но то была не плита вовсе, а правда. Но почему мне так тяжело ее было слышать. Почему всякий раз мое сердце ныло под ребрами, кровью обливалось. И трясло... трясло... Лихорадило всю безбожно...
Не помню, как оказалась у бассейна. Рассудок настолько затуманился, что я не видела ничего перед собой, кроме... парочки, схлестнувшихся языками. Пожирающих друг друга прямо в воде. На глазах у всех. На моих, черт возьми, глазах...
Находясь по грудь в воде, Довлатов целовал мою обидчицу дико. Безрассудно. Как перед концом света. Будто она — единственная девушка на планете. И его. Вся. Целиком и полностью.
— Да засади ей уже!
— Только не в бассике! Валите в дом!
— Ставлю штукарь на то, что он ее все-таки отымеет!
— Ага! Или она его! Смотри как в штаны к нему лезет!
Эмоции захлестнули меня с головой. Обуглили чувства. Но все было не так, как вчера. Подглядывая за Севером и Виолеттой, я испытывала волнение и будоражащий страх, вышедший из глубин моих фантазий. А здесь же... Я чувствовала только отвращение, смешанное с отравленной горечью. И смотреть я на это не хотела. Не могла.
Внезапно что-то обожгло мои щеки. Слезы градом полились из глаз. Непозволительные слезы, которые не должен видеть никто. Никто!
Опомнившись, резко сорвалась с места. Настолько резко и необдуманно, что случайно толкнула девушку, стоявшую рядом. Я буквально напоролась на нее и выместила собой к краю бассейна. Девушка взвизгнула, завалилась назад и, попытавшись ухватиться за воздух, какое-то время еще балансировала на краю. Но сила притяжения оказалась сильнее нее, и она плашмя повалилась в бассейн. Занырнула в воду с головой. Тогда все внимание со "сладкой парочки" переключилось на меня и девушку, барахтающуюся под водой.
— Ты дура?
— Пьяная идиотка!
— Она же плавать не умеет!
Превратившись в соляной столб, я могла лишь глотать слезную горечь и судорожно дышать... И то давалось с трудом. Каждый вдох доставлял дискомфорт, а сердце, казалось, вот-вот пробьет грудную клетку к чертовой матери.
— Я... я... это вышло случайно...
Я хотела броситься девушке на помощь, но в этом уже не было никакого смысла. Север отлип от Козловой. Бросил ее в воде, чтобы вытащить девушку на сушу. Он бережно усадил ее на бортик и подплыл к тому самому месту, где в оцепенении стояла я. Жалкая и уязвленная.
— Тебе конец, сука! — злобно процедила только что спасшаяся девушка.
Только сейчас, когда слезы более-менее высохли благодаря пережитому шоку, я признала в ней Катю Давыдову.
— Заткнись! Утоплю же! — рявкнул на нее Север со всей строгостью, а следом распорядился: — Кто-нибудь уведите ее отсюда!
Не нужно мне помогать! Я сама в состоянии уйти! Знаю, что тут лишняя!
Не желая более находиться здесь, я развернулась, но и шагу ступить не смогла. Застыла. Вросла ногами в землю, как только послышался до дрожи угрожающий тон:
— А к тебе, Лина, у меня имеется отдельный разговор! Наедине...
Тишина, а далее всплески. Звуки стекающей воды. Приближающиеся шаги и узнаваемый разряд тока по телу, возникший из-за прикосновения мокрой ладони к моей руке. Глаза в глаза. Хищный взгляд в перерез моему затравленному.
От губительной неизвестности, от его гипнотического воздействия меня пробрало до самых костей и кожа покрылась толстой коркой льда.
Север жестко стиснул мое запястье, дернул на себя. Словно безвольную куклу потащил меня за собой. В укрытие. В дом. Подальше от всех. Под галдящее улюлюканье присутствующих и недовольные причитания Козловой.
Кажется, я слышала еще голоса Яна и Леры, но что они говорили?
Я перестала что-либо понимать, стоило Северу окружить меня своей мистической аурой. Подавить тяжелой энергетикой.
Глава 10. Присвоение
— Довлатов, я не хочу ни о чем разговаривать. Нам не о чем говорить, — опомнившись, промямлила возмущенно, попыталась вырвать свою руку из захвата, но все тщетно.
Мозг начал сопротивляться, активно передавать сигналы бедствия предательскому телу. Ногам, которые все еще повиновались только Северу и следовали за ним по пятам.
Перед глазами в какой-то момент словно бегущая строка пронеслась. Красными, большими мигающими буквами, из которых складывалось предостерегающее: "Беги, дурная! Возвращайся домой, пока автобусы еще ходят... пока ты не оказалась в плену... В плену его глаз... Аромата, который ненавидишь, но в то же время по которому сходишь с ума!"
Север упрямствовал, усилив хватку и взяв меня на буксир. Заложив вираж, он последовал прямиком к лестнице, ведущей на второй этаж... А там... Там куча комнат, что в настоящий момент могли оказаться для меня пыточными.
— Есть о чем, поверь. Как знал, что трюк с Козловой сработает! А теперь нам нужно многое с тобой обсудить, — поведал он с величайшим спокойствием, но его ходящие ходуном желваки и пульсирующая жилка на лбу ясно давали понять, что он на взводе.
— Здесь? В доме Яна? — мученически простонала, выворачивая руку и скользя подошвой кроссовок по мраморному полу. — А на улице тебе чем плохо обсуждалось?
Резко притормозив у лестницы, Север недоверчиво вскинул бровь.
— Хочешь, чтобы все стали свидетелями нашего... разговора? — хмыкнул и окинул меня леденящим взором с мерцающими всполохами молний внутри. Одна из тех молний угодила точно в меня и прошла насквозь. Тогда Север наклонился к моему лицу и заставил кожу вспыхнуть сумасшедшим пламенем: — Нет, конечно, мы можем поехать ко мне. Там нам стопудово никто не помешает, но в таком случае я не...
Не желая преждевременно знать, что он "НЕ", я суматошно выпалила:
— Отлично! Можем поехать к тебе! Меня устраивает такой расклад!
Нет, я вовсе не считала этот вариант достойнейшим из всех прочих. Просто я опасалась его здесь и сейчас. Потому решилась пойти на маленькую хитрость. Хотела тем самым усыпить его бдительность, а дальше попытаться сбежать к себе домой. Уже не раз так получалось...
Север был несколько поражен моим ответом. Он склонил голову набок, пристально уставился на меня. Губы его расползлись в плотоядном оскале, а взгляд стал столь тяжелым, что я на себе могла ощутить всю ту тяжесть его фантазий, которые он успел прорисовать себе за какую-то секунду.
Змея, изображенная на его кисти, бросилась на меня, как настоящая. Костяшки холодных пальцев прошлись вдоль изгиба моей шеи, опустились к ключице и замедлили ход у ложбинки. Мягкое даже нежное прикосновение к коже породило на мне тысячи мурашек, расползающихся по телу крупной дрожью. Предательской и реагирующей так сильно только на него.
— Неожиданно. Но, знаешь, на твоем месте я бы хорошенько подумал, прежде чем идти туда, откуда тебя не выпустят пока не надоест, — хриплым полушепотом предостерег, словно он сам не хотел этого, будто боялся... за меня...
На запястье я больше не чувствовала жжения. Север каким-то чудом ослабил хват — не то намеренно, не то его бдительность уже находилась в сонном режиме. Моя же бдительность как никогда была начеку. Всего одно резкое движение — и у меня получилось выдернуть свою руку из его ладони.
Свобода!
Я не придумала ничего иного, кроме побега. Воспользовавшись заминкой, рванула со всех ног вдоль гостиной, суматошно оббежала диван.
А дальше? Куда дальше?
Поскольку первый этаж не был мной изучен, я побежала в то место, которое более-менее знала. Надеялась, что там смогу укрыться от Севера. Переждать бурю. Мне оставалось только не дать ему догнать себя.
