Хотя подготовился — понятие растяжимое. Он просто отдал божественный артефакт Орфею, а тот, когда начнётся драка, побежит дальше сам. Бандитов здесь нет, чудищ тоже. Ничто не помешает Якеру добраться до гробницы и с помощью Щита Даждьбога открыть её. Однако это означает, что на сей раз Хогу придётся сражаться с Кузней без Солярного Тарха, а ведь именно он в прошлый раз выручил положение волонтёров. Не окажись его рядом и не сумей Лимит с ним сладить — точно бы погибла команда «Серп» от рук небесного охотника.

Сейчас, впрочем, был резон выходить против мага воздуха без щита: Кузня тяжело ранен. Даже сейчас стоит в проходе и слегка покачивается, стараясь свою слабость маскировать холодной решимостью. Он по-прежнему грозный противник, но только наполовину. Полетать в закрытом пространстве особо не сможет, как и призвать кого-то на помощь. Поединок более-менее равен, однако вывод его не изменился: победителем выйдет только самый выносливый…

Или тот, кто окажется более агрессивный и пробивной.

— Можешь проходить, — Кузня отошёл от прохода. Сказанное им адресовано было Орфею, тотчас вздрогнувшему. — Твоя смерть мне ни к чему. Ты меня вообще не интересуешь. А вот он — да.

Он — то бишь, Хог.

— Ступай, Орф.

— Н-но сэр…?

— Просто иди вперёд. Чем быстрее мы поймём, что так сильно манит Пингвина — тем скорее отсюда свалим, — ухмыльнулся Лимит и похлопал Якера по плечу, дескать, не беспокойся.

И вот Орфей ушёл. Остались только два охотника, которым было, что друг другу сказать. Они встречались уже дважды, но предыдущие встречи ничего не определили. Первая закончилась поражением Хога, вторая — Кузни. Третья — финал. Точка в разговоре свободолюбивого «Орла» и непреклонного «Тигра». Один покинет этот зал победителем, другой останется в нём навеки проигравшим. Оба это прекрасно понимали. Слишком далеко зашло обыкновенное задание, переросшее из лёгкой прогулки в натуральный боевик. Ни Хог, ни Кузня подобного не ожидали. Каждый делал то, что умел, к чему призывали обстоятельства. Волонтёр хотел помочь другу, наёмник — выполнить заказ. Они сыграли партию хорошо, но пришла пора выяснить, чья игра действительно достойна зваться лучшей.

— Говорят, чтобы воины сражались без жалости, без поддавки, друг друга они должны ненавидеть. Личное у них должно быть что-то, что даст им стимул к победе. Не в этот раз, — изрёк Кузня задумчиво.

— Ты же прекрасно понимаешь, что я тебя вобью в полы этого зала, — сказал Хог. В словах его был смысл: немногие способны тягаться с Абсолютами. Не важно, Скорость, Сила или Защита противостоит беззнаковому человеку — ему будет тяжело пытаться осилить носящего один из трёх мировых знаков (Колард, Звезда, Крест). Исключения, конечно, есть. Тот же Кузня уже доказал, что способен сражаться с Абсолютами на равных. Он — превосходный маг, отличный боец и хладнокровный тактик, не позволяющий эмоциям брать над собой верх. Ему удалось победить Лимита в засчитанные секунды в первый раз, сокрушить сразу четверых волонтёров на мосту, и сейчас, не взирая на ранение, наёмник готов сражаться. И он будет биться, как озверевший тигр. Получит немало увечий — но не отступится.

Об этом Хог и хотел поговорить. О том, почему Кузня тащит, что называется, до талого, если Доля неохотно благоволит ему. Ведь это безумие. Демонстрация игры в «Русскую рулетку» с исходом плачевным для головы, вместо щелчка пулю словившей. Хог — Избранный. У него мощная энергетика и по объёму превосходит красное карио где-то на треть. Он ранен, но не так серьёзно, как Кузня. Колдовать не может, однако положение его спасёт скорость. Заряженное светом «Веретено» просто рассечёт магию противника.

— Но ведь ты, волонтёр, тоже на отсечение голову положил, когда ринулся выручать своего товарища, не так ли?

— Я делаю то, что считаю нужным, — заявил Хог.

— А я делаю то, что должен делать, — парировал Кузня, и ветерок несильный ворвался в зал, колыхая края одежд и кончики волос парней.

— Ты делаешь зло и только.

— Зло — субъективное понятие. Его, как такового, не существует, пока ты не пытаешься белое от чёрного отделять.

— Наш мир — не серые тона. Он действительно делим на противоположности.

— Тьма тоже бывает благоприятной, как и свет — губительным.

— Тем не менее природа их давным-давно предопределена Родом, поэтому… — Хог тотчас смолк, ибо Кузня неожиданно рассмеялся. Ненасмешливо, с нотками иронии в частично хриплом грубом голосе. Будто подчеркнуть пытался то, о чём всегда говорил.

Ему было, что подчёркивать в услышанном.

— Наконец-то ты осознал, волонтёр — что некоторые вещи предопределяются не нами. Не обществом, не политикой, даже не религией. Ты не перемудришь неблагосклонную к тебе судьбу. Не перепишешь её, не подстроишь под себя, не заставишь считаться с собой.

— Из тебя бы мог получиться хороший философ, не запишись ты в наёмники. Был ли в этом смысл?

Кузня улыбнулся. Морщины на его лбу разгладились.

— В тот час я поступал так, как поступаешь сейчас ты — делал то, что считал нужным.

— Пока не выкупаю сути, — пожал плечами Хог.

— Немудрено. Ты ещё совсем молод и юн. Импульсивен и иррационален в силу неопытности. Но… всё временно. Девять лет назад я был точно таким же, как ты.

— Тогда что тебя вынудило в союз «Тигр» податься? Ты ведь не тупой головорез. Не конченое отрепье, как те бандюки. Хотя мне есть, за что твою морду разукрасить, личной неприязни к тебе я не испытываю.

— Краткий ответ, видно, твоё любопытство в прошлый раз не удовлетворил.

— Не упомню философов, пренебрегающих подробностями. Каждый второй норовит изречениями стелить запутанными, чтобы другим казаться ещё больше непонятным. Но сейчас я хочу побыть ботаником и посидеть на лекции. Пойму, не пойму — не важно. Просто хочу — и всё.

Наёмник снова оттаял. Хотя разобрать эмоции на лице сероволосого не представлялось возможным из-за чёрных очков да банданы, скрывающих лик с глазами, аура его изменилась. Она стала… обычной? Да, именно так. Простая человеческая нейтральность, присущая прохожим, с которыми у тебя невольно диалог завязался.

— Да, волонтёр: личной неприязни нет. Ни у тебя ко мне, ни у меня к тебе. Это просто работа, столкнувшая две полярности лбами. При иных обстоятельствах этот разговор мог сложиться иначе, но имеем то, что имеем.

Орёл летает там, где хочет. Тигр ходит там, где положено. Два хищника, которым не дозволено друг друга понимать природой. Два жителя тайги, пересекающиеся крайне редко и расходящиеся по разные стороны за неимением каких-либо претензий. Но сейчас всё иначе. Они встретились — не без причины. Хмурый Хог, хладнокровный Кузня — им нельзя разойтись, ибо в этом случае ушедший теряет добычу.

Потому Хог оттолкнулся от пола и быстро рванул к противнику, а тот, полыхнув блеском в очках, взмахом руки усилил ветер. Рукопашный боец против мага воздуха. Фиолетовое карио против красного. Волонтёр против наёмника. «Добро» против «Зла».

***

Орфей продолжал идти вперёд, неся в руках щит. Ему никто на пути не попался. Бандиты находились снаружи и вели ожесточённую битву с Эсом, Юлей и полуночницами. Стены коридоров содрогались. Слышались могучие удары, выстрелы и многочисленные крики — как людские, так и демонические. Стратимы явно пытаются любой ценой достать волонтёров, да не получается у них ничего — ибо оные не идиоты и на открытую местность против крылатых тварей не выходят. Юле всего-то и нужно — повредить усиленными пулями крылья стратимов, а уж Эс, когда те упадут вниз, с ними быстро разберётся. Оставалось только пожелать удачи двум боевым товарищам, ибо они взялись сдерживать противника до тех пор, пока Якер не проникнет в гробницу.

У Хога тоже дела не лучшим образом обстоят: он в соло схватился с самым серьёзным противником. Без Солярного Тарха. Без магии. Уставший после длительных пробежек, раненный, голодный. Наличие фиолетового карио выручало его положение, но ненамного. Учитывая, что Лимит сегодня с пяти утра на ногах и за весь день потратил энергии больше всех, невольно диву предаться можно. Неудивительно теперь, почему Избранных считают самыми выносливыми из всех. Они таковыми действительно являются. Но ведь у всего есть предел. Даже у такого выносливого человека, как Хог.