Три дня нервного ожидания внезапно переросло в продолжительную канонаду. Загрохотало под утро. Ухало так, что дребезжали стёкла в окнах, а сами рамы чуть ли ходуном не ходили. Несмотря на грохот и землетрясение Аглая явилась на службу, как по расписанию.

— Могла бы и дома переждать, — встретил я её во дворе.

— А что там делать? Все в погребе прячутся — скучно! — отмахнулась Глаша.

Как только моя домработница скрылась во флигеле из дома вышел дед Кирей, попыхтеть из своей трубки.

— Огнестрельное оружие имеется? — поинтересовался он.

— Пистолет.

— В самый раз достать, — посоветовал он. — Не ровен час, бойцы объявятся.

— Это с какой же стороны?

— А нам без разницы, — затянулся бывший поручик, — что те, что эти под шумок сейчас таких дел могут наворотить…

— Так по закону не положено, — попытался я возразить.

— Да кто сейчас на него смотреть будет? Скажут потом, что не подчинялись приказам или вообще в диверсанты запишут.

— Что же тогда делать?

— Умные люди по погребам сидят, — ухмыльнулся дед. — Вот только оттуда уже никуда не убежать, ежели супостат схрон заметит, так что полезай к себе на флигель и смотри по сторонам в оба. Ежели, что увидишь — свистнешь! А там решать будем, что делать дальше.

С крыши флигеля ничего особого не разглядеть: главная дорога проходила по соседней улице и мне виделся лишь её кусок напротив нас, но благодаря загибам проглядывался въезд из города и выезд в сторону мерцающего защитного купола. Оттуда по — прежнему доносился грохот.

— Что — нибудь видишь? — поинтересовался дед.

— Нет, — я отрицательно качнул головой. — И чем они так гремят?

— Чем, чем? — удивился Кирей. — Маги силушкой своей меряются. Вот когда закончат бабахать, вот тогда почитай, и битва начнётся по — настоящему.

Со стороны промзоны показался броневик и два грузовика с красными крестами на борту. М — да… по словам деда Кирея битва ещё толком не началась, а раненых уже два транспорта насобиралось — не зря маги едят свой хлеб. Спустя пару часов броневик с грузовиками проследовали назад, в зону боевых действий. Хотя на дворе сегодня было довольно прохладно, замёрзнуть и простудиться мне не грозило. Раза два пропустив через себя энергию жизни, я подстёгивал свой организм и холод ему был уже не страшен.

Ближе к обеду спустился на перекус, а когда вновь поднялся на крышу флигеля засёк движение на выезде в город. Человек двадцать в шинелях залегли вдоль дороги, направив стволы винтовок в нашу сторону. Приглядевшись, заметил пулемётный расчёт, расположившийся на втором этаже крепкого бревенчатого дома. В это же время защитный купол над промзоной, мигнув внезапно несколько раз, окончательно исчез вместе с канонадой. В наступившей тишине стали слышны приглушённые расстоянием пулемётные очереди.

— Плохо дело, — вынес свой вердикт дед Кирей. — Побеские хотят перекрыть дорогу и наглухо запереть Кошелевых в промзоне, а это значит, что скоро здесь станет очень жарко. Теперь слезай, а то, не ровен час, ещё заденет какая шальная пуля.

Ситуация понятна — кошелевцам эта дорога крайне необходима, и они всё сделают, чтобы её разблокировать. Как только они выяснят, что дорога перекрыта, сразу же перебросят сюда часть своей дружины и что потом останется от частного сектора одному Богу известно.

Кошелевцы не заставили себя долго ждать — появилось несколько грузовиков с красными крестами в сопровождении всё того же броневика. На дороге что — то тяжело ухнуло и тут же затараторили пулемёты. Клубы чёрного дыма и языки пламени показались из — за крыш домов. К пулемётной дроби добавились частые выстрелы винтовок и уханье разорвавшихся гранат. Ещё минут пять продолжалась интенсивная пальба, но потом она внезапно стихла.

— Кажись, кошелевцев всех перебили, — пришёл к заключению дед Кирей, передёргивая затвор непонятно откуда взявшегося в его руках карабина. Оно и не мудрено — какие бойцы с раненых да покалеченных? Вот теперь надобно сховаться и смотреть в оба, наверняка побеские проверять будут не убёг ли кто. Стрелять только апосля меня. Будем надеяться, что пройдут мимо, а Аглаю гони к Алевтине, они в погребе пока пересидят.

Сделал всё как велел дед и залёг под флигелем. Не успел толком осмотреться, как со стороны соседей послышался шум. Прогибаясь под тяжестью раненого в нашу сторону, пробирался какой — то офицер.

— Сюда! — послышался приглушённый голос деда Кирея. Илья, помоги им!

Выскакиваю из — под флигеля и несусь к незнакомцам. У офицера в руке наган и он пытается нацелить на меня, но силы покидают его и он валится вместе с раненым на землю. Подбегаю, револьвер уже в моём кармане. Переворачиваю раненого — сквозное ранение в грудь, это видно по пробитой насквозь шинели. Состояние тяжёлое, большая кровопотеря и кровь продолжает идти. Бросаю на него лечебное плетение. Принимаюсь за осмотр второго. Меховая кожанка вся в крови и ничего не понять, то ли он сам ранен, то ли это кровь бойца, которого он на себе тащил. Осматриваю внимательнее, всё — таки ранен и он — пробито предплечье и хорошо, что ещё кость не задета. Подлечиваю и его. Подходит дед Кирей.

— Что там? — интересуется он.

— У этого, — киваю в сторону бойца, — тяжёлое ранение. А офицера, можно сказать, слегка зацепило.

Дед задумчиво смотрел на тропинку следов на снеге, ведущую к нам.

— Ты же сказал, сидеть будем тихо. Чего позвал их? — продолжил я.

— Они всё равно шли в нашу сторону, да и к тому же… Ты часто видел, чтобы поручик тащил на себе простого бойца? — дед внимательно посмотрел на меня. Вот и мне не доводилось…

— О! Офицер, кажется, приходит в себя, — заметил я, как тот открыл глаза.

— Кто такие!? — зыркнул он на нас, пытаясь нащупать на поясе револьвер.

— Местные мы, ваше благородие, — отозвался дед. Нам бы сховаться, пока, не ровен час, враги не приметили. Идти сможете?

Поручику на вид лет 25 и взгляд светло — серых глаз совершенно не тянул на суровый или пронизывающий. Было заметно, как он с облегчением выдохнул, когда понял с кем имеет дело.

— Да, конечно.

Тут его взгляд упёрся на мой топорщащийся карман с выглядывающим из него револьвером. Дед Кирей молча кивнул и оружие вернулось прежнему владельцу.

— Ты можешь сделать, что — нибудь со следами? — поинтересовался дед, озабоченно поглядывая на свежепротоптанную тропинку.

— Попробую…

Дед и поручик подхватили раненого, оставив меня заметать следы. Пришлось вспомнить, что я хоть и толком не обученный, но всё же маг и простейшие бытовые заклинания мне вполне подвластны. Закрутил небольшую воздушную воронку и запустил её по следам поручика. Вышло вполне себе ничего. Для полной уверенности повторил плетение ещё пару раз.

Раненых дед Кирей пристроил в баньке. Когда я зашёл он бинтовал плечо поручику.

— Твоя работа? — кивнул он свернувшуюся кровь на ране.

— Было дело, — не стал я отрицать.

Поручик с интересом посмотрел на меня и протянул здоровую руку.

— Семён Иванович Донской, поручик дружины Кошелевых.

— Илья Алексеевич Новик, гимназист, одарённый, — пожал я ему руку и посмотрел на деда.

— Мы уже обзнакомились.

— Не подскажешь, что с моим товарищем? — кивнул Семён Иванович на лежащего на лавке.

— Плохо с ним, — не стал я скрывать, — если ближайшие пять — шесть часов не попадёт в госпиталь, то наверняка помрёт и помочь ему я не в силах.

— Понятно, — кивнул он и обведя нас суровым взором спросил. — Что будем делать, господа?

— А что тут выдумывать? — пожал плечами дед. — Нас всего ничего, а из оружия всего один карабин да револьвер с пистолетом. Ваши — то раненых ждут?

— Да, мы сообщили о выходе колонны. Если не появимся в течение часа, то навстречу выйдет взвод броневиков, — тяжело вздохнул поручик. Эх, сгорела моя ласточка… Если бы водитель вовремя не среагировал, то догорали мы сейчас вместе с броневиком. А раненых эти сволочи добили, всех…