Прибежал запыхавшийся управляющий и чуть ли не со слезами на глазах сообщил, что чужаков на этаже никто не видел, а персонал был занят текущими делами и в моём номере никто не появлялся. После минутной заминки управляющий поинтересовался буду ли я писать заявление в полицию. Лишней нервотрёпки откровенно не хотелось, да и вещи вроде как на месте… Явно обрадованный управляющий сообщил, что мне светит пятидесятипроцентная скидка за время проживания в гостинице в связи с причинёнными неудобствами. После чего он исчез из номера.

То, что на этаже никого не заметили говорит о том, что работали далеко не праздные люди, а таким совершенно не интересны секреты какого — то провинциала. Тогда совсем непонятно, что они могли у меня искать… Здесь я уже несколько дней и появились они только после посещения мной банка… Точно! Кто — то уверен, что в ячейке хранения находится какая — то важная информация и я должен её забрать. Кристалл памяти! Как я мог о нём забыть! Они искали кристалл! М — да… а ситуация становится всё хуже и хуже. Такой откровенный интерес может проявлять только тот, кто напрямую причастен к гибели моих родителей. Не знаю, что и как там произошло на самом деле, но моим прикидкам отец обладал какой — то важной информацией, которая ни в коем случае не должна была попасть на стол наместника. В итоге моей семье не повезло… В то же время, заинтересованные лица просто обязаны были проверить все возможные варианты сокрытия опасной для них информации. Единственное место, до которого они не смогли дотянуться, стала ячейка хранения матери в Имперском банке. Именно здесь меня и ждали…

Уже в поезде, уносящем меня обратно в Нижний Новгород, я опять и опять возвращался к произошедшим событиям. Итак, судя по всему, мной заинтересовались какие — то частные структуры, для государственных ячейка хранения в Имперском банке не была бы проблемой. Из этого следует, что шманать меня будут ещё не раз, пока не найдут то, что им надо, и чем это всё может закончиться не совсем понятно. Рано или поздно все эти непонятные игры могут надоесть и меня наверняка захотят убрать. В этом случае мои недоброжелатели зря теряют время, так как в случае моей гибели им придётся всё начинать сначала уже с новым наследником. Вероятно, противник не до конца уверен в существовании компромата на него и от того его действия не столь решительны. Но стоит им узнать о существовании информационного кристалла, как меня за белы рученьки притащат к ячейке хранения и потребуют вернуть камешек, после чего удавят где — нибудь по — тихому.

Нижний встретил меня непонятной суетой. На каждом углу стоял усиленный наряд полиции, пока добирался до своего флигелька несколько раз заметил куда — то спешащие грузовики, набитые военными. Только почти добравшись до дома додумался расспросить возницу. На что тот ответил максимально кратко: «Слепой портал»!

Одним из наказаний этого мира являлись «слепые порталы» — жуткие порождения Пустошей. Всем известно, что гибель любого забредшего на проклятые земли порождает две — три особи изменённых монстров. Сама Пустошь может прокормить только строго определённое количество местного зверья и если её зря не тревожить, то особой опасности для окружающих территорий не будет. К сожалению, неуёмная тяга наживы за магическими ингредиентами тянет в Пустошь множество всякого люда, считающих себя непревзойдёнными охотниками. В конце концов наступает такой момент, когда Пустошь изгоняет из себя расплодившуюся нечисть, чтобы те дали возможность спокойно развиваться новым поколениям живности.

Волны исхода начисто уничтожали всё вокруг и с этим необходимо было как — то бороться, иначе границы Пустошей разрастались бы с пугающей быстротой. Самым эффективным оружием оказались негаторы. Лишённое магии пространство стало смертельной ловушкой для обитателей Пустошей и вскоре все проклятые земли были обложены кольцами негаторов. Но как известно, нет непреодолимых границ и поток охотников в Пустоши не иссякал, хотя и заметно убавился. Казалось, обложенные со всех сторон Пустоши были обречены на гибель, но как люди заблуждались… В перенасыщенных всякой живностью проклятых землях внезапно появился Зов и на его звуки мчалось всё зверьё, что находилось поблизости. Скопление такого количества магических сущностей в одном месте приводило к проколу пространства или как здесь его называли — «слепому порталу». Почему «слепому»? Так потому, что никто не знал, где он откроется в следующий раз.

Крупные города, при помощи тех же негаторов, были защищены, а вот все остальные городки и деревеньки были абсолютно беззащитны, перед прущей из портала лавины изменённого зверья. Пока до места выхода добирались войска от тех деревенек и городков, как правило, ничего не оставалось. Власти быстро сообразили, что непрофессионалам в Пустошах делать нечего и подкармливать его живым мясом весьма чревато. За короткое время войска почти наглухо перекрыли подступы ко всем проклятым землям. Число «слепых порталов» резко сократилось и теперь почти не наблюдалось прежних волн переселенцев, бегущих в ужасе со своих насиженных мест.

К сожалению, именно такой прорыв нечисти случился рядом с Нижним Новгородом за два дня до моего возвращения. Три деревеньки, между которыми образовался портал, как корова языком слизала. Выживших счастливчиков почти не было. Подоспевшие войска занимались зачисткой близлежащих территорий, уничтожая разбежавшееся куда попало магическое зверьё. А дома меня ждали очередные не весёлые новости.

— Пока ты в столицах прохлаждался, здесь полиция с обыском побывала, — обрадовал меня с порога дед Кирей. — Говорят, что ты перед самым отъездом ограбил свою тётку.

— И почему же она меня не встречает? — удивился я.

— Скучный ты какой — то, Илья Алексеевич, — с досады пожал плечами Кирей Кондратьевич. — Тебе и рассказывать — то не интересно.

— Ну, извини если не угодил… Говори уже, что дальше — то было.

— При обыске нашли какую — то безделушку под флигелем, якобы вещица из украденного. А меня сомнение вдруг взяло: чего это под домом — то, других мест, что ли не нашлось? Расспрашиваю Митяя, не заметил ли он чего странного, а тот и припомнил, что за день до того соседский парнишка полдня поблизости ошивался. Дошли мы до него. Супротив нас он не пошёл и признался, что подкинул эту вещицу за два рубля, что передал ему незнакомец. Полиция записала всё и уехала, а околоточный велел передать, чтобы ты сразу же явился к ним, как только появишься в городе.

— С меня причитается, — пожал я ему руку. — Как Алевтина Захаровна?

— Да с ней — то, слава Создателю, всё в порядке! — махнул рукой дед Кирей.

— Не понял, — отреагировал я на оговорку деда. — Есть кто — то ещё?

— Тут такое дело, — замялся Кирей Кондратьевич, набивая трубку, — друг у меня был закадычный, служили вместе. Заимка у него недалеко от города имеется. Летом охотой промышлял, зимой рыбачил понемногу. Жинка у него пару лет как померла. С тех пор не может он в доме, где всё о ней напоминало, вот и убежал в лес. Заходит ненадолго к дочери с сыном и опять к себе на заимку. А тут Зинка с Гаврилой надумали сами к отцу наведаться. Ночью — то небо полыхнуло, дружок мой сразу смекнул, что за гости незваные к нам наведались. Детей в охапку и в город кинулись. Вот только не свезло им, перехватило зверьё почитай у самого города. Зинка с Гаврилкой всё же вырвались, а дружок мой сгинул — отстреливался до последнего, прикрывая деток своих. Бежали почитай в полной темноте, вот Гаврила ногу себе и повредил. Зинка его на себе притащила и сразу к нам, врачей — то поблизости никого.

Дед Кирей нервно докуривал трубку.

— Не мог я ей отказать, приютили мальчишку. Тебя вот ждали.

— А чего в больницу не определили?

— О чём ты? — удивился дед. — Они сейчас все ранеными солдатиками забиты, на мальчишку — то и смотреть не будут, да и деньги опять же нужны не малые.