— Конечно, важное, — в душе радуюсь, что вопрос будет решен. — На открытие бизнеса брала. Для мужа…вернее бывшего мужа, по документам.

Он не дает мне договорить.

— Ещё одна дура, на себя хомут повесила. Завтра ваш любимый забудет о вашем благородстве и уедет куда-нибудь. А эту семизначную сумму, вам платить.

— Как семизначную, если я брала шестизначную?

— Проценты, — в интонации совсем нет эмоций.

Он так спокойно говорит про мой долг, как будто сообщает обыденную вещь, например, что лето за окном. А в глазах было раздражение, видимо, такие лохушки, как я встречаются ему ежедневно.

— Вот вам бумага, пишите все подробно. Потом решать будем.

Мысли путаются, скачут одна за другой. А еще этот взгляд, мне кажется, он мысленно уже залез ко мне под юбку.

Он сидит сложив руки и внаглую рассматривает меня, то немного наклонит голову то вправо, то влево.

Сбиваюсь с мысли, не могу ничего писать. Чувствую себя товаром на витрине, да и честно сказать, нормального мужского внимания уже давно не было.

— Мне кажется, я смогу вам помочь. В личном деле написано, что вы учитель.

— Вашим детям репетитор нужен? — перебила я Дмитрия Игоревича.

— Что-то в этом роде. У меня есть не совсем обычное учебное заведение закрытого типа, и хороший преподаватель не помешает. Вы ведь хороший? — Он многозначительно подмигнул.

— Хороший, меня и на “Учитель года” от школы выдвигали.

Конечно, хороший. Мог бы и в личное дело глянуть, я одна из лучших учителей школы, и дети меня любят, и родители уважают, и с коллегами проблем нет. Может в житейских вопросах я и не специалист, но работу свою хорошо знаю и люблю.

— Я вас не тороплю, можете еще подумать.

Кажется, он не только раздел меня взглядом, но уже и разложил на столе.

— Я согласна, мне нужно только пару дней, чтобы со школой вопрос решить.

— Вы приняли правильное решение. Вам нужно подойти к моей помощнице, ее зовут Милада. Она все расскажет. Вам на второй этаж, сразу налево, потом прямо по коридору, кабинет 17.

Странное какое-то имя — Милада, как три пачки мармелада. Зачем это всплыло в моей голове?

Дмитрий Игоревич встает меня проводить, и как будто случайно касается моей задницы. Или мне кажется. Что случайно.

Я принимаю предложение о работе, о которой не знаю ничего.

Надеюсь, Милада не будет говорить загадками. Учебное заведение, но не обычное, сразу вспомнила фильм про Гарри Поттера.

Ищу нужный кабинет, вот же он. Закрыт, Милада была на каком-то совещании, и я села ее ждать.

От ожидания я снова нервничаю, решаю немного походить, чтобы успокоиться. Замечаю, что работы у Дмитрия Игоревича прилично, и с долгами к нему пришла не одна я.

Какая-то бабулечка ревет белугой, просит высшие силы хранить этого почти святого человека. Оказывается, он разрешил ей не платить. А рядом маргинальная на вид пара проклинает всех его родственников до седьмого колена. Я устала, боюсь, ненавижу весь белый свет, но не намерена сдаваться. Выхода у меня не нет.

Уже несколько часов жду Миладу. Есть хочу нещадно, но если я куплю себе какой-нибудь бутерброд, то домой я пойду пешком. Хорошо, у рецепции стоит кулер с бесплатной водой и стаканчиками. Допиваю третий стакан кипятка, и голод ненадолго отступает.

— Мне кажется, вы голодны, — Лариса, девушка с рецепции протягивает чашку сладкого чая и три маленьких шоколадки с логотипом компании. — Милада звонила, сказала, что будет через 5–7 минут.

Я представляю себе Миладу. Как может выглядеть женщина с таким интересным именем. Наверняка, она молодая брюнетка, скорее всего восточных кровей. В черном обтягивающем костюме и туфлях, как у стриптезерши.

— Вы, Юлия Филатова? — ко мне подходит ухоженная женщина лет пятидесяти. Стройная, красивая, одета без пошлости. Аккуратный макияж, явно дорогая сумочка бежевого цвета, туфли, я такие видела на витрине одного дорогого магазина. Может, конечно, реплика, но очень хороши они на вид.

Она жестом приглашает в кабинет.

— У меня скромная зарплата учителя, есть старенькая дача, но за нее больше трехсот тысяч не дадут. Родители бюджетники были, пенсия копеечная. Машины нет. Мне никогда не выплатить этот долг. Я не знаю, как мне быть, — не знаю зачем, но начинаю “плач Ярославны” с порога.

— Насколько я знаю, вы приняли предложение о работе от Дмитрия Игоревича.

— Да, простите. Он мне сказал, что ему нужен учитель в школу.

— Да, но это не совсем школа. Учениками у вас будут не дети, а взрослые девушки, совершеннолетние. Зарплата очень хорошая. Очень. Долг отдадите быстро.

— Я согласна, а в чем подвох? — терять-то мне нечего.

— Есть специфика работы. То есть вы работаете, как в обычной школе, только она закрытого типа.

— Как тюрьма?

— Нет, больше, как приют. Но вы тоже живете там, домой можете уходить по предварительному согласованию, не чаще, чем два раза в месяц. Еда и крыша над головой у вас будет. Коллектив нормальный, трепаться языками особо некогда. Алкоголь, табак и все запрещенное — под строгим запретом.

— А что я буду делать?

— Все, как в школе — уроки, домашки, упражнения. Группы небольшие, девушки умные, уроки не срывают. Им самим эти знания нужны, поэтому все впитывают, как губка. Среди них есть здоровая конкуренция, но и с этим, думаю, быстро разберетесь.

— Девушки? Выпускные классы?

— Ну как сказать… Давайте все незначительные подробности оставим на потом. Если согласны, я введу вас в суть дела. А если нет — то и не зачем вам столько лишней информации в голове.

— Согласна, я же для этого к вам пришла. А это с криминалом никак не связано.

— Что вы. Девушки у нас все совершеннолетние. Попасть в наше заведение не так просто, не каждая достойна попасть к нам.

— А учатся они зачем? Заграницу учиться поедут?

— Чтобы удачно выйти замуж, — емко и без подробностей сообщает Милада.

— Тогда это скорее не приют, а притон, — размышляла я в голос.

— У нас с вами разное понимание этих слов. Девушек никто ни в какое рабство или, не дай Бог, проституцию не продает, а то мало ли что вы придумали. Наш магнат заботиться об ученицах, чтобы у них было все самое лучшее.

— И столько же и это стоит, если не секрет, — думаю, Милада расположена со мной поговорить.

— Для девушек это абсолютно бесплатно.

— А кто же этот меценат?

— Бессонов, Дмитрий Игоревич Бессонов.

— Который из кабинета — стекляшки?

Милада кивком показывает правильность моего ответа.

— Если согласна, то сходи в шестой кабинет, — Милада переходит “на ты”, там Виктор, он бумаги на тебя оформит.

Я выхожу из кабинета в смешанных чувствах. Долг огромный, и в притон попасть страшно. Взгляд у этого мецената такой, что может он вообще “синяя борода”, вот таких девушек в плен берет, а потом старушкам мелкие долги прощает. Для плюсика к карме.

Вхожу в шестой кабинет. За огромным столом сидит мужичок лет пятидесяти.

Мерзкая улыбочка, щербинка между зубов, рыжеватая бородка, прям Тараканище.

— Ну что, куколка, в передрягу попала?

Какая же у него интонация противная, я опешила от такой наглости.

— Меня Милада, отчество, к сожалению, не знаю, к вам отправила, сказала, что нужно документы какие-то подписать.

— И подписать, и отс***ть. Иначе никак, — улыбается гадкой улыбкой. — Комната переговоров свободна. А то ДэИ все думает, что ему только кисули попадают. Теперь только через меня.

Тараканище медленно встает из-за стола.

— Сейчас двери закрою, и нам никто не помешает, — потирает руки и мерзко хихикает. Проходит мимо меня и хватает за локоть.

— Руки! — слышу чей-то третий голос.

Пока мои мозги соображают куда бежать в такой ситуации, замечаю, что лицо Виктора меняется, кажется, даже борода из рыжей становится седой.

— Дмитрий Игоревич, здравствуйте. Милада вот женщину отправила ко мне, помочь нужно.