“Если не получится избежать секса, то придется расслабиться и получить удовольствие” — часто шутила Аленка.

Сборы на свидание — это так утомительно и волнительно. Надеваю все самое красивое сразу, очень надеюсь, что все будет прилично, мы выпье по чашке кофе, спиртное же запрещено. Или это нам запрещено, а ему все можно?

На часа 21.25. Последние штрихи, смотрюсь в зеркало, красотка, но становлюсь похожей на девочек нашего притона. Готовая эскортница. Гоню эту мысль и иду в логово к меценату.

Стучу в кабинет, со стороны, наверное, кажется, что я глажу дверь — ладонью прикасаюсь, а звука нет. Страшно, сил нет.

Раз-два-три, вдох-выдох, руки такие холодные, что колет кончики пальцев.

Стучу сильнее.

— Входите, — голос мягкий, уже хорошо знакомый. Его я не спутаю ни с одним другим. — Юлия Анатольевна, добрый вечер. Проходите.

Дурацкие каблуки, я их так ношу с трудом, а когда волнуюсь, совсем ноги еле переставляю, как на ходулях.

В этом кабинете я впервые. Его не так просто найти, Дмитрий Игоревич любезно скинул план нашего притона, чтобы я не потерялась.

Массивный деревянный стол, напротив огромное окно, но жалюзи закрыты. Огромное чёрное кресло руководителя, кажется, у меня дома спальное место было меньше.

Присаживаюсь на край кожаного кресла. Прохладное.

— Чай, кофе, вина?

— Спасибо, воды. Если можно.

— У нас здесь все можно, — открывает маленькую бутылку негазированной воды, наливает в высокий стакан из тонкого стекла. — Держите.

Обращаю внимание на угол рядом со шторой, небольшой холодильник или мини бар. Вот откуда он так быстро достал воду.

Пока Дмитрий Анатольевич смотрит на меня, я не могу сделать глоток, отказываюсь от мысли попить.

— Вы о чем-то хотели со мной поговорить? Я с чем-то плохо справляюсь? Плохо выполняю свои обязанности?

— Ну, что вы сразу о работе? — Дмитрий Игоревич расстегнул пиджак.

— Тогда о чем?

— Например, о вас.

— Давайте лучше о чем-нибудь другом, у меня скучная и неинтересная биография, мы с вами ее еще в день знакомства обсудили.

— Почему же? Вот досье на вашего мужа, — он кидает на стол толстенную папку. — Очень любопытное чтиво. Поверьте.

— Спасибо, верю вам на слово, — голос начинает дрожать. Что за люди эти мужчины, обязательно больно нужно сделать?

— Простите, я не думал, что для вас этот человек еще важен. Если решите разводиться, я вам предоставлю самого лучшего адвоката.

— Разводиться? Я уже, у меня и копия свидетельства есть.

— Как и многое в вашей жизни, оно фальшивое.

— Вы меня для этого позвали? Не слишком милосердно с вашей стороны.

— Нет, ну что вы. Хочу ближе с вами познакомиться.

Что-то не очень нравится мне его “ближе”. Вода в стакане уже стала теплой, а все не могу сделать глоток.

— Как вам у нас? Успели с кем-то сблизится?

— Вроде нормально, пока не до конца привыкла. Но не буду скрывать, многие моменты мне нравятся.

— А если бы не ваш долг, вы остались бы у нас? — лицо абсолютно спокойно, он не выражает каких-либо эмоций, поэтому не могу понять, как он ко мне относится.

Ну и вопросы. Если бы не этот чертов долг, я бы и не узнала о существовании притона.

Коварный мужчина! Почему рядом с ним моя голова думает только о нем?

Дмитрий Игоревич похож на плохого парня из голливудских фильмов. Такой плохиш, за которым бежит табун красоток.

— Я не знаю, пока не думала об этом. Мне еще лет десять отрабатывать.

— Мне, кажется, я знаю, как сделать это быстрее.

И тут наш интересный разговор прерывает стук. Я догадываюсь, кто это.

Как в фильмах с замедленной съемкой — я вижу, как поворачивается ручка и дверь открывается. На пороге Эля. В коротком красном платье, плечи оголены.

Как говорил мой муж — попадос.

— Ммм, я вам не помешаю? — в голосе металл, из глаз молнии.

— Эля, вы не видите, что я сейчас занят?

Я благодарю вселенную, что сейчас Эле и прикопаться не к чему. Мы сидим каждый на своем месте, одеты, хотя, как мы можем быть раздеты? С чего вдруг? Перед нами даже чашек с кофе нет. Истинно деловой разговор.

— Если вы о работе и нашей учебе разговариваете, я бы присоединилась. Мне, кажется, мне есть чем поделиться.

— Эля, вам пора, — что-то изменилось в его голосе. Он не прикрикнул, даже на тон не стал громче, но власть и желание подчинения были слышны.

Эля сейчас похожа на растрепанного воробушка, вся сжалась, видно, что ей больно, она боится. Может быть не хочется остаться без Дмитрия? Может он имеет над ней васть? Впервые в голове я назвала его без отчества.

Она медленно поворачивается и выходит. В глазах ненависть ко мне, вижу, как из-под нарощенных ресниц катится слеза.

— Я тебе этого не прощу, — хлопает дверью.

Мое сердце сжимается, вдруг настроение у нашего мецената испорчено, и он решит выместить злость на мне.

— Тварь! Ненавижу! — крик где-то в коридоре, Эля.

Лицо Дмитрия едва уловимо меняется, легкое недоумение, что-то вроде — моя игрушка и соизволила бунтовать?

Он не спеша встает, вешает пиджак на спинку кресла. Смотрю на его спину, через светлую рубашку видны мускулистые плечи, широкая шея, видно, в качалке он частый гость.

Идет к двери, замок щелкает. Что за черт?

— О чем мы говорили? — как будто в воздух говорит Дмитрий Игоревич, голос снова спокойный.

— Про долг.

— Юлия, ваш долг быстрее уменьшиться, если после уроков будете уделять время и мне.

Делает шаг ко мне, перекрывая выход. Я в ловушке!

— Вам тоже интересна культурология? — лепечу, пытаясь отодвинуться от напора. — Вы такой разносторонний!

Что я несу? Бежать и спрятаться, а не вести с ним беседы.

— Интересна ты! — говорит с напором, хватает меня за талию, прижимая к себе. Его губы впиваются в шею, а вторая рука проникает под юбку.

В голове взрыв! Как он посмел! Руки бегом убрал, скотина, я тебе не эскортница! Боже, как классно пахнет этот мужчина! Сам Дмитрий Игоревич обратил на меня внимание!

Как реагировать на происходящее?

— Дмитрий Игоревич, — мое дыхание сбивается, — мне кажется, вы меня не так поняли.

Он берет мое лицо обеими руками, смотрит в глаза. По моей спине бегут мурашки.

— Вы же хотели скорее выплатить долг?

— А что будет, если я откажусь?

Не дает мне ответить, накрывает мои губы поцелуем.

— Мне кажется, вы меня не так поняли, — пытаюсь вырваться из его цепких рук. От возмущения не могу вдохнуть, в легких уже не хватает воздуха, в голове ощущение, что он меня душит — паническая атака. — Пожалуйста!

Кажется, он меня не слышит. Рука гладит мое бедро. Тяжело разобрать, что я пытаюсь сказать, я полностью в его власти. Губы откликаются на его страстный поцелуй. Рука поднимается, чтобы обнять его за шею. Мозг всячески подает знаки. — Остановись!

— Стоп, хватит, пожалуйста! — последнее слово получилось слишком громко.

Дмитрий Игоревич останавливается. Кажется, он думает, что это часть игры. Он немного отодвинулся, взгляд дикий, но рука еще крепко держит мою талию.

— То есть долг вы скорее выплатить не хотите? — кажется, в голосе чувствую издевку.

— Простите, Дмитрий Игоревич, я столько раз заключала сделки со своей совестью, и никчему хорошему это не привело. Как видите. Сейчас я отдамся вам, завтра вы меня в сопровождение отдадите?

— Ну прям отдадитесь? Осуждаете девочек?

— Нет, мое сердце будет окончательно разбито. Я не могу никого осуждать, это их выбор. Я пришла работать учителем, надеюсь, наши договоренности будут соблюдены.

Вижу его заинтересованный взгляд, легкую ухмылку. Снова хочу пить, но до стакана с водой не дотянуться.

— Смело, Юлия Анатольевна, и честно.

— Вы сами сказали, что все в моей прошлой жизни было фальшивым, не настоящим. Вы открыли мне глаза, больше не хочу в мир иллюзий. Но все в ваших руках.