Мастер Ларет склонила голову, признавая весомость слов Орлы, но не соглашаясь с ними:

– Если мы уйдем отсюда, придется искать какое-нибудь другое убежище. А его нет. Наш долг – идти вперед.

– Но что, если… – начала Орла и осеклась. Звук услышали все. Странный, низкий гул, доносившийся из глубины пещеры, почти как шелест… нет, слишком тяжелый…

Орла с Комаком напряглись. Мастер Ларет, которая оказалась впереди, уже держала меч в руке и зажгла его как раз вовремя: в голубом сиянии клинка все увидели громадную белую змею многометровой длины и не меньше метра в ширину, которая ползла к ним, обнажив клыки.

Дез понимал, что спокойствие на станции хрупкое, что нужно ходить дозором и обеспечивать мир. Но он не мог не задержаться ненадолго на «Посудине», пытаясь взять в толк то, что рассказал Комак Вайтес. Он спросил:

– В каком смысле вы были перенесены?

Комак покачал головой:

– Я не имел в виду, что мое фактическое местоположение в пространстве изменилось. Но мое сознание было не здесь. Я оказался в каком-то темном и жутком месте. И смотрел в ужасную бездну. Мою душу терзала боль, способная разорвать ее пополам. Почему, я не могу сказать. Но мучения были вполне реальными.

Дез задумался.

– Вы в то время изучали древние артефакты, верно?

Комак кивнул:

– По всей Галактике ходят легенды о предметах, насыщенных темной стороной. Об амулетах, кристаллах и даже ледниках, вмещающих в себе столько же злобы, как и в живом существе. Некоторые утверждают, что самые могущественные ситхи умели это делать – вливать свою собственную тьму в окружавшие их предметы.

– И вы думаете, эти артефакты были таким же образом помечены темной стороной? – спросил Дез.

– Такие вещи обычно не более чем легенда, – осторожно ответил Комак, – но в каждой легенде есть зерно правды. Известно о существовании как минимум одного артефакта темной стороны. Поэтому исключать такую вероятность нельзя.

– Если это не идолы, – вслух подумал Дез, – тогда тьма наверняка исходит от растений, которых на станции полно.

Комак фыркнул:

– Нет. Я уже встречал растения, глубоко пропитанные темной стороной; мне знакомы эти ощущения. Эффект может быть очень сильным, но тут чувствовалась… сосредоточенность. Даже нацеленность. За этим стоял разум.

Дез нахмурился:

– Разум? Без присутствия разумного существа?

– Звучит странно, – признал Комак, размышляя. – Но это возможно, особенно если…

– Если что?

Комак медленно проговорил:

– Если идолы служат чем-то вроде… знака опасности. Если они транслируют осмысленное предостережение, а именно что мы должны держаться подальше от заключенной в них тьмы.

– В данный момент держаться от них подальше мы объективно не можем, – заметил Дез. – Что же делать?

– Ничего. Нам нужно какое-то место, где все могут пересидеть, пока закрыты гипертрассы. Других в этой системе нет. – Комак тяжело вздохнул и помассировал виски.

Дез обдумал услышанное.

– Вы хотите сказать, что здесь присутствует темная сторона…

– И мы заперты вместе с ней, – закончил Комак.

«Что я могу сделать?» – этот вопрос мастер Джора учила задавать себе первым делом. Однако в данном случае, безотносительно любых предостережений, с этой смутной угрозой присутствия темной стороны он ничего не мог поделать. Если тьма проявит себя, тогда он отреагирует. А пока лучше заняться более насущными делами.

Вспомнив о мастере Джоре, Дез понял, что предпринять дальше.

– Посидите пару минут, – сказал он Комаку, который послушно кивнул. – Я поищу Рита.

Обучение Рита проходило главным образом в архивах, но доводилось ему и выезжать на спасательные операции. Однажды он помогал вызволить пассажиров с поломавшегося транспортника в системе Брилд. В другой раз он был в команде джедаев, которая участвовала в эвакуации горящего небоскреба на самом Корусанте. Та, вторая операция была особенно сложной, даже смертельно опасной. Так что опыта ему было не занимать.

Однако он никогда не видел – да и помыслить не мог, что увидит, – группу спасенных, столь неблагодарную за свое спасение, как эти беженцы. Даже по прошествии нескольких дней, проведенных на амаксинской станции, они вели себя все так же строптиво и грубо.

– Сперва вы паркуете нас рядом с погаными мизи! – прорычала капитанша оринкан. – А теперь говорите, чтобы мы отдали всю нашу еду! Вы кем вообще себя считаете?

Человек в атласном плаще с меховой оторочкой погладил бородку и провозгласил:

– Наши пассажиры, конечно же, оплатили авансом элитное меню, которое готовят наши прославленные повара из первоклассных ингредиентов, поэтому не может быть и речи о том, чтобы лишить их честно приобретенного.

– Никто из вас не умеет делиться! – сердито бросила Нэн, которая стояла в самом центре, скрестив руки на груди. Из-за своего невысокого роста и упрямо вздернутого подбородка она казалась скорее маленькой девочкой, чем девушкой-подростком. Старичок Хейг, стоявший позади, твердо держал руку на ее плече. – Вам самим не стыдно?

Капитан мизи поглядел на нее поверх своего длинного носа:

– Нет.

– Нам всем нужно сохранять спокойствие, – промолвил Рит раз, наверное, уже восемнадцатый. Юноша стоял посреди толпы пассажиров, держа в руке планшет, и старался не выказывать раздражения (вероятно, потому мастер Комак и поручил ему это дело; это был тест на терпение). – Мы все в одной лодке, и никто не знает, сколько это продлится. Сигнал, что путь свободен, может прийти через час – а может и через пятнадцать месяцев. Если вы сейчас проявите расточительство или эгоизм, есть все шансы, что позже горько об этом пожалеете.

Тишина. Полностью убедить никого не удалось, подумал Рит, но они хотя бы на секунду перестали препираться.

– Приветики! – Из шлюза, принадлежавшего «Посудине», вышел Лиокс Джиаси: руки он держал в карманах, разноцветные бусы раскачивались при каждом шаге. – Ого, ничего себе. Красиво тут, правда? Дух захватывает. Прямо как островной курорт, только не в океане, а посреди космоса.

Некоторые из беженцев переглянулись. Очевидно, это была стандартная реакция при первом знакомстве с капитаном Джиаси.

– Да уж, мы могли бы куковать в намного худшем месте, – вслух подумал Лиокс, заходя под густой полог листвы. Он понюхал желтый цветок и улыбнулся: – Например, на пустынной планете. Или на вулканической. Или вообще в космической пустоте: сидели бы и гадали, успеем ли выбраться или воздух кончится раньше.

Рит рефлекторно сделал глубокий вдох. И не он один.

Пилот с добродушно-расслабленным видом прислонился к дереву.

– Видите ли, на это можно смотреть с двух сторон. С одной – мы не попали туда, куда хотели, и так быстро, как бы хотели. Тут нам не повезло. Не такое уж несчастье на фоне общей картины, но не повезло. С другой стороны, в то время как сотни или тысячи других погибли ужасной смертью, мы набрели на безопасное местечко – да что там, не просто безопасное, а очаровательное. Вот тут нам повезло по полной программе, вы не находите?

Некоторые из присутствующих кивнули. Нэн не шелохнулась, но Рит заметил на ее лице тень улыбки. Даже оринкане заелозили ногами, оставив свои обычные боевые стойки.

– Посему предлагаю не горевать из-за нашей маленькой неприятности, а радоваться огромной удаче, которая нам выпала, – продолжил Лиокс. – Мы подходим к кризису с позиции силы. Так почему бы не вести себя сообразно?

Капитан круизного лайнера не медлил ни секунды:

– Честно говоря, большинство наших блюд можно смело уполовинить, и они все равно останутся питательными. Мы можем поделиться.

Не желая отставать, капитан мизи ввернул:

– Так вышло, что мы везем груз запчастей. Какие-то из них могут пригодиться тем, кто получил повреждения в гиперпространстве. Страховка покроет нашему клиенту потери.

Оринканская капитанша хрюкнула – прозвучало это не совсем дружелюбно, но должно было означать, что ее команда будет сотрудничать.