Олег равнодушно пожимает плечами. Оруженосец с готовностью кивает и похоже целиком разделяет её позицию в данном вопросе. По глазам вижу. Ну, с этим-то романтиком все ясно. Ох, и светит ему каблук по жизни. Не королевы Марго, конечно, а вообще — в дальней перспективе!

— Если его еще зверушки до конца не подъели, — хмуро бросаю я, не удержавшись.

И все же задумываюсь над её словами.

Снова приближаться к той поляне мне совсем не хочется. Чисто рефлекторно.

Лично я бы, вполне прекрасно и без ритуала похорон обошелся.

Но, вот, пусть слабая и почти призрачная надежда, отыскать потерянную рацию — это хороший стимул, как ни крути.

А с другой стороны — ну, и на какой предмет, напавшим на нас — там до сих пор сидеть? Чего высиживать-то? Разве что — эти уроды где-то неподалеку тусоваться могут.

Высказываю Олегу свои соображения и мотивы.

Его натура прапора, заведующего складом, как и ожидалось — горячо поддерживает идею поиска утраченного средства связи.

— Ладно, — киваю я тиммейтам, — Давайте сходим. Аккуратненько. Без лишнего шума и пыли…

Меняем направление. Удваиваем бдительность и идем к месту гибели нашего вчерашнего недолгого знакомца…

— Стой! Тихо! — еле слышно, но решительно, шепчет мне девушка, почти в самое ухо!

От неожиданности резко дергаюсь, как от удара электричеством.

Тьфу ты, напугала, зараза!

И как она смогла к нам подобраться?

Впрочем, зная, что тыл прикрыт ими с Санчо — назад мы с Олегом особенного внимания не обращали.

— Что там? — морщусь я.

— Табаком пахнет.

Быстро оглядываюсь. Принюхиваюсь...

Ничего не ощущаю. Хотя, обоняние у меня не очень чуткое. Тем более на табачный дым.

Слишком много курил в свое время.

Марго же не употребляет. Так что ей, безусловно, виднее.

«Внимание! Сели! Укрылись за стволами! Твоя полусфера впереди, твоя — задняя»!— обозначаю жестами двум другим товарищам.

— Уверена?

Кивает. Лицо строгое, серьезное и слегка бледное.

— Откуда дым, понимаешь?

Она водит головой, как охотничья собака, даже слегка привстает с колена, пытаясь «поймать» нужный поток воздуха.

Это выглядит настолько смешно, что, не смотря на тревожность момента, я, не удержавшись, тихо фыркаю.

— Там! — наконец определяет и указывает направление Марго.

— Точно? — я прищуриваюсь.

— Скорее всего, — кивает девушка.

— Хорошо. Вы с Санчо здесь. Прикрываете нас. И повнимательнее, — прошу я и не дожидаясь неизбежных возражений от самостоятельной барышни, взмахом головы показываю Олегу: «Давай за мной»!

Пригнувшись, мы медленно продвигаемся в указанном направлении, очень стараясь ненароком не захрустеть какой-нибудь сухой веткой под каблуком.

В любую секунду оба готовы упасть на землю или белкой нырнуть за ближайший ствол дерева.

Через три десятка шагов я внезапно различаю среди лесных ароматов — совершенно инородный здесь, запах тлеющего табака.

Оглядываюсь. Олег кивает. Он тоже это почуял.

Удваиваем осторожность и сбрасываем скорость почти до черепашьей.

Источник дыма где-то совсем рядом.

Крадемся, стараясь прикинуться вовсе уж ёжиками.

Совсем невысоко приподнимаю голову над очередным невысоким кустарником, покрытым мелкими, темно-синими цветами, размером с ноготь мизинца.

Есть! Стоп!

Курильщик сидит на земле, вытянув ноги и прислонившись спиной к мощному, но трухлявому стволу, поваленного дерева.

«Ну и кто тут»? — я прищуриваюсь и впиваюсь в него взглядом.

Очень худой мужчина за сорок. Длинный и мосластый, со впалыми щеками. Не человек, а просто — весло морщинистое.

Вроде бы один он здесь. Оружия не видно. Каких-либо вещей тоже.

Кто же ты, интересно?

А вот сейчас и узнаем.

Держа «Вепря» наизготовку, поднимаюсь в полный рост. Олег совершает тот же маневр в десятке шагов правее.

Наше внезапное и неожиданное появление вызывает у мужика шквал эмоций.

Он, буквально, подпрыгивает на заднице.

Не слишком высоко, но очень энергично!

По лицу, больше похожему на череп, обтянутый кожей, проносится прямо-таки цунами чувств. Глаза — словно блюдца!

А в блюдцах тех — густой и непроглядно-черный страх! Скорее даже — ужас!

Того и гляди — бедолагу сейчас кондрашка хватит от переизбытка ощущений!

А нам, тогда и поговорить не с кем будет.

— Тихо, дядя, тихо! — стараюсь, чтобы голос звучал дружелюбно, — Чего ты так резво подорвался-то? Мы к тебе: исключительно с миром — не стоит так волноваться.

Мужик не сразу, но кивает давно не стриженной, мелко дрожащей головой.

Впрочем, его всего колбасит не по-детски.

— Ну, всё! Всё! Хорош уже! — медленно приближаясь, продолжаю успокаивать его я, не переставая контролировать положение рук персонажа. Мало ли — может у него за поясом все-таки заныкан ствол? А в таком психованном, истеричном состоянии — и в родных братьев палить начнешь. Запросто и не задумываясь. Тем более — в непонятных незнакомцев с ружьями.

Олег, даром, что не военный — расположился очень грамотно, так что мое тело ни в коем случае, не перекрывает ему возможность открыть огонь по найденышу.

— Да не трясись ты, говорю! — умиротворяющее продолжаю журчать ручьем я. — Сейчас сядем: покурим, чайку вскипятим, перекусим чем бог послал. Ты же, поди, давно уже не ел? Вон худой какой. Прямо жертва анорексии.

Не доходя трех шагов до объекта, осторожно усаживаюсь на сгнившее дерево. Как бы оно сейчас под моей задницей в труху не рассыпалось…

Обходится без этого. Ствол, вполне выдерживает мой вес. Вот и ладно — а то не любитель я на кортах подвисать.

А пятой точкой на земле сидеть — свои риски. С нее быстро не подскочишь. Это только у мужика — практически взлететь получилось и то с большого перепугу и не до конца. Повторить подобное он явно не сможет.

Протянутый шоколадно-ореховый батончик, лесной найденыш принимает с покорностью нищего и с большой долей недоверия в глазах: «А ну, как просто глумятся и сейчас, как жахнут по протянутой руке»?!

Похоже, пенделя под жопу — он получил бы ровно с тем же выражением лица.

Что-то мне подсказывает, что сей персонаж и в прежней жизни, на Земле, подбомжёвывал. И весьма давненько.

Мужик жадно жует и все же, никак не может успокоиться.

То и дело затравленно озирается и дергается на каждый звук.

Протягиваю вторую шоколадку и пока он с ней разделывается, приглядываюсь повнимательнее.

Черные круги под воспаленными собачьими глазами. На чумазой щеке сияет налившийся гноем, огромный лоснящийся фурункул. Почти такой же — лишь самую малость поменьше, сияет на грязной и худой, цыплячьей шее. Кажется, в его рту, не достает, как минимум трети зубов. Давно не мытые волосы сбились в колтуны и уныло свисают неопрятными прядями.

Одежда, больше напоминающая лохмотья — висела на нем, как на вешалке.

Помимо прочего от мужичка, гадко и непередаваемо разит смрадом, как от потной и много дней немытой старухи в душном июльском метро.

Похоже, что мы бы его и без дыма — по этой гадкой вони обнаружили бы.

Невольно отодвигаюсь. Как бы, какую овечью чесотку не подхватить.

Теперь понятно, почему он невооруженный, без опаски в чащобе сидит — ни один уважающий себя зверь сюда и близко не сунется.

Разве что, страдающий хроническим насморком.

Ну, что — вроде дожевал. Извини, но свою флягу я тебе не дам.

Мужик, без особой надежды покосился на мой рюкзак, шмыгнул носом и выудил из кармана грязной куртки расхристанную пачку сигарет.

А курево-то у него дорогущее! Впрочем — кто же на халяву, догадался бы дешманское заказать?

— Ты кто, дружище? — первым не выдерживает Олег, — Чего здесь делаешь-то?

Мужик выдыхает обильный клуб дыма и все еще недоверчиво зыркнув в нашу сторону, все-таки решается ответить:

— Сбежал, — и голос хриплый, «туберкулезный».

Вот так вот! Не больше и не меньше!