Он не ревнует, подумалось Натаниэлю. Просто стало неприятно от того, как она потянулась к другому, напрочь забыв о всех правилах приличия. Дрейк прекрасно знал: дай Рудольфу волю, — и он соблазнит даже королеву Витторию, о неприступности которой ходят легенды. И, тем не менее, глядя на нежный румянец и трогательную, по-девичьи смущенную полуулыбку Нарциссы, Дрейк почувствовал себя уязвленным. С ним она не была столь щедра на…

Натаниэль выругался. Щедра на что? На улыбки? На стеснение? Он не мог подобрать слова, и это доводило до белого каления. Тоска легла серой тряпкой на плечи, будто он упустил нечто очень важное, и теперь это было недосягаемое далеко.

Сознание услужливо вытащило картину из недавнего прошлого: они едут в экипаже, и Натаниэль в безотчетном порыве накрыл ее руку своей. Возможно, хотел успокоить, а может это был бессознательный робкий шаг к примирению. В кабинете он перегнул палку, и чувство вины подспудно давило на сердце.

Но Нарцисса молчаливо выдернула руку. Он ждал хоть какого-то отклика, да хотя бы возмущения. Но она не удостоила его даже взглядом. Только по лицу пробежала тень глубокой печали и тотчас скрылась за ледяной маской безразличия.

“Могла бы быть и помягче”, - угрюмо подумал Натаниэль. Безразличие зацепило его больше, чем могло бы зацепить ответное оскорбление.

Глядя, как Нарцисса спокойно и без лишних рассуждений пошла за Рудольфом в дознавательскую камеру, чувство глубокой обиды еще сильнее уязвляло сердце. В конце концов, он же ее не любит, напомнил себе Натаниэль. Да и девчонка оказалась с неприятным сюрпризом. А ревность уместна, когда любишь…

Дрейк смотрел сквозь толстое защитное стекло, как гном помогает устроиться Нарциссе на кресле магического детектора, и пытался подавить зарождающийся гнев и обиду.

— Ну вот, — услышал он мягкий голос Рудольфа из динамика. Гном перетянул ремень на левом подлокотнике и проверил, не передавливает тот руку Нарциссе. — Так удобно?

Дракон внутри собственнически ощерился. Надо же! Он еще и воркует над ней!

— Если вы считаете, что в подобной ситуации можно себя чувствовать комфортно, то, пожалуй, да. Удобно.

Из ее голоса исчезла привычная язвительность. Нарцисса потерянно улыбалась. Но за этой улыбкой отчетливо проскальзывали страх и напряжение.

Рудольф погладил ее руке тем жестом, которым обычно успокаивают лошадей.

— Гуманизм шагнул далеко вперед. Раньше, чтобы определить ведьму, зашивали в мешок и бросали в канал. Или сдирали кожу, чтобы увидеть скрытые ведьмовские знаки.

Нарцисса побледнела и дернулась в сторону. Однако ремни надежно удерживали ее в кресле.

— Тише-тише, — ласково затараторил Рудольф. — Сейчас будет немного неприятно. Никто не собирается сдирать с вас кожу.

Но Нарциссу не успокоили ни медовый голос Рудольфа, ни его речи. Костяшки пальцев, впившиеся в подлокотники, побелели от напряжения. Гном напоследок погладил по руке и вышел из камеры.

— Я так понимаю, ты не сказал Нарциссе, куда везешь ее.

Гном плотно прикрыл дверь лаборантской и тяжело опустился на стул рядом с Дрейком. Он поднял стеклянную крышку панели со всевозможными рубильниками и переключателями, проверил бумагу в магографе и щелчком оживил аппаратуру. Замигали разноцветные лампочки, тихо зажужжал магограф, выдавая прямую линию на магограмме.

— А что я должен был сказать? — угрюмо произнес Натаниэль, наблюдая за манипуляциями Рудольфа. — Что везу ее к мастеру пыточных дел?

Тот наградил Дрейка осуждающим взглядом и тяжело вздохнул:

— Сейчас принято говорить: “Дознаватель первого уровня”. Слово “пытки” считается неприемлемым и пугает потенциальных подозреваемых. Они теперь за это могут в суд подать. За неправомерное истязание во время допроса. Пугливые нынче колдуны пошли. Раньше хоть каленым железом, хоть на дыбу — хрен их испугаешь! А сейчас что? “Ко мне применялось физическое насилие!” — Рудольф скорчил рожу, передразнивая неведомого оппонента, и презрительно плюнул: — Тьфу! Мерзость какая! А, между тем, эта тварь извела всю семью, наслав моровую язву.

— О ком ты?

— Да все ж о Энни Моран. Редкостная стерва. Впрочем, получила свое, — гном щелкнул тумблером и вопросительно покосился на Дрейка. — Ты уверен, что Нарцисса ведьма?

Не сводя взгляда с растерянного лица Нарциссы, Натаниэль медленно кивнул:

— Ты же знаешь, драконы хорошо чувствует ведьм. Но нет ни опознавательных знаков и каких-либо других симптомов. Я видел у нее проявление защитного лунатизма. Я хочу знать ее магический потенциал.

Рудольф кивнул, щелкнул тумблером и подался вперед к передатчику.

— Нарцисса, я включаю детектор.

Женщина в кресле нервно поерзала и ответила:

— Хорошо.

Пальцы ловко пробежались по кнопкам, гном потянул на себя маленький рычажок и тело Нарциссы внезапно вытянулось будто его потянули в разные стороны за невидимые ниточки.

— Эх, ну почему все ведьмы такие женщины! — с сожалением выдохнул Рудольф и едко заметил: — Ты теперь решил всех своих любовниц через магический детектор прогонять?

— Она моя подопечная.

— Оу!

Черные глаза Рудольфа красноречиво заблестели. Натаниэль стиснул зубы и угрожающе прошипел:

— Увижу, что ухлестываешь за ней, привяжу к одному из твоих станков и отрежу то, чем ухлестываешь.

— Что я вижу! Натаниэль Дрейк пылает от ревности! — гном весело загоготал и подмигнул. — Но подопечная — не жена. А я, знаешь ли, мужчина одинокий. Был бы рад видеть такой цветочек у себя в саду. Или ты имеешь на нее свои виды?

— На нее имеет свои виды де Виньи, — Натаниэль подумал, что секатор — прекрасный инструмент, чтобы подрезать ветви этому горе-садовнику. Чтобы не торчали. — Он пока затаился, но кто знает, что этот черт придумает в следующий раз.

— Де Виньи сейчас пользуется особым расположением королевы. Ты слышал, что она удостоила его Ордена Гильдии Артефакторов? Следующий шаг — его назначение на пост министра артефакторики. Кстати, этот детектор, — гном любовно похлопал по панели, — его изобретение. Экономит кучу времени, и способен выявлять даже малейшие магические колебания в поле человека.

— Вот это меня и тревожит. Ты же слышал о его подпольных опытах над ведьмами?

— А то! — сокрушенно покачал головой Рудольф, неотрывно следя за черной строкой, выбегающей из-под игры магографа. — Одно время их пачками свозили в его лаборатории. Однако сам понимаешь, это все неофициально и никаких доказательств нет.

Дрейк цокнул и раздосадовано дернул головой. Конечно, нет. Если бы не гибель Лилибет, он давно бы нашел доказательства опытов, и де Виньи лишился бы головы. Черт! Он совершенно не помнит события той ночи! Определенно, барон приложил к этому свою руку, но Дрейк не мог этого доказать. Зато улик против него самого оказалось более чем предостаточно.

— Я ничего не вижу, — озадаченно проговорил Рудольф и ткнул указательным пальцем в линию. — Нет никаких магических всплесков. Ты точно уверен, что она ведьма?

— Де Виньи не стал бы ее преследовать, будь она просто человеком, — отрезал Натаниэль и добавил: — Защитный лунатизм, помнишь?

Рудольф щелкнул переключателем, добавляя мощности. Тело Нарциссы пробила заметная дрожь.

— Ты же понимаешь, что если сейчас подтвердиться потенциал, то ее придется сдать министерству, — обеспокоенно проговорил он. — Ведьма без опознавательных знаков…

— Я знаю, — резко оборвал его Натаниэль. — Так же, как знаю, что ее ждет, если сдам. Но я не собираюсь ее отдавать. Ни де Виньи, ни Министерству, ни даже Дьяволу.

Он и сам не понял, что его разозлило. Но даже само предположение, что он может ее кому-то отдать выводило из себя.

— Нет никаких проблесков магии.

— Добавь мощности.

— Если добавлю, то магические поля выжгут мозг, — предупредил Рудольф, однако потянул рычажок мощности на себя.

И тут Нарцисса закричала.

То ли ее крик, то ли осознание, что она сейчас погибнет, встряхнули Дрейка.

— Вырубай!