Чувство справедливости заставило моего клиента добиваться возбуждения уголовного дела в отношении мошенников, из-за которых возникла эта ситуация. После долгих обращений к следствию, жалоб на бездействие сотрудников предварительного расследования уголовное дело было возбуждено и даже доведено до приговора. На скамью подсудимых попала группа мошенников, состоящая из работника банка и двух «перекупов» (на бытовом сленге перекупами чаще всего называют людей, занимающихся скупкой автомобилей по заниженной цене и дальнейшей перепродажей по рыночной, иногда завышенной цене). Эти люди по подложным документам оформляли кредит на лицо, которое даже не подозревало об этих действиях, на покупку автомобиля и затем продавали автомобиль по прошествии нескольких месяцев под предлогом того, что машина владелице не понравилась. При этом в качестве будущего собственника и продавца машины выбирали только женщин, поскольку новая, почти без пробега машина может быть только у женщин. Считается, что автоледи аккуратнее в управлении автомобилем, не так часто ездят, что позволяет сохранить минимальный пробег, и машина остается как новая в первые годы эксплуатации.

Приговор был вынесен, группа мошенников получила реальные сроки лишения свободы. Однако теперь Сергею Михайловичу нужно было требовать свои деньги с осужденных, а не с продавца, поскольку автоледи деньги не получала и в этой истории проходит лишь свидетелем. Конечно же, моему клиенту не хотелось требовать компенсацию понесенных убытков с осужденных преступников, поскольку получить их будет крайне тяжело: пока они будут отбывать наказание в исправительном учреждении, денег от них не дождешься, а после отсидки эти люди вряд ли будут добровольно отдавать деньги или найдут себе официальную работу, чтобы постепенно расплатиться с моим клиентом.

Здесь нужно было придумать что-то другое. Первая мысль, которая пришла на ум, — это возобновление судебного процесса, по факту которого были удовлетворены требования банка по обращению взыскания на транспортное средство. Это было возможно только в случае наличия новых или вновь открывшихся обстоятельств. Поэтому я ознакомился с материалами гражданского дела, отфотографировав его, как говорится, от корки до корки.

Новыми обстоятельствами являются такие обстоятельства, которых на момент вынесения решения не было. Например, отменен судебный акт, на основании которого вынесен другой судебный акт. Вновь открывшимися называют те обстоятельства, которые существовали на момент рассмотрения дела, но не были известны ни суду, ни участникам спора. Например, в деле есть заключение эксперта, но впоследствии установлено, что оно является заведомо ложным.

Я написал заявление о возобновлении гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам, поскольку мошеннические действия существовали на момент рассмотрения дела, что подтверждало добросовестность моего клиента. Но перед подачей решил ознакомиться с материалами дела еще раз. Пролистывая фотографии на ноутбуке, я обратил внимание на тот факт, что исполнительный лист для принудительного исполнения решения суда банк не получал. Я решил повременить с подачей написанного заявления и написал запрос в службу судебных приставов о наличии или отсутствии исполнительного производства в отношении моего клиента об обращении взыскания на автомобиль. Спустя некоторое время я получил ответ, из которого следовало, что исполнительное производство по решению суда не возбуждалось. Этот ответ в корне изменил стратегию операции по спасению Сергея Михайловича. Дело в том, что с момента вступления в законную силу решения суда об обращении взыскания на транспортное средство прошло больше трех лет. Этот срок дается взыскателю на принудительное исполнение решения суда. Поскольку банк не брал исполнительный лист и не предъявлял его к исполнению на протяжении трех лет, то по истечении указанного срока он утратил возможность продать автомобиль с торгов.

С учетом новой информации я написал другое заявление — о снятии обеспечительных мер в виде запрета на регистрационные действия с автомобилем. Суд удовлетворил нашу просьбу и снял с машины арест. Мотивация сводилась к следующему. Получение присужденного по решению суда — это право взыскателя, а не его обязанность. Поэтому, если по истечении трехлетнего срока взыскатель не выразил желание получить исполнение решения суда, значит, он утратил к нему интерес. В этой связи меры, принятые для обеспечения исполнения удовлетворенного требования, к которому утрачен интерес, должны быть сняты.

После вступления в законную силу определения суда о снятии ареста Сергей Михайлович осуществил все необходимые действия по снятию ареста в ГИБДД, а затем продал машину, как он выразился — от греха подальше. Вырученные деньги отдал внуку для покупки другого автомобиля со словами «если что — ковыряйся сам».

С тех пор прошло много времени, а я до сих пор наслаждаюсь узбекской кухней в любимом кафе Сергея Михайловича «Ташкент», где мы встречаемся уже не как юрист со своим клиентом, а как старые добрые друзья.

Есть у меня друг, у которого что ни день, то приключение. Он попадает в самые разные истории, из которых мне потом приходится его вызволять. Как-то раз ранним субботним утром звонит мне его супруга Полина и говорит, что Пашу забрали в полицию и дома он не ночевал. Я испугался, что друг мой в этот раз попал в историю посерьезней предыдущих. Но, к счастью, все было не так страшно, как могло показаться на первый взгляд.

У Паши трое детей, и все девочки. Как раз в тот день у него родилась третья дочь и он «проставлялся» на работе. Если быть точным, Паша угощал своих работников, поскольку является владельцем небольшого бизнеса. Новоиспеченный многодетный отец был очень щедр, поэтому практически каждый, воспользовавшись этим, перебрал.

Далее, со слов Павла Анатольевича, солидного человека, руководителя компании, кто-то выбросил бутылки на проезжую часть. Работники соседних ларьков вызвали полицию, те по приезде зафиксировали мелкое хулиганство, но забрали в отдел не всех, точнее не забрали никого, кроме Паши. Поскольку своего друга я знаю очень хорошо, смею предположить, что он возмущался больше всех, пытаясь в изрядном подпитии отстоять свои права. Однако сам Павел не смог внятно объяснить, почему его доставили в отдел полиции, а остальных — нет.

Я приехал в отдел, удостоверился, что мой друг здесь, жив и здоров, и стал ждать, когда всех начнут развозить по судам: кого к мировому судье, кого в районный суд. Моего подзащитного везли к федеральному судье, поскольку кроме мелкого хулиганства Павел Анатольевич еще и сопротивлялся, говоря юридическим языком, оказывал неповиновение законному требованию представителя власти.

Мы обменялись с судьей сочувствующими взглядами — обоим пришлось работать в выходной день. После заслушивания обвинения по части 2 статьи 20.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях я начал свою речь о том, что Павел человек хороший, отец, воспитывающий троих детей (все свидетельства о рождении детей я предусмотрительно взял с собой), не привлекавшийся к административной ответственности, работающий, способный оплатить штраф. Судья после моих слов о штрафе спросил: «Что же получается, каждый, у кого есть деньги, может хулиганить и откупаться штрафами?» Я заявил, что веду не к этому, просто человек оступился, на радостях, что у него родилась дочь, выпил лишнего, вот и возникла такая ситуация. Добавил также, что Павел вину свою признает полностью, раскаивается в содеянном и обязуется впредь подобного не совершать. Судья принял наши доводы и назначил моему другу штраф, который мы сразу же оплатили. Если бы не наши просьбы о штрафе, сидеть под арестом Павлу Анатольевичу.

Однако эта история вовсе не о мелком хулиганстве. Через несколько дней ко мне в офис со словами «я мимо проходил, решил зайти» забежал Паша. Вид у него был удрученный. После обмена любезностями я прямо спросил: «Что случилось?» Павел достал из рюкзака документы и передал их мне. Изучив материалы, я понял, что на моего друга подали в суд о взыскании долга. Паша сказал, что действительно брал деньги в размере двухсот тысяч рублей, однако отдал их. Я пояснил, что возврат денежных средств должен подтверждаться документально, поскольку в деле есть письменный документ о получении денег. Для сведения: долг может подтверждаться не только договором займа, но и другими письменными доказательствами. Поскольку факт передачи денег зафиксирован письменным документом, то свидетельскими показаниями факт возврата подтвердить нельзя.