— Глупо, — скривился Джерард. — Думаешь, эти подлецы их потом не затравили? Ладно… давай о главном. Под благовидным предлогом вас заманили в деревню. В чем был подвох?
— Так поначалу никакого подвоха и не было. Мы мирно жили в деревне, защищенной со всех сторон магией, и никто, кроме обитателей, да еще тех, кто эту самую защиту наложил, не мог найти к нам дорогу. Сами же мы свободно ходили по лесу, охотились, даже начали небольшую торговлю с деревенскими. Братья из ордена особенно нам не докучали. Бывали проездом, наблюдали, расспрашивали. Постепенно они начали вести разговоры с молодежью о смысле жизни да о вере своей. Старики посмеивались, но ничего дурного в том не видели, — Дитрих запнулся: воспоминания давались ему с трудом.
— А как давно это было? — решил уточнить Натаниэль, успевший достать из голенища сапога маленький блокнот и кусочек грифеля.
— Больше пятидесяти лет назад, — ответил староста.
Натаниэль и Джерард переглянулись.
— Старик, а ты не путаешь? — недоверчиво переспросил некромант.
— Не путаю, — усмехнулся в ответ Дитрих. — Наша деревня еще самая молодая — близко к столице, поэтому была создана последней. У себя в горах братья начали собирать сторонников еще раньше.
Натаниэль уставился перед собой, судорожно соображая.
— Нет, они не кучка кровожадных фанатиков, — тихо проговорил он, обернувшись к Джерарду. — Тут налицо цели и четкий план достижения этих целей. План, растянутый на десятилетия вперед. Джед, что если публичная казнь сторонников с Магистром во главе — просто один из пунктов плана? Да и Магистра ли тогда поймали?
— Звучит невероятно, но в этом есть смысл, — почесал затылок белобрысый. — Массовые казни, подкрепленные ненавистью людей на площади. С таким запасом энергии не то, что проклятие состряпать, — Благую призвать можно. Знаешь, что? К демонам архивариуса! Надо возвращаться. А то, сдается мне, мы расслабились. «Праведный путь» с их рыцарями — цветочки по сравнению с армией нечисти! Особенно при том, что в Вансланде толковых некромантов практически не осталось. Так что, — он повернулся к Дитриху, — они заставили вашу молодежь уверовать в свое кровожадное божество?
— В кровь, — глухо ответил он. — Те, кто уходил с братьями, возвращались другими. Более сильными, выносливыми и менее… менее человечными. Монстрами без принципов, без жалости, без сострадания.
— Их заставляли охотиться? — догадался Натаниэль, переглянувшись с печальным Бертом.
— Скорее уничтожать следы охоты, — Дитрих скривился. — Для их ритуалов нужна только кровь. Еще кровь нужна на прокорм упырей. Много крови. Оставлять обескровленные тела — привлекать к себе лишнее внимание. Тут им и пригодились волки…
— Санитары леса, мать вашу, — Джерард злобно сверкнул глазами. — Небось и выискивали кого послабее: женщин да детей малолетних. Да вас за это…
В его ладони сам собою материализовался энергетический шар, который Натаниэль едва успел перехватить у самого носа Дитриха.
— Джед!
— И ведь жрали за милую душу, не отказывались, — продолжал негодовать некромант. — Твари! Шавки подзаборные!
— Заткнись, сопляк! — Дитрих резко вскочил, выпрямившись в полный рост, показывая, что, может быть, по человеческим меркам он уже и староват, но вот для волка вполне себе в силе, и оскорблять своих соплеменников пришлым чужакам не позволит. — Мы отказались…
Джерард замолчал, недоверчиво посмотрев на Берта.
— Мы не просто отказались, — пояснил Граубайн. — Когда старейшины узнали о происходящем… В деревне не осталось волков, знающих вкус человеческой плоти. Мы не звери!
— Вы их изгнали? — осторожно спросил Натаниэль.
— Изгнали, — утвердительно кивнул Берт. — Туда, откуда не возвращаются… Среди них был сын Дитриха.
Повисла неловкая пауза. Дитрих рассеянно посмотрел по сторонам, потер глаза, которые так некстати защипало и, кинув неприятным гостям: «Ну вас»”, медленно побрел домой.
— Эй, старик, — Джерард метнулся следом. — Прости, я погорячился. Были у меня клиенты как-то. Сынишку своего потеряли, лет семи. Думали, в лесу заплутал, просили проверить, жив ли. Оказалось — помер. Дух все плакал, маму звал, про большого волка говорил. Я тогда понять не мог — как так? Оборотни-то человечиной не промышляют, а обыкновенные волки такими большими не вырастают. А вон оно что… Прости…
Джерард неловко приобнял старосту, похлопав по плечу, но тот недовольно скинул ладонь:
— Еще лобызаться полезь! Я тебе не девица! Разобрались и ладно. Мальчишку своего я сам упустил да разбаловал. Мне и исправлять было…
— Я правильно понимаю, что это было только началом ваших бед? — спросил Натаниэль, когда все немного успокоились и с солнцепека переместились в тенек, на скамейку под окном дома Дитриха.
— Началом, — согласно кивнул он. — И конца им не видать. После того, как мы сократили число жителей деревни, братья долго не появлялись. Потом и вовсе Эрхард Справедливый расправу над ними учинил. Мы, с одной стороны, с облегчением вздохнули. А с другой, боязно было, что Королевские Этеры и нас разыщут да накажут…
Натаниэль вздохнул, но спорить не стал. Видать, знает, как оно в то время было. И что жалости со стороны Короны оборотни видели не больше, чем от братьев.
— Да кому вы нужны… — усмехнулся Джерард, но, заметив серьезный взгляд друга, притих.
— После того, как король погиб, а принц сбежал, поджав хвост, они появились снова… — Дитрих замолчал, выжидающе посмотрев на Натаниэля.
— А дальше? — с вежливым выражением на лице уточнил Этер, пропустив мимо ушей выпад старосты в адрес своего сюзерена.
Дитрих усмехнулся. Он еще не понял, чего ему хотелось бы больше: разодрать этих наглецов на кусочки и прикопать под какой-нибудь елкой посимпатичнее, или же довериться их обещаниям и посмотреть, что из этого выйдет.
— Что дальше? Кто-то во время войны занимался подсчетом обескровленных селян? Вы спихивали вину друг на друга да на вампиров. А они продолжили делать то, что делали до этого. Осторожничали, конечно, но особо не скрывались. А еще… ироды побоялись развязывать с нами открытую войну. Среди оборотней у братьев остались приспешники, и отпугивать их расправой над соплеменниками не захотели. Но и спускать нам своевольство не собирались…
— Да не тяни уже, — Джерард нетерпеливо заерзал, запуская пятерню в растрепанные волосы. — И без того тошно.
— Кровь оборотней подходит для их обрядов еще лучше, чем человеческая. Особенно, если молодая девка или баба, — нехотя сказал Дитрих.
— Часто они к вам захаживают? — уточнил Натаниэль.
— Не часто, за год один-два раза.
— И вы так просто отдаете им женщин? — Джерард сжал кулаки и бросил яростный взгляд на Берта.
— Нас не спрашивают, — прохрипел тот. — Они же не дураки являться и требовать. Понятно, чем кончится. Женщины просто пропадают из дома, будто сами уходят. После, в лесу мы натыкаемся уже на тела.
— Вампиры? — спросил Натаниэль у Джерарда.
— Похоже, — пожал плечами некромант.
— Не действует на нас их зов, — покачал головой Берт. — Они нас наоборот боятся.
— Почему? — не понял Натаниэль, похоже, привыкший видеть в вампирах опасных противников.
— Да потому, что такой волчара за два укуса голову отгрызть может, — закатил глаза Джерард. — А если еще и их гипноз не действует, то они, считай, безоружные. Значит, какой-то хитрый обряд… Вы периметр ваших владений знаете?
— Приблизительно, — кивнул Берт.
— Покажешь?
— А чего это ты делать собрался, мил человек? — Дитрих настороженно прищурился.
— Страшное колдунство, — авторитетно заявил Джерард, поднимаясь со скамейки и направляясь в сторону дороги. — Которое спасет ваши мохнатые задницы.
Однако едва он переступил границу владений старосты, как со всех сторон, словно по неведомому зову, к дому Дитриха начали подходить жители деревни. Ни дружелюбными, ни гостеприимными они при этом не выглядели. Не дожидаясь нападения, Натаниэль в два прыжка оказался рядом с другом.
