Она нащупала кинжал, спрятанный в складках платья. Нож связывал ее с ним. Он жил в ее снах и просил о помощи.

— Да, я обязательно пойду, — твердо ответила Кассандра. — Я… я должна отправиться на его поиски, даже если не встречу его.

— Ты уверена? — снова спросила Кэлиел. — Ты всегда категорически не желала покидать дом.

Тайно сжимая рукоятку кинжала, Кассандра кивнула.

— Совершенно уверена. Я непременно хочу пойти к королю.

Кэлиел и Ронин обменялись выразительными взглядами, и Ронин кивнул в сторону девушки.

— Что у тебя на голове, Кассандра? И почему у тебя такое бледное лицо?

— Мы с Кэлиел решили, что я должна выглядеть, как того требуют правила придворного этикета. Мне ведь придется общаться с незнакомыми господами.

— А не… — начал Ронин, но Кэлиел остановила его жестом.

— Мы обе считаем, что Кассандра будет чувствовать себя более уверенной, если наденет парик и другое платье. Так она будет меньше выделяться среди остальных гостей.

— Почему ты вдруг решила пойти на прием к королю? Что изменилось в твоих снах? Ты мне всегда говорила, что он придет к тебе сам, — спросил Ронин.

Кассандра смутилась, переминаясь с ноги на ногу.

Ронин взял ее за подбородок.

— Что же все-таки изменилось? — повторил он.

— Изменился мой сон, — ответила Кассандра.

Ронин недоуменно посмотрел на жену.

— Я не понимаю твоих снов, — резко бросил он. — Расскажи об этом сестре.

Кассандра умоляюще посмотрела на Кэлиел.

— Сначала я думала, что он сам придет ко мне, но он не пришел, будто кто-то помешал ему. Смотри. — Кассандра протянула ей кинжал. — Это его нож.

Ронин раздраженно посмотрел на нее.

— Кассандра, это невозможно. Нож не может принадлежать воображаемому человеку. Ты нашла кинжал, который потерял какой-нибудь воин, проходя через Лох-Нидеан.

— Пожалуйста, не посвящай девочку в политику, — попросила Кэлиел, положив руку на плечо мужа.

Ронин направился к лошади, предназначенной для жены, оставив сестер наедине.

— Тебя уже давно преследует этот навязчивый сон, — укоризненно заметила Кэлиел. — Из-за него ты не подпускаешь к себе никого из молодых людей.

— Я знаю, что он станет моим мужем, — ответила Кассандра. — Я ни за кого не выйду замуж, кроме него. Кинжал сделан в наших горах. Это значит, что его владелец, возможно, появится у короля. Я никогда его не видела потому, что ни разу не была в королевском замке. Ты обещала меня взять туда, хотя бы один раз. Пришло время, когда я должна его искать, а не он меня. Ты же знаешь, что в моих снах часто можно увидеть будущие события. Почему ты сомневаешься, что это — не один из моих пророческих снов?

— Не думай, что я не верю твоим снам, — ответила Кэлиел. — Ты помогла многим людям, предсказывая грядущие события, но мне почему-то кажется, что этот ты истолковала неверно.

— Нет, ты ошибаешься, — твердо ответила Кассандра.

— Разве не ты считала, что вы должны были встретиться уже десять лет назад, когда тебе было шесть лет? Ты каждый день ждала его на опушке леса, но он все не приходил и не приходил. Потом ты ждала его еще десять лет, боясь далеко отлучиться. Эта любовь — всего лишь детская фантазия. Взрослые супруги — это когда… — Она взглянула на своего мужа, вспомнив его утренние ласки. — Муж и жена — это больше, чем просто друзья. Они связаны физически и духовно.

В глазах Кассандры сверкнуло твердое намерение осуществить свой план.

— Вот поэтому я хочу его найти.

— Ты понимаешь, что я имею в виду? — мягко спросила Кэлиел.

— Я знаю все, что надо знать про это, — упрямо ответила девочка.

Кэлиел покачала головой, не зная, как все объяснить младшей сестре.

— Послушай, Кассандра, если ты его не найдешь, то будет ясно, что твой сон означал совсем не то, что тебе казалось до сих пор? Может быть, тогда ты откроешь свое сердце молодым парням?

— Я знаю, что означает мой сон, — упрямо твердила Кассандра.

Кэлиел тяжело вздохнула, бросив взгляд на мужа, стоявшего рядом с ее лошадью. Ронин выразительно поднял бровь.

— Обещай, что подумаешь над моими словами, — настаивала Кэлиел.

Кассандра перевела взгляд с сестры на зятя. Ронина, казалось, озадачил их разговор, а Кэлиел не на шутку встревожилась. Кассандре не хотелось огорчать их обоих.

— Обещаю, — неохотно ответила Кассандра.

Улыбнувшись, Кэлиел нежно обняла сестру.

— Мы приготовили для тебя лошадь и собрали чемодан с вещами. Ронин погрузил их в повозку.

Высвободившись из объятий сестры, Кассандра оглянулась по сторонам, ища глазами ласку. Прыгнув ей в руки, зверек быстро забрался ей на голову.

— Ты собираешься взять с собой Триу-кэр? — спросила Кэлиел.

— Да. Я никогда с ней не расстаюсь, но сделаю так, что ее никто не увидит.

— Имей в виду, что придворные дамы вряд ли одобрят твое появление в замке со зверем. — Кэлиел повторила свое предостережение.

— Знаю, — ответила ей Кассандра, сверкнув глазами. — Я не хочу ее оставлять одну.

Ронин улыбнулся.

— Да, ты необычный ребенок. Ты всегда вела себя не так, как другие. В чем-то вы удивительно похожи с сестрой.

— Я спрячу волосы под париком, — пообещала Кассандра, — и постараюсь быть со всеми вежливой и любезной, не буду скакать на лошади, не стану говорить о лесе. Я буду носить платье и замажу кремом свои веснушки. Я спрячу Триу-кэр и постараюсь подружиться с одной из придворных дам. Еще я обещаю быть приятной для мужчин — для всех мужчин.

При этих словах Ронин даже хмыкнул, потом раскрыл объятия перед Кассандрой.

— Сомневаюсь, что ты все сделаешь так, как говоришь, моя дорогая. Ты никогда не отличалась хорошими манерами, моя маленькая рыжеволосая бестия. Тут уж ничего не поделаешь: рыжие волосы говорят о страстном темпераменте. Но знай, Кассандра, я люблю тебя, несмотря ни на что. А теперь поторопись и не задерживай мою жену.

Улыбнувшись, Кассандра обняла Ронина.

— Не подпускай гнедого жеребца к кобылам, — напомнила она Ронину, — иначе их жеребенок никогда не вырастет — я это видела в своих снах.

Ронин усмехнулся.

— Знаю, их можно спарить только через год. Ну, ладно. Езжайте. Будьте осторожны. Вы самые близкие мне люди.

Улыбнувшись, Кэлиел послала ему воздушный поцелуй. В сопровождении десяти вооруженных воинов сестры со всем скарбом верхом поскакали к королевскому двору.

Кертис Маккеферти, единственный сын знатного феодала сеньора Маккеферти, и Кедедрин Кенмур, лишенный титула граф из соседнего замка Эбердур, доскакав на лошадях до вершины холма, остановились, глядя вдаль на очертания королевского замка. Здесь их ожидали король Шотландии Малькольм Третий и его супруга королева Маргарита.

Кертис был названым братом Кедедрина, с которым много лет провел в доме своего отца Дэвида Маккеферти. Главной целью Кенмура было вернуть себе графский титул, и Кертис во всем поддерживал своего брата и друга. Их родовые поместья находились по соседству, и чтобы попасть из одного замка в другой, надо было целый день проскакать на лошади. Впрочем, оба не были у себя дома больше десяти лет. После смерти отца Кедедрин ушел жить к Маккеферти, где воспитывался вместе с его сыном Кертисом, пока оба не ушли воевать на поля сражений в чужие земли, чтобы защищать честь родной Шотландии. Со временем связь между ними окрепла, и ничто не могло их разлучить: ни войны, ни короли, ни женщины. Так думал Кертис, стоя на вершине холма рядом с братом Кедедрином, словно в их жилах текла одна кровь.

— Король вызвал тебя в свой замок, — сказал Кертис, обращаясь к Кедедрину. — Тебе надо радоваться, а ты выглядишь таким хмурым.

Кедедрин мрачно улыбнулся. Он изнемогал от усталости. Большую часть жизни он провел в битвах, не боясь трудностей, всегда сражался в самых опасных местах, чтобы прославить свое имя и сделать его известным королю. Кертис был беззаветно предан своему другу, следуя за ним повсюду, хотя у него не было необходимости бороться за свое доброе имя. У Кертиса был знатный, всеми уважаемый отец с незапятнанной репутацией, и в отличие от Кедедрина он ничего не ждал от короля.