— Я уже говорил, что ты — мой ангел? — приподнял Даня голову и заглянул мне в глаза.

— Было дело, — ответила кокетливо и коснулась кончиком языка губ, что внезапно стали сухими, едва мужчина бросил на них взгляд.

— И я снова в этом убедился. Ты — мой ангел, Диди, — широкие ладони обхватили моё лицо. Два черных бездонных колодца смотрели в мои глаза так, словно в целом свете нет ничего важнее. — Без тебя я бы так и подох на той дороге.

Я уже и забыла, что такое «расслабиться и ни о чем не думать». Почти три года были похожи на одну сплошную полосу препятствий, на которой приходилось выживать день ото дня. Сначала: учеба-общага-работа; в летние каникулы — работа и съёмное жильё, потому что общежитие закрывается на ремонт и проветривание от студентов и тараканов. Затем снова учеба-работа-общага. Не знаю, как долго тянулась бы эта полоса, не попадись мне однажды на ней Даня. Горячий, решительный, уверенный и такой родной, словно я всю жизнь его знала. Он уверен в том, что это я спасла его от верной гибели, но даже не догадывается о том, каким спасительным маяком стал для меня сам.

После рабочего дня с облегчением скинула с себя всю одежду и забросила в корзину для белья. С особым наслаждением утонула в прохладной футболке Дани, вдохнув полной грудью его запах, который оставался на его вещах даже после стирки.

Никогда бы не подумала, что моей любимой домашней одеждой станет простая мужская футболка, едва прикрывающая бёдра. Но когда после нашей первой ночи Даня снял её с себя и молча надел на меня, заглушая все возмущения трепетным поцелуем, я поняла, что с этого момента мужские вещи имеют место быть в моем домашнем гардеробе.

Вышла из ванной комнаты и на цыпочках прокралась в гостиную, где обнаженной спиной ко мне сидел Даня, всё ещё погруженный в работу. Робко прильнула к его спине и обхватила торс рукам. Мягко уткнулась подбородком в плечо и бегло заглянула в таблицу на ноутбуке и карту области на столе, пестрящую линиями и пометками от Даниной руки. Невесомо поцеловала крепкую шею и прикрыла глаза, вдыхая теплый запах кожи.

Глубокий вдох и последующий выдох оборвали цепи напряжения, в которые мужчина был закован. Теплая ладонь легла поверх моих рук, щека с мягкой щетиной прижалась к виску. Легкий поцелуй утонул в распущенных волосах.

— Диди, — выдохнул Даня моё имя сухим после долгого молчания голосом. — Голодная?

— Забота, — ласково улыбнулась, приподняла голову и поцеловала в уголок губ. — Заканчивай пока работу. Я всё приготовлю.

— Я почистил картошку, но пожарить не успел. Отвлекли, — виновато вздохнул мужчина.

— Ты почистил картошку — этого уже более чем достаточно, — выпрямилась и слегка взлохматила и без того лохматую макушку. — Сейчас пожарю.

Обошла островок и прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться в голос. Даня почистил картошку. Даня старался. А то, что она выглядит так, будто он чистил её топором, а она сопротивлялась, то это просто освещение такое, да и вода, которой картошка залита, искажает изображение.

Смахнула волосы с плеч за спину, достала из ящика стола новую сковородку, неторопливо помыла её и поставила на плиту накаляться.

— Как прошёл день? — спросила между делом.

Тяжелый вздох, шуршание бумаг.

— День прошёл с чувством прогрессирующего геморроя, — изрек, наконец, Даня.

— Это как?

— Это когда взялся за решение одной проблемы, увидел, что у проблемы есть еще проблемы и так до бесконечности.

— А что с инвестором? — бросила быстрый взгляд через плечо. — Ты, вроде, сегодня должен был с кем-то встретиться?

— Встретился, — безрадостно усмехнулся. — Старый прожженный фермер, который уверен, что уже завтра ему на голову упадет мешок прибыли, хотя готов он влить в дело лишь чайный пакетик своего капитала. Еще и предложил составить маршрут через его угодья. А там одни поля. И что мне на них делать с квадриками, мотиками и лодками? Строить детский псевдо-экстремальный маршрут, чтобы можно было запускать воздушного змея?

— А что? Идея, — прыснула я. — Я после очередного подъема в гору как раз мечтала о том, чтобы упасть где-нибудь в поле.

— Ну, в качестве пятиминутки для перекура можно, конечно, но не строить же весь маршрут по пшеничному полю. Не те эмоции мы обещаем клиентам.

— И что в итоге? — спросила аккуратно. — Отказал?

— Сказал, что подумаю. Хотя, думать тут нечего. Не срастется у нас с ним. Он, конечно, может обеспечить нас техникой, не всей, но кое-что у него есть, но даже этого недостаточно для положительного ответа с моей стороны.

— Ну, и фиг с ним тогда, — подытожила я. — Какой-то мутный дядька.

— И это тоже, — Данин вздох задушило шипение раскаленного масла, когда я закинула в сковородку покрошенную картошку.

Заглянула в холодильник и достала пакеты с овощами для быстрого и легкого салата. Снова смахнула волосы с плеч.

— Даня, дай, пожалуйста, резинку для волос. Она в комнате.

— Сейчас, — ответил он и не спеша ушёл в комнату.

Увлеченная мытьём овощей, вздрогнула, не сразу заметив, как за спиной материализовался Даня. Длинные мужские пальцы забрались в волосы и мягко приподняли их к макушке, сжимая в кулак. Нежный поцелуй в открывшуюся его воле шею подогнул ноги и разлил горячие волны предвкушения внизу живота.

— Я соскучился, — острые зубы нежно царапнули мочку уха.

Прикрыла глаза и вцепилась в края раковины, чтобы не растечься блаженной лужицей у его ног.

— Я чувствую, — намеренно прижалась задом к выпирающей ширинке рваных джинсов.

Тихий смех наполнил его грудь, когда он подался вперед бёдрами. Мягко потянул за волосы и снова припал к шее уже более настойчивым поцелуем.

— На тебе только моя футболка? — вопросил он, вибрацией низкого голоса пуская ток по оголенным нервам.

— А ты проверь, — бросила вызов и едва устояла на ногах, когда мужские пальцы коснулись влажной плоти. — Ох!

— Чёрт! — выругался Даня и рывком развернул меня к себе.

Не давая сориентироваться во внезапно изменившемся пространстве, усадил меня на столешницу, устроился между моих ног и впился в губы поцелуем, полным страсти и нежного трепета.

— Картошка… — отчаянно цеплялась за край сознания, не желая спалить новую кухню.

— Подождёт, — рыкнул мужчина и, не глядя, выключил плиту. Пальцами впился в бёдра и впечатался жесткой ширинкой в промежность. — Сейчас я хочу жарить совсем не картошку.

— Обязательно куда-то срываться в единственный выходной? — хныкала я, слоняясь тенью за Даней.

— Я поднимаю бизнес с колен, Диди, и пока выходных не заслужил, — мимолетно щелкнул меня по носу и вбежал в комнату за ноутбуком.

— А Серёга с Трумэном тебе на что? — понимала, что придираюсь, но обиженная баба внутри меня била копытом.

— У Трумэна есть основная работа: морг, к сожалению, не пустует, — мужчина похлопал себя по карманам, очевидно, что-то потеряв. — А Серёга едет со мной и один ничего не решит. Так что мне в любом случае нужно ехать.

Надула губки, скрестила руки под грудью. Намеренно напустила на себя вид обиженного ребенка, чтобы он, наконец, подошёл ко мне и обнял или поцеловал, или, что он там делает, чтобы быстро меня успокоить? В общем, молчаливый шантаж, цель которого тактильный контакт.

— Малыш, — сдался Даня и обнял меня со спины. Уткнулся носом в изгиб шеи и прочертил дорожку быстрых поцелуев к самому уху. — Не дуйся. Быстро всё решу и так же быстро вернусь.

— Может, уже поцелуешь? А то я устала не улыбаться.

— Хитрюга! — хохотнул он и подхватил меня на руки. В несколько шагов добрался до дивана и повалил на спину, впечатав в жесткую обивку тяжестью тела. — Маленькая хитрюга!

Ловкие пальцы устроили быстрый забег по ребрам, заставляя меня извиваться и смеяться.

— Всё! — вопила я. — Серёга заждался! Даня, блин!