— Забирай свои вещи и убирайся вон. — войдя туда же, произнесла Инга и закурила.

— Вообще то, эта квартира моя. Так что если и убираться, то тебе. — деловым тоном произнёс Марк и обернулся, посмотрев на жену.

Шатенка затянувшись сигаретой, усмехнулась и потом сказала:

— Ну хорошо. Поеду в клинику пластической хирургии, которая, по сути, моя. Не забыл, на чьи деньги открыта?

— Ты теперь попытаешься отнять у меня клинику? — попробовал угрожающе произнести мужчина, но у него не получилось.

— Не попытаюсь, а сделаю это. Мы же считаться стали, где чьё имущество. Я тебе всего то напомнила, где моё, милый.

— Да подавись ты этой квартирой! — закричал он, явно нервничая.

— Я здесь живу, а не ем её. Собирай вещи и выметайся вслед за своей подружкой, не успевшей получить достаточное количество оргазмов на сегодня. — девушка закурила вторую сигарету, котолируя каждое слово и тон.

— Спешишь разрушить брак? Я ведь твой муж!

— Да ты что? А ведёшь себя как подонок. Не находишь? Зачем мне такой брак, где муж, как кабель на любую течную сучку срывается с поводка? — Инга отбросила приличия, не скупясь на слова.

— Стерва! — прошипел Марк.

— Ты знал на ком женишься. Я сыграла роль красивой ширмы, теперь ищи другую. Ты же не любишь меня и никогда не любил, Ипатов. Бизнес-партнёры и те ближе, зачастую, чем мы с тобой были.

— А чего ты хотела? Я заключал выгодный брак с девушкой из приличной семьи.

— Контракт разорван. У тебя есть пол часа, я очень хочу спать. — ответила Стриженова и затушив сигарету, ушла в магазин.

Вернувшись через сорок минут она обнаружила, наконец то, отсутствие мужа в квартире. В этот момент стало легче отпускать эмоции и шатенка позволила себе расплакаться, понимая, что в своей ошибке виновата сама. Больно было не от того, что ещё живы были чувства, а от того, что чувствовалась горькая обида.

Спустя какое-то время, слёзы закончились и Инга отправилась спать. А проснувшись, позвонила отцу и договорилась о том, что скоро приедет в Питер.

Ещё неделя пронеслась быстрым потоком.

Глеб вернулся из Новосибирска в плохом настроении, на взводе. Лиля почти не разговаривала с мужем, лишь озвучив, что ищет новую работу и будет после этого подыскивать себе другое жилье. Пантелеев лишь хмуро кивнул, понимая, что никакие слова не помогу ему остановить жену.

Стриженова вернулась из Санкт-Петербурга от отца и они с подругой смогли встретиться. На этой встрече шатенка и поведала Лилии о разводе с мужем.

— И он ушёл? — поразилась Пантелеева.

— Да. — кивнула Инга.

В этот день она выглядела как всегда прекрасно. В чёрной мини-юбке, обнажающей длинные, стройные ноги, в лёгкой блузе, с распущенными волосами и ярко-наведёнными алой помадой губами.

— А ты… Ты что? — задала волнующий вопрос Лиля.

— А я что… Пусть идёт, скатертью дорога. — слегка равнодушно ответила Инга, затянувшись сигаретой.

— Но как?

— Ну а что… Это ты у нас вечно ждущая чего-то женщина. А я нет. Чего ты ждёшь… Непонятно.

— Любви и счастья с любимым человеком, наверное. — пожала плечами Пантелеева, пока умалчивая о том, что собралась уйти от Глеба.

Боялась, что может не хватить сил, а уже расскажет о своём решении подруге.

— Хм… — Инга усмехнулась. — Смешная ты. Сказала же Ядвига, что ты с ним на краю пропасти окажешься. Туда и идёшь…

— Дура твоя Ядвига! — возмутилась Лиля.

— Кто здесь дура — очевидно, прости. Лилька, я ж за тебя переживаю. Жизнь могла бы совсем иначе прожить. Аким, вон, готов в ногах у тебя лежать, а ты хоронишь себя…

— Гусь, я не знаю, что тебе говорить. Пытаюсь посмотреть со стороны, вижу, что нельзя молчать и терпеть, что веду себя как полная идиотка. А потом слушаю сердце и понимаю, что несмотря на его предательства, измены, люблю его. Я не знаю почему, Инга. Не хотела бы любить, предпочла бы не знать… Но уже поздно. Тогда, в больнице, сидела рядом с ним, не знала, когда придёт в себя и придёт ли, и понимала, что страшнее ничего не будет, если Глеба не станет вдруг.

— Непонятно, то ли эта любовь тебе дар, то ли проклятье. — вздохнула Стриженова.

— Как же такое, даром может быть? — нашла в себе силы удивиться Лилия.

— А не всем, Лилька, дано вообще любовь испытать. И это, иной раз, гораздо хуже. — изрекла подруга и выпила коньяк, который заказала себе.

— А что Родион Сергеевич по поводу твоего развода сказал?

— Сказал, что в порошок сотрёт Ипатова. Что он мог ещё сказать? Отец, ведь. Дура я была, что не послушала его. Теперь Марк будет выплачивать деньги ему, если не захочет терять клинику. А он не захочет.

— Хорошо, что у тебя такой папа. — грустно улыбнулась Пантелеева.

Они с Ингой попрощались около ресторана и подруга уехала на такси. Лиля же пошла прогуляться пешком по городу. Было уже темно, когда она добрлась до дома и попала во двор.

Внезапно, буквально в нескольких шагах от подъезда, кто-то нагнал её сзади и закрыв рот рукой, начал разворачивать к себе и попробовал снять сумку, которая висела через плечо. Пантелеева испугалась, пыталась отбиваться, в какой-то момент, нападавший ослабил хватку и она закричала, призывая на помощь, за что получила удар в живот.

Казалось, что больше нет сил, когда двор осветился фарами заехавшего автомобиля. Дальше, Лиля плохо помнила, что происходило. Злоумышленник резко оттолкнул её от себя и она упала на асфальт, уже почти ничего не слыша и не видя.

— Лиль, ты меня слышишь? — раздался несколькими минутами позже голос мужа, который она узнала бы из тысячи.

И потом почувствовала, как Глеб подхватил её на руки.

— Куда ты меня несёшь? — спросила девушка, которая с трудом говорила.

— Домой. — решительно ответил муж, но тут же замялся. — Хотя, может лучше в больницу…

— Нет, домой. — возразила Пантелеева.

— Уверена?

— Да.

Через несколько минут они уже были в квартире. Мужчина отнёс жену в спальню и вернулся затем с аптечкой, чтобы обработать раны.

— Всё, теперь тебе надо выпить чаю и поспать. — заботливо произнёс Глеб, а потом принёс чашку горячего чая жене.

У Лили не было сил даже говорить, потому она молча выпила чай и заснула.

Утром девушку разбудили звуки, доносящиеся из кухни. Она встала, тут же почувствовав боль в животе, но перетерпев её, пошла на звук. Пантелеев стоял у плиты в фартуке и жарил блины.

— Ради такого стоило пережить нападение. — усмехнулась девушка, которая, опёрлась плечом о дверной косяк и наблюдала за супругом.

— Проснулась? Как ты себя чувствуешь? — он вылил новую порцию теста на сковороду, поставил на плиту и подошёл к ней ближе.

— Терпимо. — улыбнулась Лиля.

Мужчина посмотрел ей в глаза и коснулся волос, погладив по голове.

— Пантелеев, у тебя блин сгорит. — напомнила жена.

— Чёрт с ним. — отмахнулся он. — Я вчера очень за тебя испугался.

— Почему?

— Ты мне дорога и это не изменить. Лиль, давай попробуем всё начать с начала? — Глеб с надеждой посмотрел на неё.

— В который раз?

— В последний. — пообещал он.

— Ты уверен, что стоит это делать? — смотря в его глаза, переспросила Лиля.

— Поверь мне ещё один раз. Если можешь.

Вместо ответа девушка поцеловала мужа.

Спустя несколько дней проведённых вместе и наполненных романтикой, Пантелеевы приняли решение улететь на море, в Грецию. Этот отпуск стал для них самым счастливым временем за последние полгода и на ближайший год тоже. Но они об этом не знали.

Прошёл месяц.

Пантелеевы вернулись из Греции и заново пытались строить хрупкие, как стекло, отношения. Глеб старался приложить усилия к тому, чтобы Лилия вновь могла ему верить, как когда-то давно. Лиля старалась не вспоминать все его предательства, хоть это было нелегко и пыталась смотреть в будущее с ещё неугасшей до конца надеждой.

Был один из обычных, суматошных будничных дней, когда в кабинете Пантелеева вновь появилась Нелли.