Выйдя в коридор, Лилия увидела мужа. Пьяный, замёрзший, без пальто, мокрый от сыпавшего всю ночь снега, Глеб не был на себя похож.

— Глеб! — девушка с упрёком взглянула на мужа. — Где ты был? Я все больницы и морги обзвонила!

— Лилька… — еле шевеля языком, проговорил Пантелеев и облокотился о дверной косяк. — Мне жить не хочется.

В тот день, Лиля не пошла на работу. Начальница отдела очень сердилась, когда девушка сообщила ей об этом.

— Лилия Владимировна, вы понимаете, что подводите нас? Какой выходной? Идёт работа по подготовке Васнецова к реставрации! Вы назначены ответственной!

— Я всё понимаю, Надежда Сергеевна. — шептала в трубку Пантелеева. — Просто у меня муж заболел, мне надо остаться дома.

— Пантелеева, с каких пор у нас стал актуален отпуск по уходу за мужем? Он взрослый человек! — рвала и метала начальница.

— Взрослым людям тоже иногда нужен уход, поймите меня правильно.

— Лилия Владимировна, на этот раз я вам позволю подобное, но учтите, ещё пару подобных выходок и я не буду закрывать на это глаза. Вы прекрасный специалист и только поэтому я не подниму сейчас вопрос о вашем увольнении.

Глеб, невнятно объяснив, что с ним, с трудом разделся и пошёл в спальню. Через час после того, как он провалился в сон, у него началась лихорадка и температура подскочила до 39’7. Это и заставило Лилию остаться рядом, забыв о трудовых обязанностях.

Она выхаживала мужа, весь день проведя около его кровати, но под вечер поняла, что сама не справится, вызвав скорую.

— Помимо простуды имеется пиелонефрит. — сделал заключение врач. — Собирайтесь в больницу.

— Доктор, — прохрипел Пантелеев. — может можно как-то без этого? Дома ведь и стены помогают.

— Вам нужен уход. Уколы, капельницы. — возразил врач.

Глеб с надеждой взгялнул на Лилю.

— Уход будет. — произнесла она спустя паузу.

— Вы умеете ставить капельницы? — удивился работник скорой, с недоверием посмотрев на неё.

— Умею. Выписывайте рецепт, я всё сделаю как надо. Пусть Глеб останется дома.

— Вам очень повезло с женой. — улыбнулся доктор, взглянув на бледного бизнесмена. — Берегите её.

Дальше были несколько дней, которые Лиля точно так же неотступно провела около мужа, договорившись на работе о коротком отпуске за свой счёт.

— Лилька, — как-то вечером произнёс Глеб, наблюдая за тем, как жена подготавливает капельницу. — зачем тебе это всё? Ты же знаешь, где я был тогда.

— Знаю. — спокойно ответила Пантелеева, продолжая, не отвлекаясь, готовить капельницу. — Не задавай глупых вопросов, Глеб. У меня нет на них ответа. У тебя, видимо тоже. Как и на многие другие.

— Ты мне нужна. — проговорил он, неотрывно следя за напряжённым выражением её лица.

— Надолго? — не смогла удержаться от иронии жена.

— Навсегда. — без пафоса и серьёзно произнёс мужчина.

— Я уже об этом слышала.

— Я знаю, тебе трудно мне снова поверить и никакие оправдания мне не помогут. Но я окончательно убедился в том, кому сам нужен, а кому нет. Больше ничего не повторится, Лиль. Давай всё же попробуем идти дальше. Я хочу семью.

— Семью надо создавать с теми, кого по-настоящему любишь. А я так, эпизод. Это была наша ошибка, Глеб.

Она осторожно ввела иглу, установив капельницу и собиралась было уйти, но Пантелеев остановил её, взяв свободной рукой за руку.

— Это не ошибка, Лиль. Это, может, самое верное решение в моей жизни. Прости меня.

Лилия посмотрела в его глаза и поняла, что готова прощать снова, готова ждать, хотя иной раз казалось, что это не так.

— Я пойду ужин приготовлю. — произнесла она, а затем осторожно поцеловала мужа и выскользнула из комнаты, сопровождаемая его улыбкой.

Пантелеев лежал в спальне, слыша звуки, доносящиеся из кухни и думал о том, что он полный идиот, который, почему то вновь повёлся на пустой соблазн, поддался чарам Огарёвой, а потом примчавшись к ней очередной раз после работы, застал с другим. Был скандал, а после, Пантелеев, купив в баре того отеля бутылку виски, пошёл пешком через всю Москву под снегопадом.

И что же в итоге? Рядом снова была только златовласая девочка — его жена. Та, которую почему то не ценил, не особо замечал. Она ведь всегда рядом, всегда такая: отзывчивая, добрая, нежная. Только в такие моменты как сейчас, почему то всё сильнее хотелось себя корить. Лиля права, любви к ней он не испытывает. Женился… Да Бог его знает, почему. Очередное расставание с Нелей заставило ощутить себя таким одноким, что захотелось семью. Может права Лилька? Ошибка это? Тогда почему не хочется представлять себе, что она может быть чьей-то чужой женой? Почему не хочется её отпускать?

Нет, он будет полным идиотом, если потеряет эту женщину, этот уют, эту заботу и этот грохот кастрюль, донясящийся из его кухни, и этот запах бульона, какой умеет делать только его мама и она — Лиля.

Прошло три недели.

Глеб снова окунулся с головой в роль заботливого супруга, стараясь не вспоминать Нелю и хотя бы малость замолить грехи перед женой, если не чувствуя любви, то стараясь оценить её нежность, любовь и доброту.

Это давалось труднее, чем раньше, почему то. Мысли улетали прочь, приводя своими запутанными дорогами к Огарёвой. Он пытался понять, почему вдруг, когда в их отношениях было всё более ли менее хорошо, она ему изменила. Ненавидел, корил, а в толпе искал её глаза и смотрел на значок «онлайн» в сети. По ночам, которые проводил с трепетной Лилей, вспоминал Нелю и представлял её лицо. Работал, но без энтузиазма. От каждого телефонного звонка вздрагивал, ожидая, что дисплей высветит фото Огарёвой, но вспоминал, спохватившись, что этого не будет.

Однажды утром, Лиля, проводив мужа на работу, наводила порядок на кухне перед уходом на работу. На столе стояли белые тюльпаны, подаренные Пантелеевым на недавно прошедшее 8 марта. Девушка взяла вазу, решив поменять воду и подрезать цветам стебли, как вдруг, почувствовала сильное головокружение. Едва успев отставить вазу обратно на стол, она схватилась за его край, ощущая резкую слабость в ногах, видя, как перед глазами расплываются круги, замечая, что слух почти пропадает. Но, удержаться Пантелеева не смогла, упав на кафель.

Спустя какое-то время, Лилия открыла глаза, обнаружив себя всё там же, на кухне, на полу. Она осторожно поднялась. Затылок очень болел. Путь к стулу дался нелегко. В этот момент, раздался звонок телефона.

— Да, Гусь. — потирая затылок, ответила девушка.

— Лилька, что у тебя с голосом? — тут же насторожилась подруга.

— Да так, в обмороке, кажется, побывала. Представляешь, первый раз в жизни.

— Ты что, мать, беременна что ли? — пошутила Стриженова на том конце провода, а Пантелееву пронзила догадка.

— Не знаю. Вроде не замечала. — пожала плечами Лиля, стараясь раньше времени не тешить себя надеждами.

— Ты в порядке вообще?

— Да. Только головой немного ударилась. Но всё нормально.

— Смотри мне. Я чего звоню, ты не думала, как будешь свой день Рождения праздновать? Он ведь скоро. И что дарить?

— Да как-то… Не задумывалась ещё. — пробубнела девушка, думая о совершенно дугих вещах.

— Подруга, ахтунг, неделя осталась! — засмеялась Инга. — Что-то ты совсем в своём семейном гнездовании погрязла.

— А у тебя есть варианты? — с надеждой спросила Пантелеева.

— Хорошая идея. Я займусь этим вопросом. Давай, приходи в себя, созвонимся позже, а то судя по голосу, ты сейчас вообще не можешь сконцентрироваться.

Едва положив трубку, Лиля, несмотря на небольшую слабость, надела сапоги и пальто и отправилась в ближайшую аптеку, приобретя там тест на беременность.

Путь до дома и ожидание результата показались бесконечностью, но две заветные полоски, которые мечтает увидеть большинство женщин, всё же показались и весьма чётко.

Мысли тут же спутались, сердце забилось в разы чаще, а из глаз покатились слёзы. Лиля не верила своему счастью — у них будет ребёнок! Ребёнок, похожий на них двоих, их продолжение. Может быть мальчик, а может девочка… Но обязательно с глазами, как у Глеба! Девушка мечтательно зажмурилась и прижала тест к груди. Представила мужа в роли отца, с коляской в парке, потом среди игрушек с малышом или малышкой… Всё это согрело душу лучше первых лучей весеннего солнышка за окном.