У различных территориальных групп веси курганный обряд погребения имел свои особенности. Так, в юго-восточном Приладожье сооружению кургана предшествовало предварительное выжигание растительности на погребальной площадке и иногда окружение ее ровиками. Главную же особенность составляют очаги, обнаруженные в 2/3 от общего числа курганов с трупосожжениями. Очаги сооружались обычно в центре будущей насыпи на подсыпке из песка. Их основание обмазывалось глиной и посыпалось гравием. Установлена преобладавшая меридиональная ориентировка кострищ. На очаге размещались кухонные принадлежности: горшки, котлы с цепью, сковорода и сковородники, лопаты. Там же оставлялась заупокойная пища. К востоку от очага помещались кальцинированные кости мужчин, к западу — женщин. Трупосожжения всегда совершались на стороне. Среди курганов с трупосожжениями преобладали ярусные, вероятно семейные, усыпальницы. Встречались также курганы с парными (преимущественно мужчина и женщина) и одиночными (почти исключительно мужскими) погребениями. Можно отметить и другие особенности погребального обряда. Так, в бассейне Ояти кальцинированные кости вместе с погребальным инвентарем заворачивали в бересту. В девяти курганах с трупосожжениями найдены захоронения сожженных коней (карта 5). Конские захоронения всегда сопровождали погребения вооруженных мужчин (Голубева Л.А., 1981, с. 90–96, рис. 1). Кальцинированные конские кости обычно укладывались отдельной кучкой и покрывались предметами конского снаряжения. В кургане 4 у д. Чемихино обнаружены ременные, слегка обожженные вожжи длиною свыше 10 м. В кургане 17 при д. Карлуха с трупосожжением воина и женщины найден целый скелет верхового коня.
В кургане 5 группы Шангиничи-лес обнаружен скелет коня с обрубленными передними конечностями, лежавший в направлении север-юг. В кургане найдены топор, наконечник стрелы, сковорода, точильный брусок. В четырех курганах (на реках Сязнига и Капша) с мужчинами были захоронены собаки (табл. XVI, 5). Убитым животным была придана господствующая у веси южная ориентировка (карта 5).
Обряд ингумации появился в Приладожье уже в X в., но до середины XI в. возводились курганы со смешанным обрядом погребения. Господствующая ориентировка — южная, характерное положение покойных — на спине, с вытянутыми руками.
В курганах с трупоположениями XI в. сохранялся тот же ритуал — захоронения мужчин и женщин совершались по разные стороны очага. Нередко останки женщин, сопровождавшие погребения мужчин, имели следы насильственной смерти (захоронения наложниц, рабынь?). В курганах XI и даже XII в. встречены захоронения черепов. Иногда они поставлены на основание, а рядом положены вещи и украшения.
В.А. Назаренко по курганам XI в. на р. Сязниге (Назаренко В.А., 1974, с. 44, 45) установил, что иногда вместе с мужчиной, погребенным первым, в западной половине кургана только ставился горшок или помещались женские украшения (табл. XVI, 2–4). Когда спустя какое-то время умирала вдова, ее хоронили на поверхности кургана западнее очага, на котором вновь разводили костер. Затем насыпь досыпали. Вероятно, так погребалась свободная женщина.
Г.С. Лебедев (Лебедев Г.С., 1977, с. 195, 196) и В.А. Назаренко полагают, что обряд погребения в курганах с очагами создан особой этнической группой, обитавшей в южном Приладожье, условно названной ими «приладожской чудью» (Назаренко В.А., 1979б, с. 154–156). Действительно, наибольшее число таких курганов сосредоточено в бассейнах рек Паши и Сяси (карта 5). Однако даже самые ранние из них (с трупосожжениями, очагом в центре и очажным инвентарем) известны не только в южном Приладожье, но и на р. Оять, а на Олопке и Свири были распространены курганы с очагами и со смешанным обрядом погребения, а также с трупоположениями.
Погребальный обряд этих курганов нельзя связать только с финской этнической традицией.
Обычай возводить курганные насыпи и сооружать очаги был в Приладожье заимствован от скандинавов (Назаренко В.А., 1970, с. 191–201; 1979а; 1980б, с. 274; Тухтина Н.В., 1971, с. 162–181). К VIII–IX вв. относится первый курганный могильник с захоронениями выходцев из Скандинавии близ Старой Ладоги. Проникновение скандинавов в юго-восточное Приладожье, по-видимому, шло с низовьев Волхова, по рекам Сясь и Паша. На Паше известны скандинавские курганные погребения первой половины X в. с очагами, обставленными каменными плитами (Залющик). Однако очаги с инвентарем, подобные приладожским, и женские погребения, расположенные к западу от очага, а мужские — к востоку, в Скандинавии не известны. По совокупности признаков подобный обряд нигде за пределами Приладожья не наблюдался. Представляя собой сплав разных погребальных традиций, обряд, очевидно, отражает существовавшую на определенном отрезке времени этническую смешанность населения: финского (весского) и скандинавского. Малочисленные пришельцы быстро растворились в весской среде, тем более что в XI в. приток скандинавов прекратился. Традиционно сложившийся обряд во второй половине XI–XII вв. отражал уже только весский этнос.
Изменения в погребальном обряде веси со второй половины XI в. происходили под влиянием всевозраставших контактов со славянами. Появились захоронения в подкурганных могильных ямах; в XII в. в них совершалось 50 % захоронений. Покойных помещали в гробы или в колоды. Очаги заменялись кострами. Увеличивалось количество курганов с одиночными и парными захоронениями, исчезла ярусность. Возросло число погребений с западной ориентировкой, но южная оставалась все же преобладающей. Г.С. Лебедев и В.А. Назаренко объясняют изменения в погребальном обряде «приладожской чуди» XI–XII вв. не влиянием славян, а вторжением на Пашу и Сясь оятской и белозерской веси, якобы «растворившей» в своей среде местную этническую группировку (Лебедев Г.С., 1977, с. 215, 216; Назаренко В.А., 1979б, с. 156). Эти утверждения бездоказательны.
Археологические факты свидетельствуют, что, наоборот, уже в X в. отдельные группы приладожской веси проникали из юго-восточного Приладожья в Белозерье. С р. Оять шло проникновение на р. Суда, с р. Сясь и ее притоков на реки Колпь и Шексна (Голубева Л.А., 1973, с. 52, 53). Влияние культуры юго-восточного Приладожья наблюдается не только в погребальных памятниках Белозерья. Как мы увидим далее, высокая ремесленная культура Приладожья оказала сильное воздействие на экономику и ремесленную технологию поселений на Шексне.
Белозерская весь могла заимствовать курганный обряд погребения как от славян, так и от веси приладожской. В бассейне Мологи и по Суде исследованы единичные курганы с трупосожжениями. Они содержали от двух до девяти захоронений на разных уровнях (ярусах). Кальцинированные кости иногда помещали в горшок и закрывали опрокинутым сосудом. По наблюдениям А.В. Никитина и А.Н. Башенькина, в курганах на Суде обряд трупосожжения на стороне сочетался с сожжением на месте. Особенностью курганов на Суде является также наличие ровиков вокруг основания насыпи, в которых помещались остатки трупосожжений вместе с погребальным инвентарем (Никольское XVI, курган 2). А.Н. Башенькин выявил также в кургане Никольское IV наличие сруба (6,8×6,8 м), ориентированного по странам света, сохранившегося на высоту трех-четырех венцов. Сруб был заполнен чистым песком; погребальные комплексы располагались за его пределами. В их числе отдельное захоронение сожженного коня. В срубе имелся очаг в виде круглой ямы в материке диаметром 1 м и глубиной 0,3 м, заполненной углем. У д. Куракино на р. Суда А.Н. Башенькиным был исследован курган с кострищем, ориентированным с северо-востока на юго-запад, на котором черепом на север находился частично разрушенный скелет (Башенькин А.Н., 1983, с. 7).
Курганы с трупоположениями конца X–XI в. характеризуют преобладание южной ориентировки, положение покойных на спине, с вытянутыми вдоль туловища руками. Сохраняются ярусные (семейные) захоронения в насыпи, но известны и одиночные погребения на материке и в могильных ямах (Сухолжино). В одном из курганов могильника Никольское IX на р. Колпь зафиксировано мужское захоронение в восточном секторе насыпи. В курганах XI — начала XII в. на р. Суда у д. Нижний Конец женские погребения располагались в западной поле насыпи, а мужские — в восточной. В курганах заметны следы кострищ. В ногах погребенных — сосуды со следами пищи. В женских погребениях найдены характерные весские (нагрудные цепи и пряжки) и славянские украшения, в мужских — топоры, наконечники стрел. В бассейнах Суды, Шексны и Мологи сохранились группы весских курганов XI–XII вв. На Верхней Волге выявлены единичные весские погребения в славянских некрополях (Голубева Л.А., 1973, с. 21–29, 50–56).
