Все названные типы булавок не были собственно земгальскими. Этнически определяющими для этого племени являлись булавки с кольцевидной головкой (табл. CXVI, 7), ставшие характерной деталью украшений земгальской женщины.
Распространены были среди земгалов также пластинчатые браслеты и различные подковообразные застежки (табл. CXVI, 25).
Собственно земгальскими можно считать массивные бронзовые браслеты с треугольным ребром посредине (табл. CXVI, 23), относящиеся к V–VIII вв. Они стали прототипом манжетообразных браслетов (табл. CXVI, 21), которые получили весьма широкое бытование среди земгалов и жемайтов и в меньшем количестве проникали к латгалам.
Для мужских погребений земгалов характерны железные втульчатые топоры, втульчатые наконечники копий, пешни и косы. Изредка в этих захоронениях встречаются кресала и точильные бруски. При женских трупоположениях обнаружены железные мотыги (табл. CIX, 4), серпы, шилья и пряслица из песчаника.
На основании рассмотренных данных территория земгалов определяется как бассейн р. Лиелупе с прилегающими к нему районами (карта 44). Западная граница ее простирается до р. Вента, охватывая бассейны рек Муша и Левуо. Здесь соседями земгалов были курши. Древности последних в целом заметно отличаются от земгальских, но имеются и общие элементы. Так, например, названные выше втульчатые топоры, мотыги, косы и пряслица встречаются также в погребальных памятниках куршей.
На юге земгалы вплотную соприкасались с жемайтами. Граница между ними проходила приблизительно по линии Шауляй-Папиле-Мажейкяй (Таутавичюс А., 1968в, с. 63). Бассейн р. Нявежис принадлежал уже жемайтам. В течение всей второй половины I тысячелетия н. э. наблюдается близость культуры земгалов и жемайтов. Последние также ведут свое начало от племен, оставивших курганы с каменными венцами. Среди древностей жемайтов имеются жгутовые головные венки, очень распространены манжетовидные браслеты, встречаются общие типы предметов вооружения, в частности короткие широкие боевые ножи (Атгазис М.К., 1980, с. 97, рис. 4). Погребальный обряд и инвентарь позволяют утверждать, что земгалы и жемайты были во второй половине I тысячелетия н. э. близкими по культуре родственными племенами. В дальнейшем различия в обрядности увеличиваются — в среде жемайтов получили распространение трупосожжения и погребения с конями.
Восточными соседями земгалов были селы. Это также были родственные племена. Между ними обнаруживается целый ряд общих элементов, но в заметно меньшей степени, чем между земгалами и жемайтами. Как и у земгалов, в среде селов доминирует противоположная ориентация умерших и близкие типы украшений, но погребениям селов свойствен своеобразный набор предметов вооружения и орудий труда (проушные топоры, черешковые наконечники копии и др.). Граница между жемайтами и селами проходила несколько восточнее линии Паневежис-Пасвалис.
Как уже отмечалось, на севере ареал жемайтов захватывал юго-западную часть Видземе, берега р. Гауи. Здесь известны грунтовые могильники VI–VIII вв. с материальной культурой земгальского облика. Однако, как мужские, так и женские погребения здесь ориентированы на северо-запад, что исследователи объясняют влиянием прибалтийско-финской традиции. В самом начале II тысячелетия н. э. наблюдается сужение территории земгалов. В Видземе и в нижнем течении Даугавы в X–XII вв. имело место взаимодействие культур земгалов и ливов. Господствующим этническим элементом в этом регионе стало ливское население.
Материалов для подробной характеристики рядовых неукрепленных поселений ареала земгалов пока не имеется. Систематических разведок и раскопок селищ здесь не производилось. Имеющиеся сведения, вобранные в процессе полевых работ, прежде всего М.К. Атгазиса, невелики и малоинформативны для обобщений.
Можно только утверждать, что неукрепленные поселения были наиболее распространенной формой расселения основной массы земгалов. На одном из таковых, Ведмерском селище, расположенном недалеко от Даугмале, раскопами исследована крестьянская усадьба середины I тысячелетия н. э., ограниченная изгородью. В наземном жилище площадью около 20 кв. м имелся очаг. Около последнего собраны фрагменты лепной керамики с облитой, защипной, а также гладкой и лощеной поверхностью (АО 1968 г., с. 371).
Ко второй половине I тысячелетия н. э. относятся единичные городища, которые также пока не стали объектами систематического исследования.
Хорошо изучены городища земгалов в Межотне, Тервете и Даугмале. Раскапывались также примыкающие к ним неукрепленные части поселений — посады.
Городище Тервете устроено на мысовой части возвышенности правого берега р. Тервете (табл. CIV, 1). Площадка его невелика — 1000 кв. м. Склоны холма, на котором сооружено городище, искусственно круто подправлены, имеют высоту 12–19 м. С напольной стороны площадка городища защищена валом высотой 7–8 м и рвом. За рвом располагалось предградье (форбург) площадью 2000 кв. м. С напольной стороны его ограждал ров. Раскопками установлено, что перед рвом была устроена оборонительная стена из бревенчатых срубов, обмазанных глиной. За рвом форбурга и у подножия городища располагались неукрепленные части поселения.
Тервете был политическим, военным и торгово-ремесленным центром западной части Земгале. Он неоднократно упоминается в Хронике Генриха Латвийского (Генрих Латвийский, 1938, с. 275–277, 389, 390) и в «Рифмованной хронике» (Livländische Reimehronik, 1876, s. 39, 40, 123, 124, 184, 197–200, 207, 214, 219–221, 227–231). По этим источникам известно, что в начале XIII в. Тервете правил князь земгалов Виестарт. В 30-х годах XIII в. в окрестностях Тервете происходили сражения с вторгшимися в землю земгалов войсками Ливонского ордена. В 1339 г. на месте сожженного земгальского поселения Ливонским орденом был сооружен каменный замок, позднее неоднократно подвергавшийся разрушению.
Археологическими раскопками вскрыта значительная часть площадки городища, небольшие работы были проведены в форбурге и в неукрепленной части поселения (Бривкалне Э.П., 1952, с. 254–272; Brivkalne E., 1959, 35–39 lpp.; 1964, 85-104 lpp.).
Наиболее ранние находки на городище Тервете — золотая пластинка от арбалетной фибулы с кольцами, железный серп и точильный камень — датированы Э.П. Бривкалне V–VI вв. Вероятно, в это время поселение было обнесено бревенчатой стеной, следы от столбов которой раскопками исследованы.
Остатки сгоревшей деревянной стены выявлены и в слое XIII в. Они зафиксированы по периметру городищенской площадки на расстоянии 4 м от края. Э.П. Бривкалне полагает, что ближе к краю находилась еще одна стена, и, таким образом, оборонительная система была двухрядной. В том же слое расчищен каменный фундамент четырехугольных очертаний размерами от 2,6×3,5 до 3×4 м и высотой до 0,9 м. Стены его шириной 0,45 м сложены из крупных доломитовых и валунных камней на глиняном растворе, а пространство посредине заполнено рваными камнями меньших размеров. Исследователь памятника полагает, что на этом фундаменте была сооружена деревянная башня, от которой сохранились обгоревшие остатки с железными гвоздями.
На городище в слоях XII–XIII вв. изучены остатки жилых и хозяйственных построек. Подобные строения открыты и раскопками форбурга. Размеры их 6×4 или 6×5 м. Все они срубные, с деревянными полами. Стены срубов промазывались глиной. Некоторые постройки имели фундаменты, сложенные из камней на глиняном растворе. Одна постройка опиралась на невысокие (0,4 м) столбы, сооруженные из камня. Внутри стены жилищ иногда обмазывались глиной, которая наносилась непосредственно на отесанные бревна или же на тонкие прутья, прикрепленные к бревнам. При раскопках на городище найдены орнаментированные куски штукатурки, датируемые XIII в. На одном из них изображена голова мужчины, играющего на свирели. Отмечены индивидуальные черты лица, волосы и одежда. Выполнен рисунок простыми штрихами.
Исследованные в Тервете печи принадлежат к трем различным типам. Наиболее многочисленными были глинобитные печи. Своды их не сохранились. Основания таких печей представляли собой массивы обожженной глины поперечником около 1–1,5 м. Только основание печи, изученной в мастерской бронзолитейщика, выделялось более крупными размерами (3×1,4 м). Некоторые глиняные печи имели каменное основание, которое промазывалось глиной, образуя под, но большинство таких печей устраивалось без применения камня. Глинобитные печи датируются в Тервете XI–XIII вв.
