– Ничего себе, – выход. А что, нельзя от этого чувства избавиться, запретить себе?

– Не знаю. У каждого это чувство убывает или не убывает по – своему. Если очень сильно захочешь заглушить любовь, то это, скорее всего, получится. Боль потери терзала меня очень долго, но и потом, когда все, казалось бы, успокоилось, при встречах, у меня земля уходила из-под ног. Сердце бешено билось, а в ногах образовывалась пустота, и они отказывались идти. Вот тогда я поняла, что такое «ватные» ноги. Думаю, я волновалась тогда потому, что взвалила на себя непосильную задачу: поздороваться, сделать вид, что он твой обычный знакомый, и тебя совсем не волнует, с кем он идет. Я была очень самолюбивой и не хотела, чтобы кто-то знал, как мне больно. И я гнала от себя это чувство, а когда прогнала, на его месте образовалась пустота. И ты знаешь, пустота тоже бывает тяжелой.

***

– Здравствуй, Татьяна. Как сестра?

– Слушает музыку, молчит, не смеется, а если улыбается – глаза грустные.

– Ничего. Обойдется.

– Не хочу себе такого.

– А ты хотела бы спустить любовь на тормозах?

– Как это?

– Очень просто. Пусть сама идет на закат, и ни каких следов своего существования, даже пустоты.

– Я ничего не понимаю.

– Я и сама плохо понимаю, думаю, что если любовь была, то душа должна быть отмечена ею. Любовь активизирует развитие лучших качеств души. Человек учится понимать красоту мира, формирует или частично меняет свою шкалу ценностей. Я думаю, что когда человек любит и страдает, у него душа растет, дух мужает. Значение безответной любви в ранней юности неоценимо.

– Короче, любите и страдайте дети, – вам это полезно.

– Примерно так.

– По-вашему, любовь – это как корь или скарлатина, ею надо переболеть в детстве?

– Ты сообразительная. Только для меня понятие любви настолько глубоко и настолько сложно, что я не берусь ничего обобщать.

– После такой «скарлатины» можно и не выжить. Моя сестра сказала мне, что она плохая и никому не нужна, и ей незачем жить. Я даже не знаю, что ей говорить.

– Я бы сказала твоей сестре – послушай, когда ты познала своим нутром бесконечность одиночества и уже поняла, какая ты плохая, и смысл твоей жизни ускользнул от тебя, когда ты сама себе стала неценной, ты замри и послушай Вселенную. Она тебе скажет, что ты нужна и любима этим миром. В любой жизненной ситуации есть, как минимум, два выхода. (Дополнение к закону, – по прошествии времени обязательно выяснится, что был еще выход, и лучше. Некоторые психологи утверждают, что это не так, что для человека выбор, который он сделал, является оптимальным в данной ситуации, с этим можно поспорить). Додумай все до конца. Ведь додумать, – значит принять решение, которое может быть очень трудным. Найди опору в себе. Не бойся одиночества, оно кажущееся. Если трудно тебе, если ты не живешь, а перемалываешь жизнь, поиграй с собой. Поищи как можно больше выходов из лабиринта жизни, пусть даже заведомо абсурдных. Раскрепости свое сознание. Масса выходов – это так здорово, это лекарство от депрессии и пессимизма. Хочешь, я тебе предложу несколько?

– Поживи некоторое малое время своими самыми радостными воспоминаниями, окунись в них, забудь реальность, уйди в мир грез, отдохни душой. И снова возвращайся обновленной, сильной, уверенной. Ведь, если в твоей душе живет любовь, все равно к кому, к чему, она и есть твоя душевная сила;

– Займись своим любимым делом: рисуй, пой, пиши стихи, слушай музыку, танцуй, читай, шей, вяжи (лучше не смотри телевизор);

– Изучай что – либо новое: архитектуру, стили, жанры, историю, научись разбираться в творчестве какого-либо художника, поэта, пойди в спортивную секцию, найди новых друзей;

– Устрани факторы, мешающие тебе существовать, разорви ненужные связи, перестань ссориться с родителями, не учи нелюбимый предмет (временно!). Разреши себе не делать то, что не нравится. Прояви стойкость и мужество в отстаивании своих прав и свобод;

– Займись тяжелым физическим трудом, который к вечеру валит с ног;

– Уезжай куда-нибудь и поживи в одиночестве с неделю.

Выбирай любой путь или сразу несколько. Какой выбор ты бы не сделала – ответь на главный вопрос, – чего ты хочешь, и как ты этого будешь добиваться. Верь своему подсознанию. Пока ты будешь идти по одному из направлений выхода из кризиса, оно само решит и подскажет, как и зачем тебе жить.

Вот что я бы сказала твоей сестре, Татьяна.

– Я знаю, что ты сейчас готовишься к экзаменам, а у меня конец учебного года. Я хочу пожелать тебе счастливого поступления и верю, что так и будет (чужая вера в нас укрепляет нашу собственную). Если будет совсем невмоготу, – звони. Мы теперь хорошо знаем друг друга и можем вполне вести нетелефонные разговоры.

– Да?!

– Здравствуйте, Ирина Викторовна.

– Какие люди звонят! Ты откуда взялась?

– Приехала домой.

– Совсем ближний свет. Что это, ты?

– Тяжело. Не могу.

– Ну-ка, ну-ка, не кисни. Что еще случилось?

– Просто все так плохо. Каждый день снится дом, родители, сестра, друзья, даже запах в моей комнате. Вчера снилась школа, кабинет биологии. В общем, все! Я не поеду. Никуда. Остаюсь дома. Ничего не хочу. Нафиг мне этот институт!

И не надо меня воспитывать!

– Слушай, подожди, я еще ничего не сказала. Я и не собираюсь тебя воспитывать, давай только поговорим, как раньше. Помнишь? У нас с тобой был уговор: как бы ни было больно и горько, – не бросать трубку и говорить только правду. Попробуем снова?

– Попробуем.

– Ну, вот и ладно. А теперь по порядку составим иерархию твоих тяжестей. Итак, первое?

– Полный завал с английским. Полный трындец. Начиная с произношения и заканчивая переводами технических текстов.

– Что это вас так? С первого курса сразу технические тексты?

– Да, считают, что это нормально.

– А у вас в группе есть ребята, у которых нет проблем с языком?

– Есть, у тех, кто из английской школы. А некоторые занимаются с репетиторами и знают язык довольно прилично. А двоих из нашей группы вообще освободили пока. Они учились год в Америке, у них американский вариант. Для них хотят особую группу сделать. На других факультетах есть еще такие продвинутые.

– Комплексуешь, стало быть, по поводу языка? Так, дальше.

– Завал с физикой. На термехе я полный ноль. Теперь я не понимаю, учила ли я физику в школе? И физика ли это была?

– А как же ты в заочной физмат школе училась?

– Задачки-то вместе решали, а какие на факультативе.

– Понятно, отправляли плод совместного труда? Еще что?

– Город. Этот Челябинск! Не люблю его. И одногруппники. Приезжие еще ничего. А местные, – сплошное высокомерие. Пальцы веером. Кого на занятия привозят, кто сам приезжает на иномарках. Во всем презрительная снисходительность, в лучшем случае.

– Понятно, сплошная чернуха в жизни. Ну, а что-нибудь хорошее, приятное есть? Хоть зернышко. Маленькая крупица,– за что зацепиться?

– Девчата в комнате ничего. Даже, можно сказать, повезло мне. Одна девчонка из моей группы. А другая, – с третьего курса. Она иногда нам помогает. Еще с математикой у меня в группе почти лучше всех.

– Ну вот, видишь! Оказывается, не все так уж плохо. Есть в жизни и светлые моменты. Слушай, а как там у вас теперь? Работает филармония или глухо на реставрации? Картинная галерея вроде бы открылась?

– Не знаю я.

– Что так? Не интересуешься? И напрасно. А в органном зале была на Алом Поле? Я все мечтаю туда попасть, да не получается.

– Нет, я не была, но тоже хочу сходить.

– Вот и сходи. Ты знаешь, нельзя полюбить город, если в нем нет уголков, где тебе было хорошо, очень хорошо. Должны быть места, согретые твоим теплом. Мне тоже не удалось полюбить Челябинск. После солнечного и жаркого Казахстана, он мне показался серым и угрюмым. Для тебя же контраст не так велик. Да и сейчас Челябинск становится все интереснее и ярче. Возможно, теперь я бы смогла полюбить этот город, а не только его осенние парки.