О, это определенно не то, что мне нужно.

Гейб смеется над выражением ужаса на моем лице, а я пытаюсь придумать хорошую причину, чтобы выкрутиться.

«Если ты достаточно выздоровела, чтобы трахать нас с Нортом одновременно, то можешь тренироваться», — говорит Грифон. Хотя мне хочется убить этого засранца за такие слова, я могу признать, что он, по крайней мере, не сделал это достоянием общественности.

Малюсенькое количество плюсиков ему.

«Ничего, что напрягло бы ее ноги. Полегче с ней».

Мои щеки пылают, потому что, конечно же, они оба рады свободно бегать в моей голове, пока я пытаюсь съесть свои проклятые морепродукты.

— Почему ты сейчас именно такого оттенка, как томатный суп, Связная? — пробормотал Гейб, и я вздрогнула, оглядывая стол, как преступник, которого поймали с рукой в банке с печеньем.

— У Грифона нет манер за столом, и это все, что я хочу сказать. Он тащит меня на тренировку. Ты ведь тоже пойдешь? Спаси меня от его садистских методов.

Рука Атласа нежно лежит на моем бедре под столом, благоговейно поглаживая идеально зажившую кожу. Они все продолжают суетиться с этим. Норт хочет, чтобы я отнеслась к этому помягче, в этом нет никакого смысла. Я полностью зажила, так хорошо, что нет шрама, но я также не буду спорить по этому поводу. Мне не хочется делать приседания и берпи.

Но ведь бег — это не напрягаться?

Абсолютно.

Киран смотрит на меня через стол и медленно качает головой. — Ей нужно обратиться к психологу. Тебе стоит отложить тренировки, пока она не сделает это.

Я тыкаю вилкой в его сторону. — Заткни свой рот, сдавала. Я в порядке. Я исцелилась, и мне не о чем говорить.

Он поднимает на меня бровь, ублюдок, и говорит: — Этот человек точно знал, где тебя порезать, чтобы вытащить твои узы. Ты знала, что тебя ждет, еще до того, как он открыл ящик с инструментами. Ничего из этого не приходит без множества сессий. Если твоим Связным не наплевать на тебя, они отправят тебя на терапию.

Норт смотрит на меня, и я чувствую взгляды всех присутствующих на своей коже, но обращаюсь непосредственно к нему, потому что уже знаю, что это он будет принуждать меня к этому. — Мои узы — те, кто имеет дело с этим дерьмом. Если ты отправишь меня на терапию, то говорить придется мне одной. Ты действительно хочешь поступить так с какой-то бедной женщиной?

Дерьмо.

Не думай о том, что это женщина, не спускайся снова по этой мыслительной спирали, Оли.

«Что за мыслительной спирали?»

Я закатываю глаза на Грифона. «Ты когда-нибудь выйдешь из моей головы? Почему я вообще спрашиваю? Конечно, не выйдешь. Мыслительная спираль о том, сколько людей вы все перетрахали».

Он поднимает на меня бровь. «Почему мысли о психотерапевте так действуют на тебя? Почему ты так уверена, что Норт трахал каждую женщину, которая попадалась ему на глаза? И почему ты не чувствуешь того же самого по отношению к остальным?»

Глупые Связные.

Я отворачиваюсь от него и возвращаюсь к Кирану. — Мне не нужна терапия. Мне нужен сон и чтобы все оставили мои узы в покое, чтобы они снова не начали пожирать души. Вот и все. Так что просто брось это.

Сейдж встречает мой взгляд через стол и слегка покусывает нижнюю губу, выглядя виноватой.

— Не поступай так со мной, Сейдж. Не бросай меня на растерзание волкам. Мы должны прикрывать друг друга!

Она сморщила нос с улыбкой и сказала: — Я люблю своего психолога. Может, ты сможешь с ним встретиться?

Норт вклинивается прежде, чем я успеваю заскулить о предательстве моей подруги. — Кого ты посещаешь? Я договорюсь, чтобы он пришел сюда, как только пройдет через меры безопасности.

Сейдж открывает рот, но я прерываю ее, огрызаясь на Норт: — Мне определенно не нужен еще один мужчина в моей жизни, который будет копаться в моей голове. Мне хватает того дерьма, которое происходит прямо здесь!

Все остальные разговоры за столом прекращаются из-за моей вспышки, а одна из работниц кухни, которая расставляла дополнительные тарелки, убегает обратно на кухню, словно беспокоясь о том, что со мной случится за такую грубость.

Со мной ничего не случится.

Вроде того. Ладно, я уверена, что Норт еще много чего может сделать со мной в наказание за то, что я не просто с радостью следую его планам, но здесь я подвожу черту. Я не хочу говорить с кем-то. Не хочу изливать свое сердце какому-то незнакомцу. Я еще не готова к таким вещам.

Я едва ли хочу говорить об этом со своими Связными, которые должны любить меня и принимать, несмотря ни на что.

Сойер прислоняется к боку сестры и насмешливо шепчет: — Мы сейчас увидим, как они трахаются из-за картошки? Потому что, хотя я и не просил этого в меню, я согласен занять место в первом ряду.

От взгляда, которым Норт смотрит на него, мне хочется умереть за него. Я запихиваю в рот ложку с овощами, чтобы выглядеть слишком занятой, чтобы вмешиваться, как будто я могу проигнорировать весь этот беспорядочный разговор, и он просто исчезнет. Грей только стонет и закрывает глаза руками, словно готовится к тому, что Сойер по умолчанию навлечет на него бурю дерьма.

Вскоре после этого Сойер уходит из-за стола, очевидно, слишком трусливый, чтобы иметь дело с Нортом теперь, когда его разозлил. Грей уходит с ним, и вскоре после этого Сейдж одаривает меня своей собственной извиняющейся улыбкой, когда тоже уходит со своими Связными. Я надеялась поговорить с ней, но в комнате царит напряженная атмосфера, и я не виню ее за то, что она хочет убраться к черту.

На минуту становится тихо, а потом Нокс открывает свой поганый рот.

Я должна была предвидеть его отношение за версту, потому что в последнее время здесь было слишком спокойно, так что, конечно, он хочет все испортить.

— Значит, Бэссинджер не смог убедить тебя связаться с ним? Или ты заинтересована в Связи только с более сильными Связными в группе? Ты гораздо расчетливее, чем я ожидал, Яд.

Я закатываю глаза и качаю головой на Норта, когда он смертельно уставился на своего брата, сидящего за длинным столом. Мне не нужно, чтобы он вел эту войну за меня. Если я позволю им всем сражаться за меня прямо здесь, в самом начале, это никогда не закончится.

Вместо этого я вздыхаю и поворачиваюсь лицом к Ноксу. Он уже не пьет, но в нем есть сосредоточенность, которой не было уже несколько недель, как будто все, что выбило его из колеи, прошло, и он снова стал прежним профессором.

Я все равно сопротивляюсь. — Я не собираюсь сидеть и позволять тебе говорить обо мне гадости или пытаться заставить меня чувствовать себя плохо из-за Связи с Нортом. Не сейчас и не когда-либо, Дрейвен. Так что можешь просто отказаться от этого. И не то чтобы это было чьим-то делом, что мне делать с моим собственным проклятым телом, но я собираюсь посмотреть, что теперь делает мой дар. Если он станет сильнее, тогда мы будем принимать решения исходя из этого. Но опять же, это не твое дело и не чье-либо еще. То, что ты один из моих Связных, не означает, что я тебе что-то должна, Нокс.

Рука Гейба опускается на мое бедро и мягко сжимает его, молчаливый знак поддержки, но Нокс, естественно, все равно улавливает это и усмехается над нами обоими. — Выбираешь фаворитов? Похоже, пыхтение за ней, как влюбленный щенок, не приносит тебе никакой пользы, Гейб. Тебе стоит сменить тактику, если ты так сильно ее хочешь.

Гейб превращается в камень рядом со мной, и мои глаза сужаются в направлении Нокса. В основном меня устраивает, что он делает выпады в мою сторону, но я начинаю понимать, что ничто так не выводит меня из себя, как то, что он делает выпад на одного из моих других Связных.

Особенно того, кто принял меня и мои причины, по которым я хочу не торопить события.

— Единственный человек здесь, которому нужно что-то менять — это ты. Я не знаю, что, черт возьми, произошло между нами, что заставило тебя так извращенно относиться ко мне, но я тебе ничего не должна. Гейб тебе ни хрена не должен.