Боже мой. Норт, без сомнения, трахал бы свою женщину-психолога. Он бы точно это делал. Он бы завалил ее, чтобы не говорить о дерьме.

— О чем ты, блядь, думаешь, Фоллоуз? Уймись! — шипит Киран, вырывая меня из моего спиралевидного спуска в безумие. Мои глаза не изменились, но когда я смотрю на него, то вижу, что волосы на его руках встают дыбом, а белки глаз ярко блестят, так как он чертовски взбешен.

Я выдохнула и замедлила сердцебиение, как могла, пробормотав: — Прости. Черт, прости. Я просто… я начинаю сходить с ума, находясь вдали от… находясь здесь. Блядь, я перестану это делать.

Он наблюдает за мной внимательно, почти нежно, как за бомбой на волоске, и именно в этот момент женщины решают вернуться за нашими тарелками. Ни одна из них не произносит ни слова, пока они хватают их, но когда они выходят, проходит всего минута, прежде чем они возвращаются, неся ведро мыльной воды и стопку одежды каждая.

Уф.

Время мытья.

Зара ставит ведро в центре палатки и говорит: — Душевая не будет работать несколько дней, но поскольку вы оба наши важные гости, вы получаете доступ к воде и чистой одежде. Раздевайтесь и займитесь этим, вам обоим нужно быть на своих местах.

Еще один кусочек головоломки для нас обоих; драка произошла в душевой. Здесь достаточно тепло, где бы мы ни находились, чтобы скоро превратиться в потный, вонючий кошмар, если они не починят все и не вернут в строй в ближайшие несколько дней.

— Сначала пусть моется он, я с удовольствием подожду, — говорю я, бросая взгляд на Кирана, лежащего у моих ног.

Мне нужно достать ему стул.

Или Целителя.

— Почему вы оба не можете просто сделать это вместе? Вы же Связные, верно?

Я закатываю глаза и делаю жест между нами. — Ты действительно хочешь, чтобы мои узы увидели то, что он предлагает, и захотели завершить связь? Знаешь что? Да, черт возьми! Я, вероятно, тогда буду достаточно сильна, чтобы вытащить ваши души через ваши ноздри, даже с Франклином здесь. Давай, Связной. Сними для меня штаны.

Киран ухмыляется, изображая самое наглое поведение, поднимается на колени и тянется к молнии на брюках. Я мысленно похвалила его за то, что он беспрекословно мне подыгрывает.

Женщина постарше бросается ко мне, приближаясь так близко, как она это делала все это время, и размахивает руками. — Нет! Нет, повернись. Вы оба смотрите в противоположные стороны. Зара, принеси Заклинательнице другое ведро.

Слава Богу, это сработало.

То есть, я не боюсь увидеть Кирана голым, но я не знаю, как объяснить это Грифону, а я уже достаточно прочувствовала его ревность, чтобы понять, что он не воспримет это нормально. Даже если это был его заместитель и было по действительно веской причине.

Я удивлена тем, насколько мне не все равно. Мне, а не моим узам. Я не хочу расстраивать Грифона или кого-либо из них, глядя на другого голого мужчину. Господи, это дерьмо со Связью просто невероятно, потому что шесть месяцев назад я бы пошла в мужской стрип-клуб, чтобы поиздеваться над ними, а теперь сама мысль об этом вызывает у меня крапивницу.

Парням лучше чувствовать себя так же, иначе я их всех кастрирую.

После того, как мои путы ослаблены, я встаю и позволяю Заре срезать футболку с моего тела, но сама сбрасываю штаны. Я отказываюсь позволить им снять с меня нижнее белье и использую мочалку, чтобы вытереть тело.

Я слышу, как Киран моется позади меня, но снаружи палатки нет других звуков, которые могли бы меня встревожить, поэтому я просто сосредотачиваюсь на мытье.

— Если она была здесь раньше, где ее шрамы? Ты сказала, что у нее такие же, — бормочет Зара, а старшая женщина ворчит себе под нос.

Я не могу не поиграть с ней, но мне также на руку, что эта глупая женщина не уверена во мне, поэтому я позволяю своим глазам потемнеть и язвительно говорю: — Ты задаешь слишком много вопросов. Неудивительно, что тебя отшлепали. Жаль, что они не сделали достойную работу.

Старшая женщина медленно опускает ведро на землю, затем возится у себя на поясе, пока не вытаскивает оттуда комм-набор, нажимает кнопку и бормочет: — Ее глаза снова стали черными. Как мы должны действовать?

Я медленно ухмыляюсь, демонстрируя зубы в очень хищной манере, и Киран поворачивает голову, но не настолько, чтобы увидеть меня, а просто чтобы получить большее представление о том, что происходит позади него.

В трубке раздается статический звук, а затем голос Дэвиса звучит громко и четко.

— Оденьте их и приведите ко мне на рабочее место. Если ее узы хотят поиграть, то я готов к этому.

* * *

Шесть тяжелобронированных охранников сопровождают меня через лагеря, а Кирана тащат между двумя другими, его нога все еще не выдерживает веса. Мне придется исхитриться, чтобы найти ему Целителя и подлатать ногу или, по крайней мере, вернуть ее в рабочее состояние.

Сейчас он вроде как мертвый груз, а мертвые грузы становятся просто мертвыми в этой дыре. Я слишком много работала, чтобы сохранить ему жизнь, чтобы этот засранец умер из-за сломанной ноги.

Этот лагерь больше, чем последний, в котором я была с Сейдж и Гейбом, но, насколько я могу судить, он меньше, чем тот, в котором меня держали дольше всего во время моего двухлетнего пребывания с Дэвисом. Когда мы проходим мимо душевого блока, я вижу восемь охранников, стоящих по периметру. Двое из них с помощью своих даров изучают траву и холст, как будто собираются найти гигантский знак, объясняющий, что произошло там ночью.

У меня есть несколько догадок о том, что произошло на самом деле, но я все еще надеюсь, что ошибаюсь.

Есть целая секция небольших палаток, в которых живут охранники и грубые рабочие. Они отделяют Дэвиса от овец. С его стороны это очень стратегически правильно — убедиться, что его никогда не застанет врасплох сбежавший за ночь, но я удивлена, что он держит нас с Кираном так далеко.

Раньше я спала в палатке напротив него.

Это был буквально мой худший кошмар, и прошел целый год в бегах, прежде чем я перестала просыпаться в луже пота и панике. Слава Богу, я пережила это до того, как мне пришлось начать делить постель с моими Связными. Я не смогла бы скрыть это от дара Грифона. Он бы точно «споткнулся» об эти чувства со своими Нейро-шпионскими способностями.

Боже, как я скучаю по нему.

Мне не хватает заботливого и властного Норта, полного принятия и любви Атласа ко мне, преданного, доброго, дикого и уверенного Гейба.

Я даже скучаю по нелюбви Нокса и по его сновидческой постели с сотней кошмаров, стерегущих нас обоих, и я чертовски скучаю по Бруту.

— Для печально известного БО ты выглядишь как-то жалко, — говорит парень, держащий меня за руку. Я пожимаю плечами, потому что если уж я застряла с этими засранцами, то могла бы и повеселиться.

— На самом деле не имеет значения, как я выгляжу, не так ли? Ты все равно будешь первым, кто умрет, когда я возьму этот лагерь. Следующей будет болтливая Зара. Тогда тот, кто, черт возьми, сломал ногу моему Связному, пойдет следующим. Ему она вроде как нужна, чтобы не отставать от меня.

Парень насмехается, но старший, более крупный охранник рядом с ним бьет его по затылку и говорит: — Для Нейро ты довольно глуп, Кэм. В четырнадцать лет она уничтожила больше людей, чем атомная бомба. Заткни свой рот, пока тебя не убили, как только Франклина отправят на задание.

Кэм еще немного насмехается, выпячивая грудь и придавая своей походке дополнительную развязность, как будто он важный человек, но больше ничего не говорит. Никто больше не пытается это делать, и все хватаются за оружие, пока мы идем через оживленный лагерь. Вокруг суетится множество людей, но они разбегаются от нас с озабоченным или откровенно испуганным видом.

Вот так я понимаю, что действительно монстр, независимо от того, что мои Связные говорят обратное.

Когда мы достигаем палатки Дэвиса, мы останавливаемся снаружи, пока старший охранник заходит первым, вероятно, чтобы объявить о нашем прибытии и получить приказ, где нас разместить, и я на секунду оглядываюсь на Кирана, чтобы проверить, как он справляется со всем этим движением.