— Большое спасибо за помощь, — Ивейн хлопнул коротышку по плечу. — Вы нас очень выручили.

— Да собственно я ничем особо и не помог, — слегка растерянно ответил Роб Вен Плут, и, немного помолчав, добавил. — Может быть, все-таки обсудим страховку от троллей?

Отныне и во веки веков, покуда не забудем мы имена отцов своих, пусть наши потомки, и потомки их потомков поступают так: каждому гному опозорившему род свой каким-либо подлым деянием или бесчестным поступком насильно обривать бороду под корень. Пусть щеки и подбородок его будут безволосы, и честь он отмоет лишь своей кровью, а покуда ходит безбородый как тупой и вонючий гремлин.

Автор неизвестен, примерный перевод на людской язык одной старинной гномьей скрижали

Несмотря на все возражения друзей, в таверну «Пьяный гремлин» Ивейн направился в одиночку. На это у него было сразу несколько причин. Первая — чтобы не привлекать излишнее внимание (а надо сказать, их компанию трудно было не заметить). При этом он опасался не только Крысло и его сообщников, которые вполне могли организовать за ними слежку, но и местную стражу — Ивейн просто нутром чувствовал, что вся эта история куда более глубока и запутанна, чем кажется и ставки с каждым днем идут все выше. И неизвестно, сколько на самом деле игроков сидит за одним столом. Ну, а вторая — неизвестно, захочет ли вообще этот Буги говорить с Ивейном, если тот притащит за собой целую свиту. Думается, как правило, такие люди и нелюди предпочитают решать дела с глазу на глаз.

Ивейн поежился, вынырнув из сонной теплоты таверны в прохладу ночных улиц. На смену солнцу, ушедшему на покой, на небе воцарился лунный диск, освещающий землю мягким серебряным светом, чтобы изредка скрыться за рваными облаками, лениво ползущими по небу.

Если днем улицы города просто кипели жизнью и напоминали огромный гудящий улей, в котором вместо пчел туда-сюда сновали люди и нелюди, то ночью жизнь перемещалась в многочисленные пабы, игорные дома, бордели и прочие места порока, где уставшие от праведных трудов могли спустить монетку другую на кружечку чего-нибудь бьющего в голову.

Спустя какое-то время, когда Ивейн свернул с бульвара на небольшую узкую улочку, позади него вдруг послышались шаркающие шаги. Сначала Ивейн не придал этому значения — мало ли, может какой запоздалый лавочник спешил домой отсыпаться — но через некоторое время понял, что звук шагов не стихает, а даже напротив, делается все громче. Судя по всему, кто-то целенаправленно следовал за ним по пятам. Свернув за угол, Ивейн нырнул в ближайший переулок и спрятался за большой бочкой.

Через некоторое время он увидел полноватую низкорослую фигуру, прихрамывающую на одну ногу, которая стала посередь перекрестка и завертела головой, точно что-то потеряв. К досаде Ивейна он не сумел разглядеть лица незнакомца, спрятанного за широким капюшоном — да и к тому же, как раз в этот момент луна точно нарочно спряталась за тучи. Однако его не покидало ощущению, что силуэт незнакомца ему до боли знаком — где же он мог его видеть раньше? Это точно не Крысло — тот был куда выше и изрядно худее. Но все же…

Ивейн затаил дыхание — скорее всего это один из тех негодяев, который работает на врагов Сальваторе. Если удастся незаметно проследить за ним, он сможет вывести Ивейна на свое логово. А там, глядишь, он отыщут похищенного гнома и тогда уже к завтрашнему вечеру Артур будет на свободе и они смогут забыть эту паршивую историю с наследством и долгами как страшный сон. Ивейн притаился, внимательно наблюдая за каждым движением хромого…

… а в этот самый момент стражник по имени Хью подтянул пояс на урчавшем животе, который грозился устроить забастовку из-за небывало долгого перерыва (в последний раз его хозяин ужинал в казарме, перед тем как отправился в ночной патруль, а это было без малого уже более четырех часов назад) и не спеша продолжил обход. Блюститель закона храбро следил за порядком на освещенных широких бульварах, старательно избегая темных переулков. Нет, не то чтобы Хью опасался темноты — с этим-то у него как раз проблем не было. Скорее, он опасался тех, кто может в ней прятаться — вот они уже могли представлять угрозу.

Проходя мимо очередной улочки, он вдруг заметил в ней какое-то движение. Хью хотел было сделать вид, что ничего не видит и пройти мимо (этому их учил один из самых старых и опытных стражников, изрядно поднаторевший в искусстве выживания в Распутье; всего таких ветеранов в их рядах числилось двое, но вот у другого было столь много шрамов и так мало пальцев, что выбор кого из них слушать был очевиден), но невольно замедлил шаг. Однако уже через миг Хью с облегчением выдохнул, заметив старого знакомого. Помимо всего прочего (к примеру, тщательно следить за оружием, не опаздывать и сторониться преступников) мама учила его, что увидеть приятеля и не поздороваться — крайне грубо. Поэтому Хью направился прямиком к огромной бочке. Подойдя к скрючившейся фигуре, что-то высматривающей на соседней улице, стражник пропищал:

— Привет!

Услыхав позади себя жизнерадостный вопль, Ивейн, полностью погруженный в собственные мысли, от неожиданности чуть не подпрыгнул и свалил бочку, которая грохнулась набок и покатилась вниз по улице, гремя, словно табун коней. По всему переулку захлопали ставни и из окон повысовывались встревоженные жители, вылившие несколько ушатов отборнейшей брани на голову тому недотепе, кто потревожил их сон (и один помоев, которые к счастью пролетели мимо цели).

Незнакомец же, спугнутый шумом, в тот же миг рванул назад — Ивейн было поспешил за ним, ругаясь сквозь зубы и потирая ушибленное плечо. Однако, не успев дойти и до конца улицы, он понял, что затея эта более чем бессмысленна, так как его таинственный преследователь уже растворился в ночи.

Оглянувшись, Ивейн взглянул на улыбающегося во весь рот Хью. Да уж, местные защитники закона обладали удивительнейшим талантом появляться именно там, где их помощь не требовалась, при этом мгновенно исчезая в тот момент, когда стража была необходима.

— Я не помешал? — спросил Хью, подтянув упавший пояс.

— Нет, я просто присел отдохнуть, — мрачно буркнул Ивейн. Но Хью, казалось, такой ответ вполне удовлетворил, так как он лишь понимающе кивнул головой.

— Могу подсказать пару неплохих местечек, — заговорщицким тоном произнес он и подмигнул. — Я там иной раз коротаю часок, когда охота прикорнуть, а до конца дежурства еще ждать и ждать.

— Возьму на заметку, — ответил Ивейн и произнес. — Слушай, а не подскажешь, раз уж ты тут, как мне побыстрей добраться до таверны «Пьяный гремлин»?

— Конечно! Иди прямо во-о-он по то улице, через два квартала сверни налево, а потом в проулок направо. В конце него будет невысокий забор, перелезешь через него и окажешься прямо на месте. Я бы тебя проводил, но, — стражник понизил голос и огляделся, — знаешь, «Пьяный гремлин» — то еще местечко. Держат его о-о-чень мутные нелюди, и там постоянно ошиваются всякие головорезы. Не знаю, на кой тебя туда несет, но если хочешь выпить, могу посоветовать паб получше.

— Спасибо за совет, но я иду туда не за выпивкой, — ответил Ивейн и добавил. — А разве стража не должна патрулировать как раз около таких мест полных головорезов, чтобы защищать от них честных граждан?

— Ну, конечно. А нас кто защищать будет?

Признаться, Ивейн не нашел чем возразить на такую железную логику, распрощался с Хью и продолжил путь. Стражник не соврал и, миновав нужный забор, Ивейн очутился прямо перед двухэтажным деревянным зданием, которое украшала вывеска с криво ухмыляющимся гремлином, сжимающим в лапе бутылку; из открытых окон доносились шумные крики, чей-то визгливый хохот и громкая музыка, а прямо у входа храпел огромный и вусмерть пьяный орк.