— Ты уверена в этом? — спросил Громхак у бегущей слева от него Эмили.

— Абсолютно, — девушка и орк перепрыгнули через спящего прямо на земле бродягу, который даже не шелохнулся. — Я видела все своими глазами. У него во дворе канализационный люк, они передвигаются под городом.

— Это мы уже выяснили. Ты сообщила об этом Джузу? Или Мартину?

— Нет времени. Я сразу побежала к вам.

В этот момент сзади раздался какой-то шум. Остановившись, орк и девушка увидели бегущего к ним гнома и Гилберта, растянувшегося на земле, споткнувшись о несчастного бродягу. Около него стоял высокий стражник.

Хью мирно прогуливался по ночным улицам, мурлыкая себе под нос мотив прилипчивой песни, которую он услышал из окна какого-то трактира. На самом деле, ночное дежурство, даже на улицах Распутья, было штукой достаточно простой и безопасной. Правда, если знать, какие улицы следует патрулировать, а от каких лучше держаться подальше. Все стражники в Распутье делились на две категории — некоторые, такие как заместитель капитана стражи, лейтенант Мартин, едва узнав о предстоящем или уже свершенном преступлении, вцеплялись в него мертвой хваткой, не посрамившей любого охотничьего пса.

Ну а другие… Другие, как и Хью, за время работы в городской страже уже успели выучить районы, максимально комфортные для защиты порядка. Узнавали они об этом как от более опытных стражников и на горьком личном опыте. Помимо мест, где обитали гремлины, Хью старался держаться подальше от Большого Базара, так как разъяренные от споров торговцы и покупатели были страшной силой, не жалеющей никого и ничто. Тем более что практически все переулки возле торговой площади облюбовали воры и головорезы всех мастей, поджидающие торговцев, возвращающихся домой с туго набитыми кошельками.

Также Хью опасался территории вокруг главного банка Распутья. Не то чтобы там было опасно, совсем наоборот — даже самые отъявленные сорвиголовы опасались там появляться. Хью опасался тех, кто охраняет главный банк — огромных то ли людей, то ли нелюдей (они всегда были одеты в непроницаемые доспехи и никогда не снимали шлемы, поэтому их возраст, пол и принадлежность к какой-либо расе определить было невозможно). Грозные стражи всегда хранили молчание, неподвижно стоя на своих постах, на входах к банку и внутри его, напоминая статуи. Один приятель Хью, тоже стражник, как то решил в шутку залить одному из них в шлем пиво и чуть не поплатился за свою наглость рукой.

А в связи с последними событиями Хью вычеркнул из списка возможных мест для патрулирования все места, которые могли облюбовать гномы. В списке осталась практически одна улица на окраине города, где и крысы появлялись редко. Он никогда не видел безбородых представителей расы гномов и надеялся, что ему и дальше не предвидится такой возможности. Хью как раз размышлял о том, сумеет ли Ивейн и гремлин поймать гнома, убившего стражника, когда увидел друга Ивейна — чудного орка, носящего очки и разговаривающего как профессор. Орк и незнакомая стражнику девушка пробежали мимо Хью, перепрыгнули через бродягу, мирно посапывающего на земле, и побежали дальше.

К несчастью для развалившегося посередине улицы бездомного, два других друга Ивейна, бегущих в ту же сторону, что и орк оказались не такими ловкими. Старик споткнулся о лежащего на земле бродягу и растянулся на земле. Гном же, не церемонясь, пинком отбросил проснувшегося нищего в сторону и помчался дальше, не сбавляя скорости. Старик, не обращая внимания на брань бродяги, надел слетевшую шляпу и хотел уже было присоединиться к своим друзьям, ждущих его в конце улицы, как его окликнул Хью.

— Привет! Куда бежите?

— Нет времени объяснять, — крикнул за спину припустивший вдаль старик, двумя руками держась за развевающиеся полы его балахона. — Беги в казарму, найди лейтенанта Мартина! Тот, кто убил стражника, работает заодно с Ричардом и они сейчас дома у …

Он выкрикнул имя и, нагнав друзей, скрылся вместе с ними за углом. Услышав имя человека, в чьем доме находится тот, кто повинен в смерти стражника, Хью сначала побледнел, потом покраснел, а затем развернулся и помчался в противоположную сторону, надеясь, что заместитель капитана стражи Мартин будет на своем месте и поверит его безумным словам.

Но все это происходило на поверхности, а под городом Ивейн и Шип, утопая по колено в нечистотах (правда, по колено был один Ивейн, а гремлин шел в них практически по грудь), шли по пятам раненого гнома по темному зловонному подземелью, которое представляло собой лабиринт тоннелей самого разного размера, переплетающихся между собой. Шип нырнул в один из них. Ивейн, едва не теряя сознания от резкого запаха, буквально сшибающего с ног, спросил:

— А ты уверен, что мы идем верным путем?

— Да, — коротко ответил гремлин. — Я его запах даже здесь чую. И смотри — на стене его кровь.

Ивейн не чувствовал ничего, кроме смрада нечистот, и как он не присматривался во тьму стоков, все, что он мог увидеть — мох, грязь и трещины в каменных плитах канализационного подземелья. Поэтому им обоим пришлось довериться обостренным от природы чувствам гремлина, надеясь, что они не подведут. Ивейн шел за гремлином, который постоянно принюхивался и приглядывался к стенам, стараясь не отставать. Они то поднимались вверх, то наоборот, спускались еще ниже. Пару раз их чуть не обдало потоком нечистот и грузи из больших труб, расположенных на потолке. Некоторые из тоннелей были довольно широкими, а некоторые настолько маленькие, что Ивейн с трудом могу туда протиснуться, перебираясь через них практически на корточках. Внезапно, мимо Ивейна что-то пробежало, коснувшись его ноги. Ивейн оглянулся и увидел ужасающе огромную тень, чуть ли не со среднюю собаку в загривке, которая взмахнула длинным хвостом и исчезла за углом.

— Как думаешь, долго нам идти? — вздрогнув, спросил Ивейн.

— Я почем знаю, — огрызнулся Шип, осматривая стену. — Не отвлекай.

Ивейн замолчал и подумал, что перспектива заблудиться в канализации под городом в компании огромных крыс (или с еще какими-то тварями, которые обжили канализацию) устраивает его еще меньше чем ссылка на остров с самыми отъявленными головорезами. На острове, во всяком случае, явно лучше пахнет.

Наконец, они вышли к площадке, на стене которой находился лестница, ведущая наверх. Гремлин пригляделся и сорвал кусок ткани от одной из сломанных ступенек. Он торжествующе показал свою находку Ивейну — это оказался клочок запятнанный кровью рубашки Регата. Видимо, он зацепился за железный штырь, когда лез наверх. Шип посмотрел на Ивейна и достал меч. Тот кивнул, перезарядил арбалет, спрятал его обратно и вытащил клинок.

Со всей предосторожностью (Регат или кто-то из его сообщников вполне мог поджидать их снаружи) Шип, одной рукой цепляясь за ступени, медленно полез наверх. Ивейн последовал за ним. Гремлин откинул крышку люка и затаился. Но снаружи все было тихо. Шип высунул голову через люк, огляделся и исчез из вида. Ивейн как можно быстрее поспешил наверх, надеясь, что никто не укусит его за ногу. Оказавшись снаружи, он наконец-то вдохнул полной грудью свежий ночной воздух. Они оказались на какой-то пустынной улице.

Шип потянул его за рукав и повел за собой, проведя через открытые ворота какого-то роскошного двухэтажного особняка из белого камня. Зайдя во двор, Ивейн огляделся. Вокруг находились аккуратные клумбы с различными цветами, начавшие облетать деревья и замысловатые кусты, подстриженные под фигуры различных зверей. Судя по всему, хозяин поместья явно не был стеснен в золоте. Судя по всему, орк оказался прав и Регат и впрямь прятал пленников где-то в квартале богачей. Вокруг участка стоял высокий кирпичный забор, едва ли не два роста Ивейна. Шип потянул его за рукав и указал на приоткрытую дверь, откуда выбивался свет.

— Как думаешь, чей это дом? — спросил Ивейн, оглядываясь.

— Сейчас узнаем, — буркнул гремлин и направился к особняку.