— Уроки подлеца?

— Ах, ты ударил меня в самое больное место, — ответил Вильгельм и занес над головой меч. — Прощай, племянник.

— Пока еще нет, — сказал Ивейн и со всей силы ударил дядю в хромую ногу.

Вильгельм взвыл от боли, схватившись за ногу и уронив меч на землю. Не мешкая, Ивейн вскочил на ноги и прямым левым ударил своего двоюродного дядю прямо в челюсть. Раздался неприятный хруст и Вильгельм рухнул на землю. Держась одной рукой за ногу, а другой за подбородок, он испуганно переводил взгляд с Ивейна на лежащий меч. Ивейн поднял оружие и шагнул к дяде. Вильгельм что-то замычал и затряс головой. Не пытаясь даже попробовать разобрать то, что он несет, Ивейн занес меч и ударил дядю рукоятью по затылку. Вильгельм обмяк, потеряв сознание, а Ивейн презрительно сплюнул на землю. В этот момент он услышал за спиной крик:

— Эй, сюда, он тут!

Оглянувшись, он увидел, как к нему по улице спешат четверо стражников. Когда они подошли, один из них, оглядел Вильгельма и присвистнул:

— Да по нему будто телега проехала.

— Это мой двоюродный дядя Вильгельм. Он инсценировал смерть, чтобы подставить меня и брата… — начал было сбивчиво объяснять Ивейн, но стражник лишь махнул рукой.

— В доме канцлера ждет Мартин. Внутри разберемся. Эй, вы, чего глаза таращите? Не я же эту тушу нести должен!

Войдя в дом, Ивейн увидел всю шайку его дяди, за исключением канцлера, вповалку лежащую на полу. Крысло и Ричард выглядели еще более плачевно, чем Вильгельм. По всему дому сновали стражники. Около лежащих на полу негодяев стоял Мартин, заместитель стражи Распутья, рядом с ним переминался с ноги на ногу Хью. Чуть поодаль стояли его друзья — Громхак и Кремень. Увидев Ивейна, они поприветствовали его радостными бурными криками. Он махнул им рукой и устало улыбнулся. Стражники, несущие Вильгельма, без особых церемоний кинули его на пол к Ричарду и Крысло. Мартин перевел взгляд на Ивейна:

— Так. Я надеюсь услышать объяснения. С самого начала.

Ивейн начал сбивчиво рассказывать ему обо всем, что узнал о деятельности Вильгельма и остальных работающих на Картель, включая похищение Франца, убийство стражника и азартных игр. Он еле стоял на ногах от усталости, а голова немилосердно раскалывалась от тяжелого кулака Ричарда и дыма, которым он успел надышаться. Когда Ивейн чуть не рухнул на пол, еле успев схватиться за стену, один из стражников поспешно поставил перед ним стул, на который он практически рухнул. Мартин погладил эспаньолку, буравя Ричарда презрительным взглядом.

— Я, конечно, подозревал, что капитан замешан в каких-то аферах, но чтобы такое… да еще вместе с канцлером… Так значит, стражника в трактире «Пьяный гремлин» убил какой-то безбородый гном, работающий на Картель, а не те гремлины?

Гремлины! Ивейн совсем забыл о Шипе и Буги. Он мог лишь надеяться, что они живы. В этот момент из левой двери высунулась голова стражника:

— Капитан, мы нашли в подвале тайную комнату, в ней два гремлина и какой-то человек. Мы пытались их вытащить, но один из гремлинов бросился на нас как бестия. Мечом махал как бешеный — будь здоров. В общем, мы пока их заперли там же, где нашли. Что нам делать?

— Позвольте мне, думаю, я сумею разъяснить ему ситуацию, — произнес Громхак, поправил очки и скрывшись вместе со стражником.

— И все это время, штаб негодяев был прямо в доме канцлера, — протянул Мартин.

— Жаль, что, похоже, ему удалось улизнуть, — вспомнил Ивейн о Гридере, исчезнувшем в суматохе.

В этот момент парадная дверь распахнулась, и в дом вошел Гилберт, таща за собой слабо упирающегося канцлера. Гилберт толкнул Гридера на середину комнаты и смахнул пот со лба. Выглядел канцлер не лучше, чем его подельники. Его аккуратные дорогие очки были сломаны и еле-еле держались на одной дужке, мантия была порвана, а лицо, опухшее от синяков, было, почти синим, и напоминало перезрелую сливу. Гилберт тяжело вздохнул.

— Фух! Тащил его, наверное, целую вечность. Этот жалкий кусок… хм, в общем, он ныл и цеплялся за все, что только можно всю дорогу. Ивейн! Рад тебя видеть живым и невредимым! Я, кстати, что-то пропустил? Кто это на полу, вместе с Крысло и Ричардом?

— Лейтенант, слава Диску! — взвизгнул Гридер, заламывая руки. — Эти негодяи вломились ко мне в дом и пытались меня убить! С ними заодно сам капитан стражи! Схватите их! Бросьте в тюрьму! Я — канцлер и…

— Замолчите, Гридер, — бросил Мартин. Гридер под его тяжелым взглядом затих и нервно облизнул тонкие губы. — Поберегите силы. Вам еще предстоит объяснить вашу связь с убийцей стражника, несколько похищенных нелюдей в подвале и многом другом. Мы с вами успеем наговориться.

Услышав слова лейтенанта Гридер побледнел, закатил глаза и шумно рухнул на пол. В этот момент в прихожую вошли Громхак, Шип и стражники, которые осторожно несли раненого гремлина и гнома со шрамом на лице. Видимо, это и был тот самый Франц. Все трое были изрядно помяты, но живы.

— Шип! Буги! Вы живы! — радостно поприветствовал их Ивейн.

Гремлин оскалил зубы, но в тот же миг поморщился от боли, держась рукой за раненый бок. Он с трудом присел прямо на пол, прислонившись к стене.

— И тебе привет, — Шип оглядел комнату и присвистнул. — Ого, да это же канцлер и капитан стражи! И тот мелкий гаденыш Крысло. Ты все же оставил его в живых. Зря. А рядом с ними, что еще за хрен?

Ивейн начал было объяснять гремлину о том, что произошло, но едва не упал со стула от нового приступа головной боли. Мартин объявил, что всем присутствующим необходимо немедленно обратиться к лекарю, а после они должны все еще раз побеседовать у него в кабинете. Он сделал несколько быстрых приказов и стражники, подхватив лежащих без сознания негодяев, и раненых Буги и Франц, начали выходить из поместья канцлера. За ними последовали Громхак, поддерживающий прихрамывавшего Шипа. Замыкал процессию Ивейн, которого, несмотря на его вялые протесты, подхватили под руки Кремень и Гилберт. Когда они, наконец, покинули особняк канцлера (хотя, Ивейн подозревал о том, что совсем скоро у дома сменится владелец) Ивейн с наслаждением подставил лицо каплям дождя, начинающего накрапывать на город. Гном что-то добродушно проворчал, улыбаясь в бороду, и по очереди потрепал Ивейна и Гилберта по плечу.

— Ты прав, — ухмыльнулся Гилберт и поправил шляпу. — Мы все отлично поработали. Это надо же — такое змеиное гнездо разворошить! Да всего за несколько дней!

— Давно ты начал понимать по гномьи? — поинтересовался Ивейн, слегка морщась от нового приступа головной боли.

— Начал учить понемногу. А то наш бородатый друг все меня подкалывает, а я даже ответить не могу без Громхака. Ну, на самом деле, для меня это не составило особого труда, еще только в самом начале моего обучения в Академии Алхимиков я как-то записался на курсы…

Под болтовню Гилберта они неспешно пошли вслед за остальными. Ивейн слушал старика вполуха, не веря тому, что вся эта история, наконец, закончилась благополучно. Вдруг он увидел на одной из крыш знакомый силуэт на фоне начинающего светлеть неба. Тонкая фигурка помахала ему рукой и скрылась из виду. Ивейн помахал в ответ, хотя Эмили Сальваторе уже вряд ли могла его увидеть, и улыбнулся, поплотнее закутываясь в плащ. Мимо них пролетел первый пожелтевший лист.

Пей, пей, пей! Пусть обжигает глотку! А после пятой кружки и гномиха — красотка!

Сильно отцензуренный вариант одной из застольных песен гремлинов.

Едва лишь придя в сознание и увидев вокруг тюремные стены, бывший капитан стражи Ричард, бывший канцлер Распутья Гридер, бывший шулер Крысло и все еще двоюродный дядя Ивейна Вильгельм принялись каяться во всех своих грехах, попутно пытавшись свалить всю вину друг на друга. Каждый из них рассказывал, что самые активные роли исполняли другие, а он был всего лишь невинной жертвой, которую угрозами и обманом остальные преступники заставляли себе помогать.