Громхак первый заметил Ивейна и воскликнул:
— Наконец-то, мы уже начали волноваться!
Человечек засунул за пазуху свою книжку, схватил Ивейна за руку и начал трясти ее с силой, удивительной для своих габаритов.
— О, вы тот самый Ивейн? Меня зовут Роб Вен Плут, безмерно рад знакомству.
— Я тоже, — Ивейн безуспешно попытался высвободиться из поистине цепкого рукопожатия его нового знакомого и вспомнил, что где-то уже слышал это имя. — А это не вы тот самый благородный разбойник? Кажется, я читал о вас книгу.
Роб Вен Плут растянул рот в широкой улыбке.
— Боюсь, вы спутали меня с моим кузеном. Его зовут Роб Вин Плут. И действительно, истории о нем уже успели стать литературным достоянием Республики.
— Благородный разбойник? — хмыкнул Гилберт. — Что за чушь.
— Он отнимает золото у богатых и раздает их бедным, — пояснил Ивейн, чувствуя, что еще несколько минут подобной тряски, и он останется калекой.
— На самом деле все обстоит немного не так, — Роб Вен Плут смущенно потупил глаза, наконец-то отпустив кисть Ивейна на свободу. — Один писатель, вдохновившись похождениями моего кузена, написал о нем книгу — которая, хочу заметить, снискала большую популярность, разродившись дюжиной продолжений и несколькими пьесами по мотивам — но, скажем так, немного исказил факты. Роб действительно разбойник, который грабит лишь богачей. Однако делает он это скорее из-за того, что с бедных все равно нечего взять.
Кремень презрительно фыркнул, но казалось, кузена благородного разбойника это ни капельки не смутило. Поправив шляпу, Роб улыбнулся во все тридцать два зуба (признаться, в Распутье это было невиданной роскошью), вновь открыл свою книжечку и затараторил:
— Может быть, господин Ивейн, вас заинтересуют мои услуги. Я представляю сообщество С.И.Л.О.К. — Страхование Имущества, Лиц, Организаций и Компаний. Приведу пример, чем конкретно я занимаюсь: представьте, что вы — простой торговец и держите небольшую лавку, чтобы прокормить себя, свою любимую женушку и парочку прелестных детишек. Вроде все идет не плохо и вы уже задумываетесь нанять пару работников и расшириться, как ВДРУГ!
Даже невозмутимый Кремень чуть не подпрыгнул от вопля Роб Вен Плута, а Гилберт и вовсе выронил изо рта трубку. Убедившись, что он произвел должное впечатление, человечек заулыбался еще шире и продолжил:
— Просыпаетесь вы как-то утром и что же вы видите? Какой-то пьяница из дома по соседству случайно уронил свечку на кровать, спалив всю улицу. Лавка сгорела, почти весь товар испорчен, а оставшийся растащили те, кто тушил пожар. Вам не на что жить, вы пытаетесь взять в долг, но никто не дает, в карманах становится пусто, ваша супруга забирает детей и уходит жить обратно к родителям и вот, вы заканчиваете свои деньки в какой-нибудь помойной яме нищим бродягой. Но всего этого можно было бы избежать, обратившись вы заранее ко мне: заплатив определенную сумму, зависящую от ценности вашего имущества, мы с вами подписываем договор и в случае, если с вашей лавкой что-то случится, я выплачиваю вам в два раза больше, чем вы потеряли. Но пожар — это лишь пример. Можно заключить сделку на любые несчастные случаи: нападение пьяного тролля, землетрясение, гигантская волна…
— Гигантская волна? — перебил его Гилберт. — В Распутье?
— Зря смеетесь, прецеденты уже были, — пожал плечами Роб Вен Плут. — Пару лет назад власти пытались расширить устье близлежащей реки, куда впадает местная канализация. Несколько улиц затопило по колено, а уж про площадь Трех Фонтанов я просто промолчу. Вот вы, — он вновь обернулся к Ивейну. — Чем вы занимаетесь?
— Вообще-то по профессии я историк, — протянул Ивейн. — Но…
— Ну, фактически ты теперь лавочник, — встрял в разговор Гилберт. — Ведь после смерти Вильгельма тебе отошел его часовой магазинчик.
Услышав слова старика, с лица Роб Вен Плута моментально исчезла улыбка. Поправив шляпу, он смерил Ивейна презрительным взглядом, развернулся и направился вниз по улице. Признаться, Ивейн был весьма озадачен внезапной сменой настроения его нового знакомого, но потом до него дошло, что, судя по всему, Роб откуда-то знал его почившего двоюродного дядю. А если так, то Ивейну просто необходимо было с ним поговорить. Догнав Роб Вен Плута, он произнес:
— Постойте! — Ивейн не мог не подивиться, как с такими короткими ножками можно идти столь быстро. — Мне нужно задать вам пару вопросов, это важно.
— Я не собираюсь разговаривать с родственникам этого гнусного мошенника, — отрезал Роб Вен Плут, даже не оглянувшись.
— Сказал кузен разбойника, — заметил подошедший к ним Гилберт, поправляя шляпу.
Роб Вен Плут резко остановился, на одних каблуках развернулся в сторону старика и его щеки — и без того довольно солидные — начали раздуваться, принимая поистине угрожающие размеры.
— Не смейте сравнивать между собой разбойников и мошенников, — чеканя каждое слово, произнес он. — Люди и нелюди с дороги — народ честный. Разбойник сразу достает меч и предельно понятно объясняет, что ему от вас нужно. А не пытается самым наглым образом обмануть того, кто предложил ему помощь!
— Мой дядя вас когда-то обманул? Вы играли с Вильгельмом в кости? Или карты? — спросил Ивейн.
— Кости? Карты? — фыркнул Роб Вен Плут. — Я не увлекаюсь азартными играми и вам не советую. Ваш дядя чуть не надул меня, когда мы хотели заключить с ним сделку о страховании его имущества.
— От гигантской волны или от тролля? — поинтересовался Громхак.
— Нет, — ответил Роб Вен Плут. — Как раз таки от пожара. Ваш дядя подсел ко мне, когда я отдыхал за кружечкой грога в своем любимом пабе. В общем, слово за слово, он заинтересовался моими услугами. Я рассказал ему обо всех условиях, а Вильгельм показал мне бумаги, по которым значилось то, что его убогая лавка, куда и бесплатной выпивкой никого не заманить — успешное и перспективное предприятие с кучей дорогостоящего товара. А его, так сказать, «имение», на деле оказалось старой полуразвалившейся дырой с кучей безобразных картин. Но по документам — двухэтажный особняк, в котором, цитирую: «Находится множество бесценных работ изобразительного искусства». То есть, если бы вдруг развалюха этого подлеца сгорела — мне пришлось бы выплатить ему целое состояние!
Ивейн не мог не согласиться с негодованием Роб Вен Плутом, вспомнив принадлежащую ему халупу с «бесценными работами изобразительного искусства», но вот Гилберт лишь закатил глаза, видимо, выказывая свое отвращение к окружающим его невежам, которые совершенно не разбираются в живописи.
— Получается все бумаги, которые он предоставил, оказались фальшивыми? Но как он умудрился их подделать? — спросил Ивейн.
— Я откуда знаю, — насупился Роб Вен Плут. — Однако на каждой из них стояла печать канцлера. Может быть, ваш дядя ее украл, сделал копию или... В общем, не знаю и знать не хочу. Хорошо хоть я не деревенский простофиля и мне хватает ума проверять все лично, а не подмахивать, не глядя, каждую бумажку, что мне норовят подсунуть, — Ивейн невольно вспомнил, как они с Артуром подписали документ о вступлении в наследство и подумал, у Роба есть чем поучиться. — Да и не похож ваш дядя на зажиточного человека, уж извините.
— Вряд ли он вообще сейчас на кого-то похож, — задумчиво произнес Ивейн. — Пару недель назад он исчез. И как мне кажется, навсегда.
— Пару недель? — переспросил Роб Вен Плут и почесал затылок. — Я говорил с ним четыре дня назад.
Четыре дня? Но как это возможно? Если только… Ивейн решил уточнить внешность его «дяди»:
— А не могли бы вы описать человека, который представился вам Вильгельмом?
— Примерного вашего возраста, но пониже. Худощавый, длинный нос, волосы до плеч, — пожал плечами Роб Вен и слегка помявшись, добавил. — Не хочу обидеть вас и вашего дядю, или кем он там вам приходится, но пахло от него как из канализации.
А Крысло даром времени не теряет. Интересно откуда он смог достать печать канцлера, чтобы подделать бумаги. Хотя, скорее всего, там же где взял фальшивый жетон Синдиката. В любом случае, ближайшей ночью он это выяснит. Надо просто навестить кое-кого и задать пару вопросов.
