Я чуть было не передумал туда отправлять Юльку, глядя на её перепуганную мордашку. Но потом, связываясь с Мезенцевой, убедился, что всё в порядке. Поначалу Филатова, конечно, пугалась и дичилась, но через неделю неплохо вписалась в команду девочек Мезенцевой, да так, что никто и не заподозрил, кем она послана и откуда.
— Может быть, возьмём с собой Аньку? — спросила Диана. — А то она вся извелась. Страдает оттого, что ей приходится заниматься пиратскими операциями, в то время пока мы активно исследуем соседей.
Теоретически можно было бы её взять. Девчонка она была нормальная, не прониклась в отличие от Джастина и Джейн этой пиратско-контрабандистской романтикой. Да и не чужие мы были друг другу, в каком-то смысле. Однако, у меня имелись вполне чёткие инструкции: команду Строганова привлекать к работе в Стрельце только в крайней необходимости. Сказано было обтекаемо, но я понимал, что имелась виду Анна.
— Эта галактика входит в зону её ответственности? — уточнил я. — Нет. А на нет и суда нет. Но могу ей помочь, чтобы не скучала. Пусть пользуются нашим межгалактическим порталом, для контроля соседних галактик, пока с их порталом, хм… технические неполадки. Ведь без разницы с какой точки вылетать, так?
— Не совсем, — поморщилась Диана. — Определённая привязка есть, а то бы они и другие межгалактические порталы заняли. Могу объяснить поподробнее…
— Не стоит. Потом изложишь в письменном виде и в двух экземплярах, — отрицательно помотал головой я. — Я отправлю нашим учёным, чтобы они расшифровали и дали более или менее понятное объяснение. Хотя я и закончил Физтех, но всё равно твоих выкладок не понимаю.
Вот так с шуточками и прибаутками мы вылетели. Напоследок Яська чуть не устроила скандал с матерью Вика, которая перебралась на Кастор, поближе к внуку, оставив квартиру в Рязани младшей дочери. Но они с ней постоянно ругались, так как Довнарович наплевала на положенный ей по закону декретный отпуск и старалась работать в полную силу, скинув ребёнка на бабушку, которая тоже работала.
Сам Смирнов ничем помочь или помешать не мог, находясь на Машерове, проходя обучение на офицера. Впрочем, будь он на месте, ничего бы это не изменило. Недаром у нас любили шутить, что в этой супружеской паре, муж Яська Довнарович.
Начать наш полёт мы решили со знакомых мест, заодно и опросить резидентов, кто и что слышал, поэтому полетели в Тир на Ног, где нас уже знали и не удивлялись, когда на поле перед городскими стенами спустились два флаера. О Кате Новиковой уже не было слышно несколько месяцев, и я предполагал худшее, но надо было уточнить.
Мы не стали общаться не с Оррином и даже тана проигнорировали, напрямую пойдя к резидентам, семейной паре, в годы войны, каким-то образом увлёкшимися гаэльской культурой и приняв предложение поработать в Тир на Ног за манну небесную и величайшую удачу, которая случилась с ними в жизни.
Они были уже немолоды, относительно, конечно. Так-то младше моих родителей, но уже все их дети выросли, и теперь они работали в Аваллоне, тщательно собирая и систематизируя информацию, попутная торгуя всякой мелочёвкой, на которую у местных был небольшой, но устойчивый спрос, как на редкую экзотику.
— В общем, ничего нового, — улыбнулась Светлана Петровна, высокая рыжеволосая женщина, сверкнув стёклами очков. — Только то, что представляет интерес для науки, кроме одного…
— Заходил вчера один хмырь, — вмещался её муж, Игорь Антонович Усенков. — Говорил, что у него есть сведения про интересующих нас людей. Требовал награду.
— Так, так, — я напрягся. — И что он сказал?
— Что будет ждать три дня в гостином доме, — пожал плечами Усенков. — Но, как по мне, так жулик он первостатейный.
— На будущее. По таким требованиям всё-таки сначала выдайте награду и получите сведения, — вздохнул я. — Если обман, то мы найдём способ наказать. Ладно, как зовут хмыря?
В знакомый нам гостиный дом мы отправились втроём. Я, Столярова и Либерман. Остальные остались у супругов Усенковых. Вронковская, к примеру, должна была получить от них информацию о текучке, записать просьбы и остальное. Кузьмичов с ребятами остались охранять, мало ли что.
— Где здесь Дунхад, сын Бриана? — спросил я, заявившись на порог гостиного дома.
Хозяин, ленивый здоровяк, который, в общем-то, был неплохим бойцом, потому что его я запомнил по битве у стен Аваллона, махнул рукой в сторону комнат.
— Второй этаж, восьмая комната. Полчаса, как заявился, дрыхнуть, наверное, завалился, босота.
Оценка, данная сначала нашим сотрудником, а теперь и хозяином гостиных комнат заставляла сомневаться, что от Дунхада мы услышим что-то дельное, но проверить стоило.
Да и сам Дунхад не внушал уверенности. Мелкий и суетливый, он постоянно дёргался и смотрел на нас, как будто боялся, что мы его прирежем прям на месте. Скажу откровенно, несколько раз за весь разговор у меня такое желание возникло. Однако мы честно заплатили за полученные сведения золотом и намекнули, что если сказанное им окажется враньём, то мы обязательно найдём и вскроем глотку, вырезав его лживый язык. Он чуть ли не упал на колени, клянясь и призывая в свидетеля Цернунна, что он всё видел своими глазами.
Напугав его напоследок, мы вышли из комнат и остановились у входа. Я достал сигарету и закурил. Моему примеру последовали и остальные. Мы обдумывали полученную информацию.
Дунхад встретил наших викингов в Та-Мери, мире, который населяли потомки древних египтян. И вот в чём была сложность. Как такового рабства в этих мирах не существовало, но вполне практиковалось долговое, в некоторых культурах. То есть кредитор, если должник ему не мог вернуть долг, был вправе выставить задолжавшего на специальном долговом рынке.
Эти рынки были не везде. В Тир на Ноге отсутствовали всегда. Восточный Шуруппак закрыл их, где-то с десять лет назад, Полисы около сотни. Ванахейм, то открывал, то закрывал. А вот тамерийцы не видели в этом ничего страшного и поэтому многие кредиторы везли своих должников в Та-Мери, где их покупали и продавали не только местные, а все, кому нужна была бесправная и почти безропотная рабочая сила. Вот и викингов Дунхад узрел именно около долгового рынка в Небите, где они ругались с распорядителем торгов Фескелом. Он отказывался принимать какого-то их должника, указывая, что их претензии необоснованны.
— Однако Асвальд Рыболов — мужик настойчивый, — подвёл черту Дунхад. — Два — три дня и он уломает Фескела. Тому, в общем-то, всё равно, лишь бы пошлину уплатили, но документы должны быть в порядке. Со жрецами ему неохота связываться.
В Та-Мери была относительная теократия. В мирное время всем заправляли жрецы от имени богов, да и когда на Та-Мери нападали псевдоимперцы, то командовали отрядами солдат жрецы Анхура и Сехмет.
— У нас есть свои люди в Та-Мери? — уточнил Либерман.
— Нет, — вместо меня ответила Столярова. — И это удивительно. В нашей стране немало египтологов, а двух человек на этот мир мы так и не нашли.
— Ничего странного, — отозвался я. — Искали в первую очередь специалистов по тем мирам, с которыми мы установили контакт, а про Та-Мери услышали, только когда создавали здесь торговую факторию.
Делать было нечего, пришлось возвращаться в лавку супругов Усенковых, чтобы выяснить, нет ли у них контактов с Та-Мери. К сожалению, они нам ничем не могли помочь. К ним заходило пара тамерийцев, но они просто приценились. Да, фотоаппараты их заинтересовали, но покупать не стали, сказали, что пообщаются сначала со жрецами и если те благословят, тогда будут покупать.
— Ну что, — обратился я, к присутствующим. — Нам предстоит очередная дипломатическая миссия.
Девчонки из команды посмотрели на меня с любопытством, а некоторые с надеждой.
— Будем считать её разминкой перед основным действием, — пожала плечами Вронковская, которая загрузила все отчёты.
Та-Мери поразила нас своей архитектурой, отличавшейся от виденных нами городов. Геометрически правильные улицы, вымощенные белым камнем, здания разных геометрических сгруппированы по кварталам. Небит, город который нас интересовал, расположился на окраине пустыни, а остальные города расположились вдоль мощной реки.
