— Это его покои. Удачи, — и драконесса рывком взмыла к небу.

— Благодарю! — крикнула Крисельда.

Позади стукнула балконная дверь. Крисельда обернулась. Кристофер, одетый лишь в штаны и белую рубашку, стоял с мечом наголо на пороге.

— Крисельда… — произнёс, опуская меч. — Значит, мне не показалось… Но что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала?

— Мне помог один… друг.

— Кто он? И как сумел обойти защиту?

— Сейчас это не важно, — перебила Крисельда и приблизилась к молодому человеку. — Я пришла поговорить с тобой, и у меня мало времени.

— Поговорить? — Кристофер прислонил меч к стене, осторожно, старательно, избегая смотреть на Крисельду. — Прости, меньше всего я хотел, чтобы всё получилось… так, как получилось. Лорд Ренье, он…

— Сказал мне правду. Правду, которую побоялся сказать ты.

— Прости, пожалуйста. Я действительно не хотел этого.

— А чего ты хотел? Я думала… мне показалось, что… что ты… — каждое слово вдруг стало даваться с трудом. — Что ты пришёл за… за мной.

Глупая надежда.

— Не за тобой. Я даже не знал, что ты находишься на кораблях Орков, — он наконец поднял на неё глаза. — Я пришёл за Амелией.

За сестрой?

— Но при чём здесь Амелия?

Кристофер шагнул в сторону, пропуская девушку в спальню. Помедлив, Крисельда переступила порог, молодой человек вошёл следом и сразу направился к столику возле кровати. Взял что-то, обернулся и протянул девушке миниатюру.

— На этом портрете Амелии восемнадцать лет, — голос был тих, полон горечи. — Тогда она была похожа на тебя: улыбалась, смеялась, делала всякие глупости и не отставала от меня ни на шаг. Позавчера я едва узнал её. На двадцатилетие отец подарил ей морское путешествие. Я хотел сопровождать Амелию, но не смог, и отец уверил, что корабль и капитан более чем надёжны, ничего не случится и сестре хватит общества компаньонки. Позже мы узнали, что корабль попал в шторм. Никто не выжил — так нам сказали. Но полгода назад ко мне попало вот это, — Кристофер взял со стола и подал Крисельде странную чёрно-бело-серую картинку.

Руки задрожали отчего-то. В широко улыбающейся темноволосой девушке на миниатюре такое знакомое лицо Мэйлеа угадывалось не сразу. Но картинка узналась мгновенно.

Свадьба. Мэйлеа с испуганными глазами, хмурящийся Райнер подле неё, вокруг воины из старших сыновей, подошедший раб с блюдом.

— Это фотография, — пояснил Кристофер. — Подарок Железного мира. Обнаружив фотографию, я начал расследование. Я не верил в смерть Мэй и никогда не переставал искать её, но со временем мои поиски зашли в тупик. И вдруг… это… как дар богов. Ниточки неожиданно привели к Оркам и, что ещё неожиданнее, к Ренье. Некогда он передал племени корабли, настоящую воздушную флотилию, что даже в те годы было странно, недопустимо и едва ли возможно. Я воспользовался дружбой отца с лордом Ренье и стал его правой рукой.

«Она хорошенькая, правда? Такая напуганная голубка. Пусть потешится, коли охота. Посмотрим, что будет, когда ей надоест — а ей надоест, — валяться под этим зверем…»

Обращённый знал, кто Мэйлеа на самом деле и откуда.

И Райнер знал.

И Сигрид сразу начала подозревать неладное.

Только она оказалась настолько слепа и глуха, что не замечала очевидного.

— Мэйлеа… Амелия ведунья, — Крисельда вернула миниатюру и картинку.

— Дар у неё с рождения. Мама говорит, отцовское наследие.

— Лорд Холдан ведун?

— Да.

— А ты?

— Нет, — неожиданно улыбнулся Кристофер. — Меня чаша эта миновала, может, и к счастью.

— Твои родители… искали Амелию? — или они тоже сразу поверили в «гибель» дочери?

— Отец пытался выяснить, не могла ли Амелия выжить, но не нашёл никаких следов.

— Это так странно, — прошептала Крисельда. — Мир считает меня мёртвой и Амелию тоже… но мы живы и находимся в одном племени.

— Совпадение? — нахмурился Кристофер.

— Они знали…

— Кто?

— Храм. Среди воспитанниц была девушка с даром предвидения, она сказала, что прилетят кочевники. Храм ждал их… и откупился. Все девушки, отданные Оркам, были не из самых состоятельных и знатных семей. Все. Кроме меня. Отчего храм так отчаянно рискнул? Когда меня привели к вождю, отцу Райнера, он задавал странные вопросы. Спрашивал о моей семье, о моём женихе… Спрашивал, нет ли у меня старшей сестры, сколь хорошо я знаю своего отца, — мелкие, когда-то казавшиеся незначительными, непонятными, детали складывались в целую картину. И картина эта пугала. — Он удивился, узнав, что я принцессы Рейны, и после потерял к моей семье всякий интерес. Никогда не заговаривал о выкупе, наоборот, велел мне не упоминать о моём происхождении. И с ним была женщина. Позже я узнала, что она возлюбленная вождя и ведунья. Увидев меня тогда, она покачала головой, так, будто хотела сказать…

Это не она.

Нападение Койотов. Ворвавшиеся в покои Мэйлеа кочевники. И мгновение, когда один из них колебался, не зная, где госпожа, а где рабыня. Они с Мэйлеа не слишком похожи, но не имея точного описания…

— Они не могли перепутать нас случайно… Значит… значит, меня подставили. Выдали за Мэйле… Амелию и продали кочевым. А моим родным сказали, что я погибла… Но кто это сделал? Почему?

Мир вокруг расплылся, по щекам потекли слезы. Мама часто повторяла: будь осторожна, наблюдай, запоминай, анализируй и учись использовать полученную информацию как оружие, ибо слишком многие захотят сделать тебя своей марионеткой. Когда-то эти слова казались жестоким преувеличением.

Ещё два дня назад, вопреки всему, она была ребёнком. Глупым, избалованным, доверчивым ребёнком, не осознающим, что его используют, что им играют словно куклой.

Кристофер шагнул к ней, обнял.

Мир не может рушиться каждый день. Но почему-то всё рассыпается второй день подряд.

— Ш-ш-ш. Всё будет хорошо, — Кристофер осторожно поцеловал её в макушку. — Я найду этого подонка, обещаю.

Почему именно она? Храм ведь рисковал, отдавая единственную дочь королевы Рейны кочевым. Любую другую темноволосую девушку можно было выдать за Амелию… Кому-то мешала именно она, Крисельда, и этот кто-то решил воспользоваться ситуацией с Амелией. И зачем вообще кому-то отдавать Мэй… Амелию кочевникам? Найда упоминала о возможной сделке между отцом Райнера и родственником Мэйлеа. Но брачные союзы заключаются ближайшими родственниками лишь в случае смерти родителей, в остальных же договариваются отцы, реже матери…

Крисельда подняла лицо, сквозь слёзы посмотрела на Кристофера. Неужели Холдан-старший мог продать родную дочь кочевым, а затем выдать за неё невесту собственного сына?

Нет! Слишком страшное предположение, чтобы быть правдой. Да и какой резон в столь престранной комбинации?

— Крис…

Кристофер коснулся её губ лёгким вопросительным поцелуем, но она готова ответить положительно. Так хочется, чтобы все эти домыслы тоже оказались ложью, хочется забыть всё, что она слышала вчера и сегодня. Забыть обо всём. Помнить лишь то полудетское чувство влюблённости — не только в жениха, но в целый мир.

Объятия стали крепче, поцелуи настойчивее. Не размыкая рук, Кристофер развернул Крисельду, опустил на разобранную постель. Пальцы уверенно заскользили по телу, тонкая белая блузка, вместе со штанами и сапогами одолженная у Найды, мало что скрывала. Пусть это не первая брачная ночь и впереди не ждёт долгая и счастливая супружеская жизнь, но хотя бы раз она будет с ним…

Кончики пальцев коснулись щеки, дорожек от слёз, подбородка, очерчивая его линию, опустились на шею и…

Кристофер замер. Отстранился, медленно отвёл руку от ошейника, словно кожаная полоса могла убить и потому требовала осторожного обращения.

— Прости. Я не могу, — он сел, устало потёр лицо. — Его можно снять?

— Должен снять вождь. Или хотя бы младший вождь. Если я… или ты его снимешь, я не смогу вернуться.

— Ты собираешься вернуться?!

— Да, — растерялась Крисельда. — Там мои друзья и я не могу просто сбежать, ничего не сказав Райнеру…