Он кивнул, и я увидела, как дернулся мускул на его челюсти, когда он снова закинул рюкзак на плечо. Он хотел что-то сказать.

Я не хотела этого слышать.

Хорошо, это ложь. Я, затаив дыхание, а это о многом говорит, с нетерпением ждала, чтобы услышать, что он собирался сказать. Но я ведь не хотела это слышать.

Это молчание сбивало с толку.

До тех пор, пока его не прервал сладкий, высокий голос Джулии, окликнувший нас.

— Привет, Джейсон!

Он немного напрягся при звуке своего имени, а затем к нам подошла Джулия — пять футов и семь дюймов длинноногого совершенства, так ещё и с ослепительной улыбкой, которая могла соперничать с улыбкой Джейсона в добродушии и обаянии.

Боже, эти двое были возмутительно совершенны, когда стояли вот так бок о бок. Это было слишком мило. Как будто Барби и Кен ожили и улыбались всем нам, сломанным игрушкам, с нашими несовершенными игрушечными туловищами и тусклыми поникшими волосами.

Я отвернулась со вздохом, который, следует признать, был наполнен жалостью к себе. Но серьезно. Иногда жизнь просто несправедлива, и присутствие этих двоих было наглядным тому доказательством.

Но Джулия — всегда добрая, всегда открытая Джулия — не позволила мне сбежать так быстро.

— Привет, Марго.

Я повернулась с улыбкой и помахала рукой, в надежде, что это закончится.

— Джей, ты пойдешь к Каре в пятницу после игры?

Джей. Джей? Я никогда не слышал, чтобы кто-то называл его иначе, чем Джейсон. Я развернулась, чтобы увидеть его ответ, но он выглядел таким же непринужденным, как и всегда. Возможно, ему нравилось это прозвище. Может, это была их фишка.

Я должна уйти, действительно должна. Но какая-то часть меня, больная, мазохистская часть, не могла оторвать глаз от брачных игр Барби и Кена, разворачивающихся передо мной.

К сожалению, Джейсон, похоже, собирался лишить меня возможности наблюдать со стороны.

— Эм, — сказал он, глядя на меня. — Я еще не решил.

Джулия, казалось, уловила намек, и ее улыбка, хоть и менее впечатляющая, теперь была адресована мне.

— Тебе тоже стоит пойти, Марго.

Я моргнула несколько раз. Э… что дальше?

Джей изогнул бровь, и его губы подергивались от удовольствия, к моему удивлению.

— Да, Марго, — сказал он. — Ты должна пойти.

— Нет, — выпалила я. Затем, заметив улыбку на лице Джулии, я заставила себя улыбнуться. — Я имею в виду, спасибо, но вечеринки — это не мое.

Я начала пятиться, когда меня захлестнула новая волна унижения. В моей голове возник яркий образ полуголой меня. На вечеринке.

Это было моё воображение или Джулия вздрогнула вместо меня, скорее всего, от того же воспоминания.

Я выдавила шутливым тоном, пока ноги уносили мою задницу оттуда:

— По крайней мере, больше нет. — Я издала фальшивый смешок, который никого не обманул. — Думаю, я уже сыта по горло всякими вечеринками. Ну, знаете… навсегда.

Джулия вежливо кивнула с извиняющимся выражением лица, потому что, конечно же, она должна была идти и быть милой, несмотря на мою неловкость. А Джейсон? Ну, я не могла заставить себя взглянуть на него. Я чувствовала его взгляд на себе, и этого было достаточно.

С последней потенциально психической улыбкой я развернулась и побежала. Ладно, я шла довольно быстро, но мое сердце продолжало бешено колотиться. К тому времени, как я догнала Сьюзи, которая только что закончила со своим репетиторством в кафетерии, я учащенно дышала, но отбросила странное притворство. Я замедлила шаг, когда она пошла рядом со мной.

Джейсон ушел. Мне не нужно было думать ни о нем, ни о его доброте, ни об этой улыбке, ни о…

— Как дела? — спросила Сьюзи.

Я открыла рот, чтобы рассказать ей все, но тут же закрыла. Я не собиралась зацикливаться на Джейсоне Коннелли. Не сегодня. Больше нет.

— Отлично, — сказала я. — У тебя?

Она пожала плечами.

— Отлично.

Мы шли молча, ни одной из нас нечего было сказать, да и особого энтузиазма тоже не было, поэтому едва контролируемая энергия Мэтта так шокировала нас, когда мы увидели, как он нетерпеливо ждет у моей машины.

— Вы готовы к этому? — спросил он, как только мы подошли к нему.

Мы со Сьюзи обменялись взглядами. Нет, она тоже не понимала, что происходит.

— Готовы к чему? — спросила она.

Мэтт уже был в телефоне и что-то печатал.

— Я хотел отправить вам ссылку, но потом вспомнил, что у вас нет телефонов, — пробормотал он.

Мы с нетерпением ждали, пока он, наконец, не сунул свой телефон нам под нос — в его браузере был открыт сайт, которого я никогда не видела раньше. «GeekBook» было написано в верхней части страницы в цветах Гроувер Хай.

— О, Господи, — вздохнула Сьюзи рядом со мной. Затем она выхватила телефон из рук Мэтта и пролистала, тяжело дыша из-за фотографий, большую часть которых Сьюзи уже показывала нам.

Я зажала рот рукой.

— Ты этого не сделал, — пробормотала я, слишком потрясенная, чтобы пошевелить рукой, так что мои слова были приглушены.

— Это круто, правда? — сказал Мэтт.

Я поднял голову, чтобы убедиться, что он серьезно.

Он был серьёзен.

Я вздохнула перед лицом его нетерпеливого возбуждения. Думаю, я должна была догадаться. Я должна была это предвидеть. В последние пару недель Мэтт был более несгибаемым, чем кто-либо из нас, поскольку хэштег #ГикиУходятВОтрыв не только не умер, как мы надеялись, а, скорее, зажил собственной жизнью.

Сьюзи рядом со мной рассмеялась, и мы оба взглянули на нее. Моя милая и тихая подружка восторженно хихикала.

— Это потрясающе, — сказала она и протянула телефон Мэтту. — Кто такой Сократ Браун?

Он ухмыльнулся.

— Я. — Он оглянулся через плечо, как будто за нами могли следить. — Я создал сайт, чтобы мы могли использовать вымышленные имена. Это только для… ну, вы поняли…

Он затих.

— Ботанов? — Предложила я.

— Неудачников? — сказала Сьюзи.

Мэтт нахмурился.

— Это для тех, кто стал жертвой.

Я переглянулась со Сьюзи.

— Я предпочитаю «ботаны».

— Я тоже. — Она поджала губы. — «Жертвы» звучит так…

— Жалко, — подсказала я.

Она кивнула.

— В том-то и дело, — сказал Мэтт, выхватывая свой телефон, чтобы он мог держать его с гордостью. — Это только для нас. Ни у кого не будет проблем, и мы сможем отомстить.

— Мне это нравится, — мягко сказала Сьюзи, казалось, она загипнотизировано смотрела в экран перед собой, и я поняла. На самом деле. Я хочу сказать, что мне нравилось видеть эту ужасную фотографию Джоэла рядом с хэштегом #ГикиУходятВОтрыв не меньше остальных, но…

— Только для нас, — повторила я, немного испугавшись, что он действительно верит в это. «Мы», я знала, значило больше, чем просто «я и Сьюзи». Это означало всех изгоев нашей школы. По сути, любого, кто не был абсурдно популярен и не был частью компании красавчиков. А это значит, большую часть учеников.

— Ты не сможешь держать это под контролем, Мэтт, — сказала я.

Но он не обращал внимания. Мэтт и Сьюзи оба смеялись над фотографиями, которые он нашел, и помогал Сьюзи придумать собственный фейковый аккаунт, чтобы она могла комментировать.

Я уже предвидела, чем это обернётся. Возможно, нет. Может быть, я была параноиком. Но опять же, я надеялась, что дурацкий унизительный хэштег прекратит своё существование, и посмотрим, куда меня приведёт такой оптимизм.

Но если этот сайт попадет не в те руки…

— Ребята, это только усугубит ситуацию.

Мои друзья взглянули на меня, и я поняла, что они не собираются меня слушать.

Сьюзи пожала плечами.

— Почему мы не можем отплатить им той же монетой?

Мэтт кивнул и поднял руки с невинным видом.

— Именно они зашли слишком далеко с этим дурацким хэштегом. Кто бы ни представил это фото, вероятно, задумывал это как шутку, но они не могли оставить это без внимания. — Он встретил мой взгляд. — Почему мы должны?

Я открыла рот, но не смогла придумать хорошего ответа. Почему мы должны быть выше этого? Почему мы должны просто стоять в стороне и позволять всяким Джоэлам, Люкам и Карам втаптывать нас в грязь?