Так ушла из дома настоящая семейная ценность. Вместо нее сын принес домой настоящего оловянного солдатика, на пятке которого, как я помню, было написано: «18 коп.».
Я до сих пор не понимаю, почему родители того мальчика не вернули мне украшение (хотя, может быть, их сын спрятал его или потерял). Но я понимаю, почему сын смог обменять мой кулон: я не объяснила ему, насколько эта вещь ценна. Значит, сама виновата.
И не спрятала от греха подальше! Опять моя вина.
В тот момент солдатик имел для него высшую ценность, и, как я догадываюсь, уговорить сменять такого ценного солдатика на какой-то девчоночий кулон было делом непростым.
Я его не ругала. Просто так сильно расстроилась, что он сам напугался.
И сделал выводы.
Больше у нас с ним никогда подобных проблем не было.
Проблема № 9
Ребенок потерялся
Гуляла во дворе — и вдруг ее нет. Три часа искали, обежали все дворы и улицы — оказывается, познакомилась с новой подружкой, пошла к ней в гости.
Пошли вместе с одноклассником из школы домой, по дороге заигрались, вернулись на два часа позже.
Сказали: «С детской площадки не уходи», — через десять минут ушел, нашли спустя час в соседнем квартале.
Каждый родитель вспомнит такую ситуацию — или из собственного детства, или из детства детей.
Наши дочки однажды пошли на поляну возле дачи в деревне — собрать маме кружечку земляники: в панамках, трусиках и босиком. Далеко не уйдешь. Ушли в десять утра. Мы нашли их в четыре часа дня.
Поляна — на опушке леса. Рядом с лесом — дорога. Это было так страшно! Мы прошли все земляничные поляны. Мы сорвали голос, выкрикивая их имена.
Они шли как в сказке — ягодка за ягодкой. Набирали кружечку земляники, потом съедали ее и начинали набирать заново. Они не замечали времени, не чувствовали усталости.
Я носилась по лесу, кричала, звала… И вдруг услышала голос мужа:
— Нашел!
Потеряла сознание.
Когда я открыла глаза, надо мной стояли две девчонки с испуганными, вымазанными земляникой лицами.
— Просто посмотрите сейчас на маму, девочки, — муж говорил ровно, — посмотрите и запомните.
Они запомнили. Им тогда было шесть и четыре года.
Как правило, дети в таком возрасте ведутся на провокации. Моих дочек позвали с собой старшие деревенские ребята — те, для кого лес был родным. Наши отправились за ними, а деревенские быстро ушли вперед, затерявшись в кустах.
Значит, слишком рано мы ослабили контроль над детьми.
Но и тотального контроля над ребенком быть не должно. Если приятель зовет вашего сына к себе в гости, не ходите с ним. Пусть дети играют сами.
Наша задача — приучать ребенка чувствовать время и ответственность. Рассказывайте им, как сильно вы переживаете. Как они для вас дороги. Как вам страшно. Ребенок, потерявшийся один раз и воочию увидевший ужас родителей, как правило, не теряется во второй раз.
Проблема № 10
С ребенком постоянно что-то случается
Чемпионом по «случайностям» была моя вторая дочь. Прокатиться с горки и получить сотрясение мозга. Залезть на высокую кровать, упасть с нее и пробить ногу стулом. Она могла найти приключение везде, даже в самых безопасных условиях.
Мы не ругали ее. Бесполезно ругать темперамент и живость характера. Мы стояли на страже — и постепенно функции «стража» передавали ей самой, приучая ее контролировать себя и обстановку вокруг.
Но не запрещали — ни горки, ни коньки, ни речку…
Река — отдельная опасность. Мы с братом очень хорошо плавали, но мой папа всегда сидел на берегу и, не сводя глаз, смотрел за тем, как мы купаемся.
Один раз он отвлекся, чтобы поставить палатку, и в это время с братом в воде была моя мама. И я закричала:
— Папа, смотри, как мама с Игорем прыгают в воде!
Они не прыгали — они тонули. Попали в омут на Волге — маму затянуло, брат схватился за ее шею… Папа в один прыжок метнулся к реке, вытащил маму и брата. Он мог бы потом запретить нам купаться — и это было бы понятно. Но не запретил. Мы плавали, но под его постоянным присмотром.
Невозможно требовать от ребенка, чтобы он вел себя как взрослый. Он будет лезть, падать, бежать, взрывать. Дочка моего приятеля каждый Новый год взрывала дома елку (это был то пожар, то короткое замыкание) — бедовая росла девчонка, настоящий сорванец.
Что с этим делать? Учить ответственности и следить. Жизненный опыт по учебникам не освоишь.
Глава 9
Дети от двенадцати и старше
Очень трудно вдруг перестать быть авторитетом. Очень трудно видеть пустые глаза и понимать, что ни одно слово не доходит. Ни одно.
Мы исчезли из списка авторитетов. Мы устарели — окончательно и безнадежно. Хорошее во всем этом только одно: это как корь, оно пройдет. Точнее, это пройдет, если родители, испугавшись внезапно потерянного влияния, не наделают ошибок. Иначе ребенка можно потерять навсегда.
На мой взгляд, главное, что нужно понять и принять с подростками, — любой друг (и тем более первая любовь) — это очень серьезно. И это гораздо более сильная фигура влияния, чем родители.
Предлагаю подумать над тремя типичными родительскими ошибками, которые очень трудно исправить и поэтому лучше не совершать.
Нельзя: относиться к подростку как к ребенку; критиковать его лучших друзей; ругать по поводу и без повода.
Теперь разберем эти ошибки более подробно.
Ошибка № 1. Относиться к подростку как к ребенку
Его музыка непонятна. Его одежда неопрятна. Его друзья отвратительны… Вы правда так думаете? Что ж, тогда ребенок сочтет себя вправе жить собственной жизнью.
И это неудивительно: подросток в тринадцать — семнадцать лет ощущает себя абсолютно взрослым. Гораздо более взрослым, чем его родители.
Однажды я узнала: шахиды выбирают в смертники пятнадцати-семнадцатилетних детей. Ребенок в таком возрасте подвержен служению идее, он делит мир на черное и белое, других цветов у него нет. И он смело идет подрывать тот объект, на который ему укажут авторитеты. При этом мальчик оставляет маме записку, что завтра купит ей арбуз, как она и просила. Потому что в пятнадцать-семнадцать лет невозможно поверить в то, что ты умрешь навсегда. Они и не верят.
Это нужно знать каждому родителю: ваши дети-подростки чувствуют себя не просто взрослыми, а стариками. И при этом они не могут осознать до конца, что такое смерть. Отсюда столько подростковых суицидов.
Особенно сильно разрыв поколений чувствуется в наши дни. Сто лет назад мир был статичен. И уверенность подростков в том, что они знают жизнь лучше, чем их родители, не подтверждалась ничем, кроме апломба самих подростков. Сегодня есть масса сфер, в которых они действительно разбираются намного лучше родителей. И это не абстрактные теории, а реальная, каждодневная наша жизнь. Я имею в виду все, что связано с цифровыми технологиями.
Они считают себя умнее родителей — и впервые за сотни тысяч лет существования человечества получают реальное тому подтверждение. Они глотают гигабайты информации, схватывают новое на лету — и при этом у них ничего нет. Нет денег, нет права на личную жизнь, нет свободы. И они, как рабы, начинают восстание против господ.
Очень полезно посмотреть сериал «Школа» и другие честные фильмы о подростках.
Да, мы не авторитеты. Но при этом должны оставаться авторитетами. Это очень трудно. Это вынуждает нас работать над собой — и говорить себе, что пока ситуация временная, но она может сохраниться навсегда, если мы оттолкнем от себя ребенка.
Они считают, что умнее нас. Отлично — мы можем попросить помочь с компьютером или завести нам страницу в социальных сетях. Или научить нас пользоваться гугл-переводчиком и еще массой полезных приложений. Мы можем попросить заказать нам одежду или какие-то нужные гаджеты через интернет.
