Где-то к концу третьего месяца работы он основательно вымотался, но добился-таки некоторой слаженности действий всех заинтересованных сторон. И когда экипажи стали работать с ним по второму кругу, техники в его присутствии уже не болтались по ангару до тех пор, пока не появлялся инженер, отвечающий за рейс. А пилоты ИДС «Флэш» расчищали транспортный коридор, не дожидаясь подтверждения каждого слова командира кортежа от собственного командования. Дирс снял бойкот и соблаговолил дважды пригласить его на совещания, где Рэд благоразумно помалкивал. Командующий корпусом ВКС генерал Литтон старательно соблюдал дистанцию, вел себя порой высокомерно, чаще – подчеркнуто официально, но отнюдь не враждебно.

Примерно за полтора часа до очередного рейса, Рэд пришел в ангар и удивленно уставился на парня, примостившегося на платформе трапа, зафиксированной в крайнем нижнем положении. При появлении капитана печальная фигура встрепенулась, вскочила на ноги и представилась как «бортинженер Константин Кросс, сэр».

– И что? – спросил Рэд.

– Рейс отменяется по техническим причинам… господин капитан.

– Чего-чего?! – переспросил Гардон. – За шестьдесят минут до старта? Ты кто такой? Где главный инженер и старший техник?

Рэд выслушал историю о снятии с должности главного инженера ангара, с которым надлежало согласовать принятое решение, и о том, что замену ему ищут второй день. Затем командиру кортежа бледнея и краснея объяснили, что система регенерации звездолета давала сбои в ходе предварительной проверки, которых сейчас почему-то не наблюдается. А техники разбежались, поскольку им не поставили задачу. А задачу им не поставили потому, что ее не с кем согласовать. Рэд выругался вполголоса, развернулся и ушел изучать мудреную иерархию служб обеспечения полетов.

Звездолет сняли с рейса. Гардона вызвали к Дирсу. В кабинет руководителя СПС уже проник представитель Министерства ресурсов колониальных территорий. Брызжа слюной, он принялся обвинять всю Службу, начиная с командира кортежа в саботаже. Если бы Рэд мог его убить, убил бы, не задумываясь. Но судьба уготовила ему участь молча стоять напротив, дожидаясь когда иссякнет словопоток оппонента. Минут пять адмирал Дирс наблюдал эту замечательную сцену. Затем вежливо, но настойчиво вывел господина представителя из кабинета, оставив бледного от злости капитана в одиночестве.

Рэд потер висок, провел рукой по лицу, оттянул вниз замок комбинезона и скользнул по вернувшемуся Дирсу отсутствующим взглядом:

– Я могу идти, господин адмирал?

– Подожди, капитан, – сказал Дирс, не спеша пройдя к своему месту. – Посиди пять минут, – он многозначительно посмотрел на дверь, – вам незачем встречаться. Мой личный состав мне еще пригодится.

Рэд, покосился на стул возле массивного стола начальника.

– Я еще не ваш личный состав, сэр, – не скрывая раздражения, сказал он.

– Не забывай, с кем разговариваешь, Рэджинальд, – сухо посоветовал адмирал. – Какому-то заму неизвестно кого он может не хамить, а своему непосредственному начальнику не получается? Ты, кажется, собирался у меня не пилотом работать… Сядь я сказал!

Рэд молча повиновался. Дирс щелкнул коммуникатором.

– Малич, у тебя внеочередной рейс. Экипаж и сопровождение на месте. Старт по готовности резервной машины. Ангар номер четыре, – он посмотрел на Гардона. – У тебя неделя отпуска. Вернешься – поговорим.

Рэд поблагодарил, вышел и растерянно оглянулся на дверь, не понимая обласкали его только что или отопнули в сторону, как приблудного пса. Он зашагал по коридору, припоминая слова, которыми изъяснялся раздраженный задержкой чиновник, чтобы передать их бортинженеру Кроссу максимально точно и с должной экспрессией. Несколько человек, попавшихся навстречу, с ним поздоровалось. Сам Рэд, живший последние три месяца как во сне, помнил далеко не всех. У лифта ангара его встретила высокая блондинка.

– Добрый день, капитан, я вас разыскиваю.

Рэд остановился, удивленно разглядывая ее штатский наряд и висевший на шее бедж медицинской службы. Медики обычно носили свою форму.

– Здравствуйте. Вы меня нашли, – он выжидательно смотрел на нее, раздосадованный внезапной задержкой. Он и не подозревал, что может так хотеть домой.

– Меня зовут Веста Дамри, – женщина чуть улыбнулась и слегка склонила голову, – я психолог СПС…

– Письменный приказ за подписью адмирала Дирса, и я сам приду к вам на тестирование, – грубо перебил ее Рэд. – Или у вас личная просьба о доставке груза, родственника, сотрудника?

– Нет, капитан. Я хотела с вами познакомиться. Это входит в мои служебные обязанности.

– Меня зовут Рэджинальд. Вы со мной познакомились. Я спешу.

– Тогда я вручу вам вот это, – она протянула информдиск, – посмотрите на досуге. Вы же в отпуске с сегодняшнего дня, верно?

– Да. Верно.

Рэд присмотрелся и увидел инком прикрепленный к воротнику стильного пиджака собеседницы.

«Дирс! – подумал он. – Как хреново… Что я ему такого сказал?! Зачем он ее сюда вызвал?» Он рассеянно сунул диск в карман летного комбинезона.

– Веста, мне жаль, что из-за меня вас сдернули с рабочего места. И как я теперь понимаю, разговор с вами, как и просмотр диска обязателен. Куда направимся?

Собеседница покачала головой.

– У вас в руке – горсть песка, – чуть улыбнувшись, произнесла она, – а вам предлагают взять пригоршню драгоценных камней. Что бы вы сделали?

Рэд задумался, неожиданно для себя увлекшись решением предложенной проблемы.

– Выбросить песок? – недоверчиво спросил он.

– До свиданья, Рэджинальд. Вы куда-то спешили.

Веста Дамри развернулась и сделала несколько шагов по направлению к лифту. Рэд окликнул ее и подошел.

– Веста! Постойте. Извините, у меня действительно был тяжелый день. Наверное, вас не зря вызвали. Но теперь я еще и сна лишусь, если вы мне хотя бы не намекнете: я правильно ответил?

Она улыбнулась.

– Категории «правильно-неправильно» мне совершенно не понятны. У вас есть еще вопросы?

– Да. Э-э-э… Нет. Спасибо за встречу и за информацию. Может быть, я действительно зайду к вам как-нибудь.

– Мой график работы и все контакты на первой странице. Всего доброго, капитан.

Рэд хмыкнул, попрощался и продолжил свой путь в ангар.

– Константин! – крикнул он, встав на платформу трапа.

Парень выглянул из технического люка злополучного звездолета.

– Ты выиграл. В рейс другая машина пойдет.

– Отлично! Значит, у нас есть время, господин капитан?

– У тебя, а не у нас! – осадил его Рэд.

Голова исчезла. Рэд поднялся к входному люку и заглянул внутрь.

– Эй! Где ты там прячешься? А ну-ка иди сюда!

Константин не слишком бодро вышел навстречу.

– Считаешь это нормальным, когда отмену рейса по техническим причинам организует командир кортежа? – спросил Рэд, хлопнув ладонью по обшивке так, что парень моргнул и оглянулся на уютный полумрак отсеков, прикидывая путь к отступлению. – Сам не знаешь, где ваше начальство сидит? Что, кроме инженера ангара в службе техобеспечения только роботы остались? Где они, кстати? А техники где, почему не занимаются неисправностью? Кто их должен тебе в помощь организовывать?

– Извините, господин капитан, – пробормотал Константин.

– Я подумаю. Работай давай! Саботажник… Стаж у тебя какой?

– Полгода… практики… сэр.

– То, что нужно, – усмехнулся Рэд.

Впору спрашивать «и кто у нас папа с мамой, что ты – вчерашний студент сходу оформился сюда бортинжем».

– Если ничего не найдешь я тебя во-он на том подъемнике повешу, – сказал он. – Будет больно и не эстетично.

Парень уже готов был растворится в недрах звездолета, но сжалившийся Рэд придержал его, провел в рубку и настроил дальнюю связь на поиск личного коммуникатора. Виктора Рэд застал дома. Тот играл с Максом в новую сетевую версию «Заживо погребенных» и недвусмысленно высказался, как он теперь относится к неожиданным звонкам своего бывшего командира.