– Что, выпендрился? – спросил Виктор, вернувшись в комнату. – Сур-ровые мужские игры…

Рэд приоткрыл один глаз.

– Ты откуда знаешь?

– От системы слежения. Мы ее первой протестировали. За что парню так влетело?

– За дело, не сомневайся. Еще немного – мне бы самому там влетело.

Гардон встал, сжевал дежурный ужин и снова улегся, закинув руки за голову.

– Как хорошо быть руководителем, – ухмыльнулся он, – кое-кто сейчас головы ломает над разбором полетов… Виктор, что господину советнику скажем по поводу участия посторонних в проекте?

– Я с ним с нашего возвращения больше не разговаривал, – сказал Виктор. – Ты меня втравил, ты и думай.

– А зачем соглашался? – полусонно огрызнулся Рэд. – О! Чуть не забыл, – он сел на кровати, протирая глаза. – Максим, заходи в информаторий СКБ, сейчас я подключусь, и мы будем на третьем уровне. Нужно кое-что поискать.

– Что поискать? – переспросил Ласкис, нехотя оторвавшись от работы.

– Предыдущие проекты по захвату «Астриксов» Аналога-1 и наши. Аналог-3 можно в расчет не брать. А вот хозяевам наверняка хочется вернуть собственность. Район Альгарро – граница колониальных территорий, нейтральная зона. Так что ищем все разведданные на эту тему. Это раз. Четвертый контейнер – это два. Вить, посмотрим, куда он делся, пока у меня доступ есть?

– Про четвертый контейнер с L-80 я вам и так скажу, – сказал Ласкис. – Не нашли.

– Почему ты не спрашиваешь, что это такое?

– Потому что про не взорвавшийся контейнер в районе Альгарро только глухой не слышал. Цена на черном рынке астрономическая. Частников готовых рисковать головой, чтобы прорвать оцепление и залезть в пекло – хоть отбавляй. Там регулярно кто-то теряется или калечится. По запросу данных нет.

Как ни старались спецслужбы замять инцидент – шила в мешке не утаишь. Среди космопроходцев, и не только среди них, слухи о событиях на L-80 расползлись до самой отдаленной колонии бета-радиуса, обрастая, как всегда в таких случаях, фантастическими деталями и леденящими душу подробностями.

Рэд убрал удостоверение, с которого система безопасности считывала код, открывая доступ, и уставился на Макса:

– А тебе что за дело, какие корабли в пространстве теряются?

– Я говорю, по запросу информации нет, – сумрачно бросил Макс и отвернулся. Рэд его раздражал своим наплевательским отношением ко всему на свете: к жизни, миссии, отсутствию доступа к важной информации и какого-либо интереса к тому, что происходит не на орбитах Луны-16.

– Ну-ка, дай мне удостоверение, капитан, пустите профессионала, – сказал Виктор.

– Смотри, вляпаемся, – вяло предупредил Рэд.

Виктор презрительно фыркнул в ответ. По разным запретным базам данных и сайтам серьезных организаций, он лазил регулярно. Иногда по делу, как на планете Миражей, иногда по заказу штурмана «Моники», но чаще – ради острых ощущений. Однажды ему даже грозило судебное разбирательство, Серж нанимал адвокатов, а Гардон отмазывал своего проштрафившегося бортинженера перед Дорвардом.

В этот раз адвокаты не понадобились. Информацию об «Астриксах» Виктор нашел, но стоящей попытки не было ни одной. Проекты предлагались один безумнее другого, вплоть до управляемого астероида, снабженного ракетными двигателями с экипажем из биороботов в тяжелых скафандрах. Над этой затеей Рэд как раз смеяться не стал. Идея чем-то напоминала его собственную: подойти к крейсерам на том, что вообще не напоминает звездолет ни военный, ни гражданский. «Астриксы» монтировались на вакуумных верфях и предназначались для ведения войны в условиях открытого космоса. Стало быть, и противники у них должны быть соответствующие. Оказывается, у крейсеров даже были имена «Гор» и «Рубин».

– Так, Виктор… – задумчиво сказал Рэд, – я тебе сейчас техническую задачку подброшу – мало не покажется. Максим, тебе стол не нужен?

– Мне там все равно места не хватит, – качнул головой Ласкис.

Рэд активировал и положил на стол информдиск с наспех набросанной схемой расстановки сил. Тот самый, который показывал пилотам группы. Виктор не мог отвести взгляд от «Астриксов».

– Не туда смотришь, – ухмыльнулся Рэд, остановил запись и пустил ее с начала, – видишь, «Санта» пошла к крейсеру?

– Угу.

– «Курьер» ближе подпускать нельзя, а отсюда я промахиваюсь, – сказал Рэд, – даже если «Астрикс» не выйдет из дрейфа. Десять раз пересчитал и все равно – гарантированная траектория ухода в бесконечность… «Санта» не летает ни хрена!

– Возьми с упреждением по дрейфу, – неуверенно посоветовал Виктор.

Гардон вздохнул:

– Буду знать, в какую сторону – возьму. Скорости мне не хватает, Виктор. Даже с учетом переносной – той, с которой сам «Курьер» идет. А если «Курьер» выйдет не точно – мы получим такое расхождение межу расчетной и фактической траекториями, что я месяц там буду маневрировать, – Рэд взялся за сигареты, оглянулся на Макса, на Виктора и убрал обратно. – Где-то же они здесь курят… – пробормотал он и решительно добавил: – Нужен дополнительный движок. Четыре двигательных установки с изменяемым вектором тяги, чтобы сохранить маневренность. Причем таких, о которых «Астрикс», вернее те, кто его програмировал понятия не имеют. Что-то, что давным-давно снято с производства. Если, конечно, у тебя нет новаторских идей в области ракетостроения.

Виктор присвистнул, помолчал, согнал Гардона с единственного стула на койку и уселся на его место. Вновь полупрозрачным веером вспорхнули вверх лепестки дисплея. Виктор уткнулся в расчеты.

– Два максимум, – сказал он.

– Четыре.

– Два. С кем торгуешься! Четыре крепить некуда. Выбирай.

Виктор развернул объемное изображение.

Над столом повисло несколько десятков странных конструкций: заполненные водородом посеребренные шары; ракеты, спрятанные одна в другую; ракеты, связанные тросами; кое-как скрепленные друг с другом отсеки, прикрытые гигантскими вогнутыми зеркалами и бронированные конструкции старинных реакторов, оплетенные трубами системы охлаждения. Рэд ахнул от удивления и тронул указательным пальцем диск, диаметр которого, если верить чертежу, составлял 115 метров. Диск развернулся другой проекцией, показав неправдоподобно узкое ребро.

– На этом точно не поеду… даже не уговаривай!

Блохин снисходительно улыбнулся:

– Это радиатор. Лишнее тепло так сбрасывали.

Он променял роскошную картинку на формулы и уравнения, но Рэд все еще зачарованно смотрел на дисплей.

– Перешли мне этот файл, – сказал он, наконец. – Подобрал что-нибудь?

– Почти, – откликнулся Виктор, – об этом наверняка не вспоминали… – пробурчал он себе под нос, – но так далеко не уедешь, сейчас скомбинируем с чем-нибудь… Макс!

– Что? – недовольно отозвался Ласкис, не подняв головы.

– Ты, например, знаешь, что такое гидразин?

– Нет.

– Оч-чень хорошо. Надеюсь, ты такой не один. Но сила тяги мала. Рэд, – он поднял глаза, – ты отдаешь себе отчет в том, насколько все это ненадежно? А если еще параллельно вспомогательным запустить собственные двигатели «Санты»…

– Ты что предлагаешь? – перебил его Рэд. – Управляемый астероид?

– Тогда смотри, капитан. Только близко к сердцу не принимай, – усмехнулся Виктор.

Гардон пережил несколько неудачных компьютерных пусков, махнул рукой и около трех часов ночи ушел курить, а потом спать, предоставил Виктору доводить модель до ума в одиночестве.

Проснулся Рэд под соловьиную трель будильника и звук открывающейся двери. Виктора в комнате не было. Максим Ласкис прошел к своей койке и посмотрел на Гардона красными от бессонницы глазами.

– Пилоты «Курьера» сказали, что у них сейчас тренировочный полет, – хмуро сообщил он, – я передохну пока? Ваши истребители всю душу вымотали.

– Ночью? – недоверчиво спросил Рэд.

– Под утро. Разбуди, как сцепку в ангар вернете, хорошо? Все равно ничего не соображаю.

Рэд немного поломал голову над тем, чем могли утомить программиста пилоты «Флэшек» и отправился на поиски летной экипировки.