–Ну есть тут один жилой домик, туда дальше, – он махнул вправо. – Кто живет не знаем, но живут постоянно, из года в год. Скот держат даже. – С последними словами заросший погладил ногу и сплюнул.

–Че, залезть к ним хотели? – Паша кивнул на хромого. Собутыльники рассмеялись в ответ.

–Есть такое… – Виновато пожал плечами высокий, – ружбайка у них оказалась… С тех пор мы туда ни ногой….

–Ладно, держи, – Павел бросил в снег купюру. Обросший мигом ее подобрал и заковылял к другу.

Паша обернулся к Роме и скомандовал: «Возвращаемся»

–Мы не проверим их домик?! – удивился парень.

–Зачем? И так ясно, что эти бухарики не способны даже себя контролировать. Барон, конечно, может, и псих, но алкашам не доверил бы ничего важного.

Рома согласился и поспешил вернуться к жене и Русалке. Дойдя до перекрестка, путники остановились. Свежие следы расходились с их следами, но вели в другую сторону. Мужчины посмотрели в начало аллеи – там никого не было.

–Оленька! – чертыхнулся Паша и побежал прямо. Рома не отставал. Он видел, как точками оставались в снегу следы от каблуков его жены, выстраиваясь в неровную очередь.

*** *** ***

Вероника нажимала на красный круг, но телефоне не мог распознать ледяные пальцы красавицы. Оля медленно вышагивала вдоль забора и заглядывала через него. За высокой пушистой елью прятался бревенчатый дом. Припорошенные снегом лапы ёлки сказочно поблескивали в лучах заходящего зимнего солнца.

«А может, там Егор? В этом доме мой Егорушка?» – Сердце Оленьки сжалось в комок и замерло.

–Ну что, идем? – прошептала Вероника, трясущимися руками выставив камеру перед собой.

Оля пробралась к калитке и заглянула во двор. Пусто. С одной стороны стоял дом, с другой – топорщились замерзшие кусты. Под ними чернели пятаки, куда выливали грязную воду. За домом вдоль всего участка стояла невысокая постройка, часть ее была выложена из кирпича, а другая часть была сколочена наспех, с большими прорехами между досок. Перекинув руку через калитку, Оля нащупала щеколду и через секунду двор раскинулся перед девушками во всей красе.

Оленька пробежала вдоль стены и заглянула на крыльцо. Пусто. В углу ведра свалены в кучу, некоторые из них еще теплые, другие же были в покрыты толстым слоем изморози по верх остатков помоев. Оля оказалась в теплой пристройке. Тошнотворный запах грязных мужских ног смешивался с запахом свежего навоза и зерна. Вероника не осмелилась пойти за Оленькой. Журналистка пересекла небольшое расстояние от дома до сарая и заглянула через камеру в щель между досками. Со скрежетом открылась дверь, и облако теплого пара взвилось к потолку. Могучая фигура закрыла собой свет, дверь закрылась, и неизвестный здоровяк стал копошиться в темноте. Что-то щелкнуло и зажглась яркая лампочка. В просторной пристройке стояли металлические баки, у потолка блестел огромный крюк. Руки Вероники тряслись, изображение то и дело вздрагивало, собственное дыхание казалось девушке невыносимо громким, вязнущим в ушах. Еще никогда у нее не было такого захватывающего материала.

Оля прошмыгнула через кухню в комнату, заглянула в массивный шкаф – только вещи. Пробежала на цыпочках в другую комнату, еле более маленькую, чем первая. На кровати – груда одежды. Оля раскидала ее в стороны до самого основания, но ничего интересного не нашлось. Она пошарила по столу среди смятых бумажек и бутылок, но ничего не привлекло внимания. Сделав шаг к выходу, Оля услышала протяжный скрип – под сбившимся половиком был люк в подпол. Оля откинула половик и, ухватившись за круглое кольцо, потянула квадратный люк вверх, но поддался он лишь с третьего раза. Тут же живот сковало кольцом боли. Люк рухнул на пол, и Оля с надеждой взглянула вниз. Лучи заходящего солнца окрашивали комнату красным. Отблески его падали на люстру, рассеиваясь розоватым светом. Но в подполе было темно.

–Егор? – шепотом позвала Оленька и в ответ послышался шорох. Ноги стали ватными.

Оля упала на коленки и позвала громче:

–Егорушка? – девушка достала из кармана телефон и посветила экраном вниз. Из темноты на нее бросились два красных глаза, оглушая писком. Оля вскрикнула и отпрянула, упав спиной на пол. Из подпола в разные стороны бросились серые крысы. Несколько тварей пробежали по окаменевшему животу, царапая тонкими коготками пуховик. Молния затрещала и разъехалась в разные стороны. Оля подскочила и, подволакивая ногу, бросилась к выходу.

В ярко освещённой пристройке было шумно. То и дело хлопала дверь в сарай, выпуская клубы горячего живого пара. Мужчин оказалось двое, оба громадные, с необъятными плечами и огромными узловатыми руками. Теперь они кружились в центре помещения, орудуя ножами умопомрачительного размера. Вероника никак не могла увидеть, что именно они разделывали, но звуки разрезаемой плоти пугали ее, пробуждая трепет журналиста перед убойным материалом.

На крыльцо вывалилась Оленька, плечом распахнув дверь, еле удержалась на ногах. Вероника приложила палец ко рту и зашипела. Оля, бешено дыша, доковыляла до постройки и заглянула между досками. Она увидела розовое освежёванное мясо и вскрикнула, прикрыв губы ладошкой. Из глаз брызнули слезы, и не разбирая дороги, девушка схватилась за веревку, служившую ручкой к огромной воротине входа.

–Отпустите его! – в истерике заорала Оленька, оказавшись на пороге постройки. Громилы застыли от неожиданности. Оля бросилась к туше, переваливаясь на негнущихся ногах. Нижнюю часть тела Оля уже не чувствовала – та превратилась в единый ледяной ком. – Что вы с ним сделали?! Егорушка!

За Олей возникла Вероника, а следом появились и Паша с Ромой. Все трое были ошеломлены. Оля оттолкнула с дороги верзилу и приблизилась к висящему на крюке мясу. Она чуть коснулась пальцами теплой плоти, когда помутнение отступило, и Оленька заметила, что ноги слишком короткие для человека, а руки заканчиваются копытами. И вообще, туша не принадлежит человеку – это была свинья. У стены на низкой табуретке лежала ушастая голова с пятаком и крупными белыми зубами.

–Что здесь происходит? – словно гром, пробасил здоровяк и выставил нож перед собой. – Кто вы такие?

Силы Оли иссякли. Она беспомощно опустила руки и заплакала. Рома подхватил девушку под руки и потащил на воздух, не поворачиваясь спиной к хозяевам сарая. Паша развернул за плечи Вероника, вложил ей брелок от автомобиля в руку и шепнул, подтолкнув вперед: «Беги! К машине!» Вероника сжала кулаки и рванула прочь, не оглядываясь.

–Что вам надо?! – взревел второй верзила и попер на Олю. Рома подхватил девушку за талию и ускорился. Паша шагнул в пристройку, когда Рома выволок Олю за калитку.

3.4.

Оля слышала собственное сбивчивое дыхание и почти не чувствовала ног: тело ниже ребер сковало поясом боли и холода. Каждое движение давалось с трудом. Рома поминутно спрашивал о самочувствии, и Олю это бесило. Она не моргая смотрела в глубину аллеи, хотя обзор и загораживал шлагбаум. Вероника ерзала в кресле водителя.

–Я пойду за ним, – заявил Рома и схватился за ручку автомобильной двери.

–Не вздумай даже, – схватила Вероника мужа за рукав. -Если ты уйдешь, я развернусь и уеду. Мы одни не останемся здесь!

–Эти громилы могут его убить! – не унимался молодой человек.

–И тебя тоже! Чем ты ему поможешь сейчас? У нас даже оружия нет – с пустыми руками пойдешь? Давай, сделай им подарок!

–Но Пашка там, с ними, один!

–А ты будь здесь! -Вероника вцепилась тонкими пальцами в рукав куртки мужа, – Его нет уже двадцать минут. Ждём ещё десять минут, и если он не возвращается, то едем в полицию. Согласны?

Рома осунулся, словно воздух вышел из воздушного шарика. Оля кивнула в ответ, и увидела в конце аллеи силуэт. Кто-то приближался к ним, спокойно, не торопясь, словно прогуливаясь. Оля узнала Пашу сразу. Вероника недоверчиво дважды переспросила, точно ли это он.

Павел подошёл к машине и сел на заднее сиденье рядом с Оленькой. Девушка обняла его. Рома почти возненавидел соперника. Все ждали ответов на повисший в воздухе вопрос. Оля всматривалась в несостоявшегося родственника, ожидая увидеть следы борьбы на лице, одежде, руках, но ничего не смогла разглядеть.