На глаза Марии Григорьевны навернулись слёзы. Она, смущаясь плакать при дочери, незаметно смахнула их.
–Да, – мама закивала головой, соглашаясь с Тоней, – нам необходимо быть бдительными и осторожными. Нет больше Егорушки, некому нас защитить….
Тоня неумело приобняла плачущую мать за плечи и тихо проговорила: «Это всё она. Если бы не она, Егор сейчас был бы с нами».
2.7.
Олечка старалась больше лежать – живот очень быстро становился твёрдым, доктор назвал это «тонус», но будущая мама знала, что ее сын противится чему-то, заставляя оставаться дома. Но Оле было очень стыдно и неудобно перед Ромой: мало того, что живёт у него на всём готовом, так ещё и диван пролёживает, даже не стараясь помочь. Утром Рома гулял с Диком, а днём закрывался в своей комнате и работал почти без перерывов. Оля слышала лишь клацанье клавиатуры и отдаленные голоса из динамиков. Оля в окно видела кусок неба над крышей дома напротив и несколько последних этажей. За последнюю неделю девушка выучила этот вид, и теперь подмечала мельчайшие изменения: кто занавески сдвинул, кто цветок поставил на подоконник. К вечеру, когда на город опускались лёгкие сумерки, Рома заботливо предлагал Оленьке взять его под руку и вместе они отправлялись выгуливать Дика. В эти моменты Оля чувствовала необычайное спокойствие. Дик, гордо подняв точенную морду навстречу осеннему ветру, вышагивал рядом. Казалось, будто маленькая, но очень счастливая семья просто вышли прогуляться перед сном. Именно такой виделась когда-то Оле жизнь с Егором: тихая, неспешная, наполненная внутренним светом и теплом.
Рома постучал кончиками пальцев, пробудив Олю от раздумий.
–Пойдем гулять?
–Да, конечно, – улыбнулась она в ответ.
–Мы с Диком уже готовы, ждём у лифта.
Оля поспешно собралась, и на ходу натягивала куртку, когда услышала требовательный женский голос:
–Объясни мне, что происходит?! Почему мне звонит Настя и говорит, что ты в открытую ходишь под ручку с какой-то девкой?!
Оля прислонилась ухом к двери. Рома негромко что-то ответил, голос снова вспылил:
–Ничего я не хочу слушать даже! Что ты ещё придумаешь?!
Внезапно дверь открылась, и Оля чуть не упала, вывалившись вперёд. Она едва успела ухватиться за Рому, и оказалась в его объятиях. Позади мужчины стояла высокая эффектная брюнетка с шикарными уложенными локонами. Глазами она испепеляла Оленьку. Дик робко топтался у лифта и не решался сойти с места.
–Вероника, давай зайдём в дом и там поговорим. Я не хочу, чтоб все соседи знали, каким козлом ты меня считаешь.
–Козлом?! – прыснула девушка от смеха, – Да ты ещё самое безобидное слово подобрал. Поверь, в моей голове более серьезные слова в твой адрес! Это она что ли?
Сдерживаясь из последних сил, Вероника дернула Олу за руку, мигом поставив на ноги.
–Да отцепись ты уже от него! – сквозь зубы прошипела девушка. – Хоть бы постеснялась при жене к чужому мужику лезть. -Глаза Оли округлились. Рома виновато потупился. – Скажи ещё, что ты не знала о моем существовании? О боже, – всплеснула руками Вероника, – ты не рассказывал ей, что женат?!
Наконец, Рома вышел из ступора и завел обоих женщин в квартиру, затащил упирающегося Дика и захлопнул дверь.
–Вот теперь мы будем говорить.
На плите шелестел чайник. Оля крутила пальчиками чашку и не могла поднять глаз на жену Ромы. Конечно, было глупо ожидать, что такой добрый молодой мужчина, обладающий привлекательной внешностью и целым ворохом ценных качеств, мог быть не женат. Но она никогда не спрашивала себя, хочет ли знать это наверняка, и вот теперь видит его разгневанную законную супругу.
Вероника была невероятно красивой: томный взгляд из-под густых ресниц, правильные черты лица и пухлые выразительные губы. Да на такой любой бы женился в тот же час! Что ж, у Ромы определенно есть вкус и чувство прекрасного. Сейчас Вероника готова была разорвать всех на части, а Рома, напротив, держался очень спокойно.
Он рассказывал историю знакомства с Олей, но жена не верила.
–Ну прям так ты её и спас! Да чтоб наш растяпа Дик что-то увидел на улице, кроме голубей – это надо постараться, не то чтоб в реке бултыхаться, там ему в ухо кричать надо!
–Ника, ты преувеличиваешь, как всегда, Дик прекрасный пёс, и может чувствовать гораздо лучше, чем ты представляешь.
–Ага, баб он может чувствовать, которых ты потом в наш дом тащишь… – фыркнула Вероника.
–Я, пожалуй, пойду, – Оля подняла ь из-за стола, не в состоянии больше терпеть это безумие. Она одернула задравшуюся на животе футболку и направилась в комнату.
–Она беременная?! – Вероника выпучила красивые глаза. – Рома, я надеюсь, что это не твой ребёнок? Иначе я тебя пришибу прямо на этом месте!
–Нет, – поморщился Роман, – я с ней уже такой познакомился.
Засвистел чайник. Уткнувшись в подушку, Оля прислушивалась к голосам, доносившимся из кухни. Рядом грустил, положив голову на лапы, Дик. Комната замерла в ожидании приговора суда, который будет вынесен без суда и следствия. Даже заключительное слово сказать не дадут.
«Да, Дик, плохи наши дела. Ладно я, а ты-то чем ей не угодил?» – прошептала девушка и погладила пса. В темноте выделялись лишь белки его умных печальных глаз.– Такие, как она, не любят таких как мы, малыш, найденышей беспородных.» Дик понимающе вздохнул и положил мокрый нос на руку девушке.
–«Русалка»? Ты что, Ранний, придумал ей прозвище? Не вздумай городить мне эту романтическую чушь – меня на нее не купишь! У вас ничего с ней не было? – подозрительно задумалась Вероника.
–Ничего не было и быть не могло, – отмахнулся Рома, – Ты не видишь, что ли, в каком она состоянии?
–Мне плевать на ее состояние. Завтра же чтоб ее здесь не было!
–Куда же ей идти?
–Мне всё равно, куда она пойдет! Но ее в моем доме не будет! – Вероника стучала указательным пальцем, царапая длинным идеально ухоженным ногтем стол. Она всегда и во всем была идеальна, поэтому она и работала на телевидении – оно не прощает ошибок, и незримая борьба двух идеалов – Вероники и телевидения – продолжалась уже пять лет. Столько же длился ее брак с Ромой. Нет, мужа она идеальным не считала, напротив, он будил в ней дикое желание переделать, перекроить, и это желание она преобразовывала в энергию. По этим соображениям она и держала его рядом. Приезжала, когда захочется, уезжала, когда вздумается. И это их устраивало. Почти всегда.
Рома отвечал, Вероника вскрикивала, но Оленька уже не слышала их – она погрузилась в тягостный утомительный сон.
2.8.
-Иди и сделай это!
–Я не буду ее будить, пусть проснется, тогда и скажу всё!
Оля слышала приглушённые голоса за стеной. Вероника требовала от мужа прогнать гостью. Рома не хотел расставаться со своей Русалочкой. Они жили бок о бок почти месяц, и ему это нравилось. Он любил ухаживать за ней, вместе выгуливать Дика, делиться с ней новостями и веселить ее. Ему было жаль беременную одинокую девушку, оставшуюся без семьи. Ее история тронула парня до глубины души, и он хотел помочь.
–Или уйдет она, или уйду я – выбирай!
Вероника скрестила руки на груди, а Роман сидел за столом, подпирая тяжёлую голову ладонями.
–Ника, между мной и Олей ничего нет и быть не может, она любит своего парня, от которого ждёт ребёнка!
–Ну и где же сейчас этот счастливчик?
–Он погиб…
Вероника осеклась лишь на минуту, а потом рассмеялась:
–Да ладно! Отец погиб, мать чуть не утонула, а ты такой рыцарь в блестящих доспехах: и спас, и пригрел. Тебе не кажется, что это уже перебор? Ты заигрался, Рома.
Он закрыл ладонью глаза. Ника снова была права, он погряз в этой игре с головой. Его Русалочка не сказочная героиня. Его Русалочка настоящая девушка с настоящим ребёнком и настоящими проблемами. Готов ли он к этому?
Ника, как обычно, вышла победителем из их спора. Привычно прекрасная, она терпеливо ждала его реакцию, восхищаясь своим достижением: ей удалось развернуть его от собственных переживай к внешнему миру. Подсев, приобняла его за плечи: