Ральф отключил прямую трансляцию, на красивой фразе Мэра об одной семье, а в кадре были лишь агрессивные протестующие, готовые уничтожить всё и вся. Так большинство и запомнило тот вечер. Но герои и протестующие запомнили его абсолютно иначе.

— Уничтожить всех. — сказал Мэр и спустился с трибуны, растворившись в толпе своих воинов.

Все продолжили сражение и становилось ясно, что победы не будет, но останавливаться было нельзя. По крайней мере пока…

Азраил держал Галиона за голову, в ожидании Мэра. Вот он и появился и первым же делом он ударил Галиона по лицу. Сбив одним ударом с его лица защитную маску. Азраил и Вигури отошли в сторону.

— Мальчики, можете уходить и ждать меня на корабле. — Сказал Мэр, подождал пока они уйдут и начал ходить вокруг Галиона. — Басти, друг мой, ты же понимаешь, что иначе не могло быть. При всём твоём желании. Всё то, что я начал ещё с тобой и Алистером. До сих пор живо и будет жить, ведь это куда болеепродумано и сильнее хаотичной идеи героизма, которую вы пытаетесь продвинуть. Когда-то и ты в это верил.

— Да, верил. Но я обдумал все наши поступки и разумом, и душой, и сердцем, а ты…

— А я не опираюсь на примитивные и низменные критерии оценки действий и поступков. Поэтому я выигрываю и буду выигрывать. Ты мог бы быть моей правой рукой.

— Аахах, не мог бы, твоей правой рукой может быть только твоя собственная, я знаю тебя, а скоро узнает и Альмаматер, что тогда?

— Он смышлёный и преданный воин, я всегда это ценил. Ведь такие держаться долго. Поэтому, мы сейчас тут, а Алистер уже мёртв. Поэтому ты предпочёл Эфрейда и его шайку, а не своего старого друга.

— Неужели ты не видишь, как сильно ты изуродовал свою идею и жизни людей, как они страдают. Столько смертей, столько боли.

— Онократал, не просто название, мой старый друг. Мне не приносит это удовольствия, каждая пролитая кровь в этом государстве, словно моя собственная. Но будь нужна моя, для создания того самого светлого будущего, не сомневайся я бы пролил её, сколько угодно. Я не чудовище. Я лишь тот, кто и правда сможет всё изменить. Просто, мне нужно время. От вас и ваших восстаний не зависит ничего.

— Вот в чём ирония… — начал говорить Галион, поднимаясь на ноги. — Ты думал, что назвал государство в честь своих заслуг перед народом, а по факту создал пророчество. То, что сметёт тебя, омывая всё, что ты построил кровью…

— Поэтично, а я всё-таки хочу выразить тебе уважение. Ты построил этот костюм, сидя здесь в яме. Это тот самый прототип экзоскелета, что поддерживает жизнь? Впечатляет. Проверим, как он работает. — Мэр резко ударил Галиона по голове и у того полилась кровь. — Ты погляди, ты бы уже умер от этого удара, а костюм продолжает поддерживать в тебе жизнь. Вспоминая твои предположения и вычисления, у тебя есть десять минут. А учитывая эту помойку и качество сборки, минут пять. Я оставлю тебя здесь мучаться на пять минут. Старик с раком и пробитой головой, что аж мозг видно. Будешь лежать и испытывать очень яркие эмоции в течении целых пяти минут. Это мой тебе подарок. Прощай, старый друг, рад был поболтать. — Мэр ушёл, заперев за собой дверь, и вышел в переулок, где его ждала машина. — В Небесный порт. — сказал он водителю и сел, закрыв затонированное окно.

Галион полз к двери, он уже и не понимал куда ползёт. Кровь текла ручьём, но он по механической памяти продолжал уползать от мэра. Он напоминал курицу, которой отрубили голову, а она продолжает бегать. Он дополз до лестницы и лишь продолжил медленно водить руками. Когда его руки опустились, а из головы капнула последняя капля крови, элементы костюма погасли.

Бойня потихоньку стихала, люди разбегались, а самые стойкие, отходили к клубу, где полицейские, во главе с Бутом Стрейджем успокаивали противостояние. В конце концов, люди Мэра заняли желаемые позиции в городе, а протестующие с Героями Загона снова осели в клубе.

Всё встало на свои места, правда противников и проблем теперь стало больше. Контроль усилился и единственное место, где можно было жить спокойно, была улица Галиона, которую, по очевидным причинам назвали, в честь человека, погибшего сегодня за них всех. Галион не оставил их без ничего. Каждый взял свой подарок, и сел на свободное место в кабинете, а Скалински включил голограмму Галиона, который начал говорить.

— Коллеги, друзья и моя единственная семья, которая не разочаровала меня до последнего момента. Я хочу, чтобы этот день, день моей смерти, независимо от своего финала, победа или поражение, нёс исключительно надежду на будущее. Я верю в вас и в то, что мы создали. Вместе вы будете или нет не так важно, как понимание того, что независимо от ваших отношений, все вы поднимите друг за друга меч в финальной битве. Вы не на шутку сроднились. Пусть это может быть и незаметно кому-то, но пройдя через такое, каждое доброе слово и наставление звучит пошло, так что простите, за то, что смущаю — Все улыбнулись, услышав эту шутку. — Я знаю, что чем ближе мы к тому, чтобы нанести Мэру сильный удар, тем ближе и моя смерть. Пусть это прозвучит и самодовольно, но меня он боится куда больше всех вас. И это его главная ошибка, которую вы должны обратить в его величайший провал. Он убил меня, старика, который пытался построить супер костюм, чтобы протянуть ещё пару лет, а не вас… Молодых, сильных и опасных противников. Не потеряйте себя, а, чтобы вы не забывали кто вы, я подготовил подарки. Надеюсь они помогут. Брендон, — Джонс стал открывать коробку и увидел там новый костюм Орлиного Глаза. — ты меня бесконечно поразил тем, что показал мне какого это. Сойти героем с экрана и остаться им, даже не так, стать лучше, чем ты был. Этот костюм поможет тебе, помогать другим, надеюсь, что ты не свернёшь с этого пути. Рене, — Он тоже открыл свою коробку и пальцами нащупал шлем, с новым костюмом и ключи. — пройдя путь от бандита до одного из добрейших людей Загона, ты так и не поменял образ змеи, что я считаю не верным. Этот костюм может и не сильно отличается, но цвет, олицетворяет сопротивление, под стать мечу Эвана. Прими свет внутри себя окончательно и неси его людям. Я верю в тебя. А ещё там ключи, от запасного байка, я знаю, они долго у тебя не задерживаются, так что… — Прервался Галион. — Кан, — Мужчина разорвал пакет и обнаружил бластер. — Это немного, но мы и не так знакомы, чтобы одаривать тебя всем, чем можно. Просто мощное оружие, всё, что нужно крутому парню, да? Не разучись пробуждать в людях огонь, это ещё пригодиться и не забывай усмирять пыл своих напарников. — Галион замолчал, но потом продолжил снова. — Эван, никакой коробки у тебя нет, правда? Потому-что всё, что я мог я уже тебе дал, да и ты сам нашёл больше, чем кто-либо. Ты новый лидер и это само по себе награда, как и проклятие. Но я уверен, что ты справишься. А вспоминая путь, который ты прошёл, я в этом уверен на все сто процентов. Уверен, что Дуэйн Духарес бы лично пожал тебе руку, зная кто-ты и что делаешь, но это только начало твоего пути и я просто надеюсь, что тебе хватит духа пройти его до конца. Скалински теперь начальник всей технической стороны вашей тусовки, я его всему научил. Это и есть мой подарок от части. А я лишь хочу сказать вам спасибо, за то, что дали мне возможность исправить ошибки и искупить грехи, праведной смертью. Я в это как-то не верю, но подобные речи придают вес словам. Прощайте. — Запись прервалась и воцарилась тишина.

— Ради его памяти мы обязаны продолжить то, что начали. Но стоит ли нам действовать как раньше? — спросил Эван.

— Что ты имеешь ввиду? — уточнил Рене.

— Мы знаем, что можем положиться друг на друга и я уверен, что у каждого из вас есть идеи, что делать дальше. И эти идеи у нас разные. Каждый может заняться своим, а по итогу посмотрим, чей вариант приведёт к большим результатам.

— Ты предлагаешь разойтись? — спросил Брендон.

— Лишь на время, чтобы научится действовать независимо и стать сильнее даже в одиночку.

— Согласен. — кивнул Кан.

— Согласен. — подхватил Рене.