― Угадала, угадала!
Она хлопнула в ладоши, и на небольшом столе появились миски, полные ягод, жареных грибов, какая-то каша в горшочке, банки с вареньем, лепёшки и кувшины, из которых умопомрачительно вкусно пахло. Невольно сглотнула, и не только я одна.
― Ну что стоите, налетайте! ― весело прощебетал странный дух.
Нас с Арчи не пришлось уговаривать, и, надо сказать, что после такой вкусной и сытной трапезы у меня не было сил встать, а застёжки на костюме подозрительно натянулись, врезавшись в живот. Мой рыцарь чуть не уснул за столом, а это означало, что здесь он чувствовал себя в безопасности. Келли заботливо потянула его за рукав и отвела к кровати няни, на которую Арчи сразу же упал, заснув как младенец.
― Отлично, Фокусник спит, и теперь нам с тобой никто не помешает поболтать о «девичьем», я обожаю такие истории. Но, к сожалению, здесь почти не бывает гостей, ― грустно вздохнула Келли, заскакивая на «мою» кровать, жестом приглашая присоединиться к ней.
Я еле встала из-за стола и кое-как дошла, упав в мягкие объятья перины. Глаза слипались, но уснуть мне не дали:
― Не спи, Франни, потом выспишься, обещаю.
Еле пошевелив губами, я подумала, как бы сдержаться и не уснуть раньше времени:
― И что ты хочешь услышать, Келли?
― Всё, конечно! Про замок, и почему сбежала. И не забудь про тех красивых ребят, которые постоянно мелькают в твоей голове.
Обречённо вздохнув, потому что это были не самые приятные воспоминания, я поведала свою печальную историю. И, надо отдать должное Келли, она оказалась благодарной и сочувствующей слушательницей, правда, постоянно прерывавшей меня восклицаниями:
― Ух ты, какой он красавчик, опиши подробнее. О, упасть не встать… А второй? Боже, как я тебе завидую! А как они целуются? Правда? И ты устояла, ну, ты ― кремень, я бы не удержалась. И что ты смеёшься, глупая девчонка? Думаешь, Келли ― дура безголовая и не умеет чувствовать? Хм, ну, может, и безголовая, но не всегда же была такой. Когда-то я тоже была девушкой и такой же красивой, как ты. Пока не умерла и не превратилась в этот кошмар…
После этих слов мы одновременно замолчали, но продлилось это недолго. Келли снова засмеялась, правда, смех у неё был какой-то грустный:
― Ну, а дальше?
А вот дальше началось самое неприятное в моей истории, и, слушая, маленький дух леса напрягся и молчал. Лишь когда рассказала, как братья накинулись на меня, а я, применив магию, отбросила их, еле сдержав Арчи от расправы, она не выдержала и начала так лихо ругать моих бывших возлюбленных, что оставалось только диву даваться. Этого ей показалось мало, и, спрыгнув с кровати, Келли забегала по комнате.
Вот тогда-то, во время этого мельтешения, перед глазами вдруг и появилась не смешная веточка на тоненьких ножках, а невысокая светловолосая девчонка с косами почти до пят, милым личиком в виде сердечка и красивой фигурой. На ней было порванное на груди клетчатое платье всё в потёках крови, маленькие босые ножки покрывали подозрительные красные пятна…
Она заметила мой остановившийся, полный ужаса взгляд и подошла. Её голос больше не звенел подобно птичьей трели, он был бархатным и томным, как и огромные васильковые глаза:
― Франни, сестричка, ты видишь меня прежнюю?
Я плакала, кивая:
― Что с тобой приключилось, Келли?
Она села на пол, опустив взгляд на босые ноги, и поджала их под себя, словно стыдясь наготы.
― Спрашиваешь, что случилось? Да ничего особенного. Я была дочерью рыбака, и меня «полюбил» сын местного барона. Только он не церемонился, а у меня, в отличие от тебя, не было магии, чтобы защититься. Но я так этого не оставила и принесла его отцу в корзине голову мерзавца-сыночка. Кажется, меня сбросили со скалы, этого я не помню. Но боги не захотели пустить Келли в райские кущи, для искупления греха убийства превратив в это маленькое чудовище…
Я не думала, что творила в ту минуту, так мне было её жаль; обняв девушку, прижала к себе, повторяя:
― Сестрёнка, сестрёнка моя, почему жизнь была к тебе так несправедлива?
Острые колючки Келли потихоньку росли, несмотря на все её попытки сдержать их, впиваясь в моё тело и заливая его тоненькими ручейками крови.
Арчи во сне почувствовал неладное и, вскочив с кровати, схватился за голову:
― Франни, оставь Келли, отпусти её немедленно, она же проткнёт твоё сердце!
И он бросился к нам, но опоздал. Келли сама справилась, шипы исчезли. Она взяла мои кровоточащие руки и поцеловала их: раны мгновенно затянулись, кожа снова была чиста, только на костюме оставались багровые следы.
― Спасибо, сестрёнка! Теперь мне не нужно всё время выглядеть корявой веткой. Благодаря тебе я могу принимать любой облик, даже свой собственный, ― тихо говорила она, пытаясь соединить края разорванного на груди платья.
Я применила магию, починив и очистив её одежду, а ещё на ножках наречённой сестры теперь красовались чудесные туфельки. Арчи в шоке не спускал глаз с прекрасного лесного духа, видимо, впервые увидев её такой.
― Что вы тут творите, девчонки? ― это всё, что он смог произнести.
Келли тихонько шепнула:
― Ложись спать, Фокусник, и ничему не удивляйся.
Арчи покорно вернулся в постель и сразу же заснул, а мы с Келли, ухмыльнувшись, уселись за стол, пили вкусное вино, поднимая воображаемые бокалы «за нас», а потом, обнявшись, вместе уснули на кровати.
Не знаю, сколько продлился мой сон, но он был прекрасен. Мы с Келли, красивые и нарядно одетые, вместе гуляли по нашему саду около замка, посмеиваясь над Доном и Марком, смущённо следовавшими за нами по пятам. Ребята выглядели счастливыми и влюблёнными, то и дело говорили нам глупые комплименты и рассказывали смешные истории. Светило яркое солнце, пели птицы, но где-то глубоко в сердце я чувствовала, что этой картине чего-то не хватало. Или кого-то ― там не было Арчи…
Проснулась я на охапке соломы, укрытая походным одеялом друга. Арчи и Келли в человеческом облике сидели за столом и что-то тихонько обсуждали. Теперь эта небольшая нора, куда нас занесло, мало походила на мою комнату в замке: земляные пол и стены, ни одного окошка, маленькие светлячки под потолком, дававшие необыкновенный мягкий свет.
― Эй, ребята, я проснулась и снова хочу есть. Если обстановка комнаты вчера была лишь иллюзией, неужели и еда ― тоже? ― обратила я на себя внимание.
Они повернулись ко мне, и на душе вдруг стало радостно и светло, потому что у Франни появился ещё один друг, вернее ― подруга, а, значит, в жизни всё не так уж и плохо.
― Сестричка встала! ― Келли бросилась меня обнимать, и я смеялась, удивляясь, почему лесной дух так похож на обыкновенного человека: с горячей, бархатной на ощупь кожей лица и рук, с такими добрыми, нежными глазами…
― Хватит обниматься, идите есть. Посмотри, Франни, что твоя новая подруга наготовила нам с утра. И, кстати, еда вчера была самая настоящая, просто кое-кто очень проголодался, такое дело.
Мы сели за стол, и завтрак оказался ничуть не хуже ужина ― я после него еле встала, жалуясь, что снова объелась. Мы немного посмеялись, а потом Келли повела нас по знакомым уже тоннелям. Только тут я вспомнила про Грома:
― Боже, какая же дурёха ― совсем забыла про коня! Келли, где он?
Она улыбнулась:
― С ним всё в порядке: он отдохнул, его накормили и искупали, даже гриву расчесали.
― Да ты что? ― изумилась я, ― а кто это сделал?
― Мои помощники, сестрёнка, но лучше тебе с ними не знакомиться: выглядят они непривычно ― пострашнее ветки, поверь…
Тут только я осознала, что всё ещё нахожусь в лесу, где, как оказалось, всем заправляют духи, но всё равно продолжила спрашивать:
― А куда мы сейчас идём, к дороге?
Келли покачала головой:
― Нет, сначала вам обоим надо хорошенько вымыться, только не забывай, что находишься в лесу ― роскошной ванны тут нет.
Неожиданно тоннель закончился, и в глаза ударил дневной свет, приглушённый густыми лапами огромных деревьев. Мы выбрались наверх из обычной неглубокой ямы, ступая на землю, наполовину покрытую желтеющей травой и осыпавшейся старой хвоей. Было совсем не жарко, осень как-никак. Из-под корней одного из деревьев бил ручей, здесь же была устроена небольшая запруда, и, что самое удивительное, над прозрачной водой шёл пар.
