Бланш рассмеялась, а затем стремительно протянула руку и выхватила утюг из руки горца.

— Надеюсь, сражаешься ты получше.

— Это да.

— Потому что гладить ты совсем умеешь. Я, конечно, императрица, но сейчас у меня всего две сорочки. Если ты одну из них спалишь, я сожгу тебя.

Она отодвинула здоровяка, заняла его место и быстро отгладила вырез своей сорочки. Калли поставил на буфет вазу из цельного золота, заполненную фруктами.

— Герцогиня Вениканская просит аудиенции, — прорычал он.

— Господи, — зевнул сэр Майкл, входя, — давайте все вернемся в армию, здесь слишком много народу.

Он подвинулся, чтобы пропустить Анну с горячей, прямо с очага, водой для бритья, схватил гипокрас императора и быстро глотнул.

— Ублюдок, — пробормотал Габриэль.

— Гнусные сплетни, — возразил сэр Майкл, — моя мать была святой. — Он с удовольствием допил гипокрас и отдал кружку своему оруженосцу Робину.

При слове «святой» Бланш покраснела, а Габриэль посмотрел на свою правую руку. Но солнце уже взошло, и при свете смотреть было не на что.

— Отнимать у меня с утра гипокрас — это не lèse-majesté[1]? — жалобно спросил Габриэль.

— Герцогиня Вениканская, — сообщила Анна, принимаясь за левую щеку.

Герцогиня изобразила короткий реверанс в ответ на многочисленные поклоны и с обожанием посмотрела на Бланш, которая гладила сорочку, выгнув бровь. Когда она подняла руку, в вырезе платья мелькнула весьма привлекательная часть тела.

— Думаю, вы можете начать новую моду, — сказала герцогиня.

— Беременность? — улыбнулась Бланш.

— Это не мода, это проклятие. — Кайтлин, супруга Майкла, протолкалась в переполненный зал. — Бланш, у тебя есть чистая сорочка?

— Теперь есть, — ответила Бланш. — А у тебя нет.

Герцогиня держала в руках пару свитков, завернутых в зеленую кожу.

— Я закончила. Кто следующий?

— Изюминка. — Габриэль поднял глаза. — То есть госпожа Элисон. А после нее сэр Павало.

— Это что? — спросил Павало.

— Кодекс императрицы Ливии о войне и вратах, — объяснил Габриэль, — я нашел его в Ливиаполисе.

— Надо снять копии, — предложил Павало.

— Никаких копий, — ответил Майкл, — ни за что. Пока мы не закончим, никто не должен знать наш план. Эта комната — единственное место, где можно безопасно все обсуждать. Все проверены.

— Неоднократно, — кивнул Кронмир.

Тоби вышел, решив, что обязан найти белье для дам отряда, даже если ему придется раздеть герцогиню Арле и ее фрейлин. Робин, его самый надежный товарищ, потянул его за руку.

— Я знаю нужного человека, пошли.

Они спустились по короткой лестнице, которую не заметил Тоби, и Робин по-галлейски поздоровался с оруженосцем, добротно одетым молодым человеком их возраста. Тот поклонился в ответ и сказал Тоби на хорошем альбанском:

— Я оруженосец маршала, де Кустиль.

Оруженосец маршала был высок и болезненно худ. Тоби вдруг сообразил, что четырехмесячная осада тяжело далась даже самым богатым и могущественным и что ваза с фруктами была поистине королевским подарком.

— Тоби. — Он протянул руку.

— Ах да, я Жан. Мы обращаемся друг к другу по фамилиям. — Он кивнул Робину: — Как я уже говорил лорду Робину, миледи отправила нас вам помогать. — Он указал на полдюжины мужчин и двух женщин. Все были хорошо одеты, но казались слишком худыми для своей одежды.

— Да благословит вас Бог, — искренне сказал Тоби. — Ваши дамы могут раздобыть чистые глаженые сорочки для дам?

Жан улыбнулся. Взглянул на пожилую женщину лет двадцати шести.

— Мелиагранд?

Она в ярости нахмурилась.

— Я посмотрю, что можно сделать. Дайте мне десять минут, господа.

— Готово. — Жан слегка поклонился. — Наша герцогиня сказала, что мы вам понадобимся.

— Да, милорд, пока мы все здесь. Император желает устроить встречу… совет. Если герцогиня изволит…

— Четверть часа? — улыбнулся Жан де Кустиль.

— Большой зал? — спросил Тоби, как будто они были заговорщиками.

Жан поклонился почти без иронии и указал пальцем — двое молодых людей убежали. Тоби пошел обратно в башню.

— Я нашел их вчера вечером, — извиняющимся тоном сказал Робин, — хотел тебе сообщить, но заснул.

Тоби пожал плечами. Он решил, что четыре месяца осады сплотили арлейцев, им пришлось отказаться от всякой фальши и церемоний. Они научились действовать быстро.

Наверху Красный Рыцарь наконец поднялся со стула и вытирал лицо; горец Макгилли держал в одной руке чистые шоссы, а в другой — камзол. У Калли были сапоги и пояс для меча, но он положил их на табурет, когда Тоби указал ему на дверь. Герцогиня Вениканская сидела у камина и вместе с сэром Павало, Кронмиром и Изюминкой изучала карту. Анна тщательно смазывала бритвы маслом.

— Тоби, — сказал Габриэль, — большой зал, если получится, герцогиня, если она захочет, пятнадцать минут.

— Все сделано, — ответил бесконечно довольный Тоби и заметил, что Габриэль это оценил.

— Пойдешь со мной, — велел Красный Рыцарь. — Изюминка? Герцогиня? Кронмир и Павало, Майкл. Бланш?

— Совет военный? — спросила Бланш.

— Да.

— Я могу отказаться? — спросила Бланш из спальни.

— У меня нет Сью и нет Никодима, — пожаловался Габриэль.

— Черт, придется идти. А где Сью?

— Мир спасает, — отрезал император, — как и все остальные.

Кайтлин взяла Анну за руку и посмотрела на Габриэля.

— Да, — Габриэль отпустил своего лучшего пажа, чтобы помочь жене одеться.

Калли вошел с разрозненной охапкой женского белья. Леди Мелиагранд ненадолго остановилась в дверном проеме с выражением неподдельного удовольствия на лице.

Кайтлин взвизгнула, схватила всю охапку и бросилась в спальню. Калли выглядел крайне самодовольно. Они с Изюминкой переглянулись и рассмеялись.

— Что тут смешного? — спросила герцогиня Вениканская.

— Когда я была проституткой, — пояснила Изюминка, — Калли служил нашим вышибалой. Он ненавидел таскать нашу стирку. Да, Калли?

Габриэль улыбнулся и сунул руку в тесный рукав. Наступила абсолютная тишина. Герцогиня Вениканская откинулась назад и хрюкнула от смеха. Хлопнула себя по сапогу.

— Хорошо. Приятно думать, что до нашей встречи мы все жили полной жизнью.

— Правда? — зло ухмыльнулась Изюминка.

— Ну, я планировала стать шлюхой, но вместо этого убила человека. — Герцогиня пожала плечами.

— Я поступила наоборот, — заметила Изюминка, — была шлюхой, а потом убила человека.

Павало Пайам покраснел так, что было видно даже сквозь бороду. Тоби начал шнуровать узкий шелковый камзол императора. Габриэль слегка наклонился над картой.

— Нам нужно найти дю Корса.

— Если он все еще в игре, — кивнул Кронмир.

— Это точно. Думаю, ты бы мне сказал, если бы нашел Некроманта.

Кронмир мрачно посмотрел на него. Тоби начал шнуровать рукав. Калли взял сапог, потер локтем кожу и скривился.

— Макгилли, во время совета нам понадобится пиво, эта ваза с фруктами и, может, немного хлеба, — распорядился Габриэль.

Горец встал, потрясенный тем, что император назвал его по имени. Майкл взял кусок яблока Мортирмира, разрезал его, отдал половину герцогине и подошел помочь Тоби.

— Тебя тут мучают? — спросил Майкл. Он сам раньше был оруженосцем.

— Ужасно, — ответил Габриэль.

— Мы с Кайтлин поможем.

— Почти готово, — сказал Тоби. Он взял верхний дублет с длинными разрезными рукавами и держал его, пока император сам привязывал брэ к камзолу. Некоторые вещи мужчины делают сами.

— Дайте мне кусок яблока, — попросил Габриэль.

Мортирмир отрезал ломтик, вынул семена и положил яблоко прямо в рот Габриэлю, пока у того были заняты руки.

— Думаю, я нашел Некроманта, — сказал маг, как будто это был пустяк. Все посмотрели на него — высокого, неуклюжего, невыносимого семнадцатилетнего гения. — Я знал, что он не будет колдовать. Поэтому и искал кого-то, кто не колдует.