Мои руки дрожали, левая слегка кровила – отпечатков оставлять не буду, но вдруг вампиры почуют кровь?

Я прочитала надписи на паре бутылок – сплошь моющие средства. Стиснув зубы, я побрызгала на потемневший бинт средством для протирки зеркал. Теперь рука воняла спиртом и химическими яблоками, но это лучше чем кровь. Может, отобьет вампирам обоняние.

Я вытащила пистолет, встала и прислушалась, что происходит за дверью. Тишина. Тихонько приоткрыв дверь, я выглянула – никого.

В доме стояла густая тишина, словно хозяева в отъезде. Никого не видно и не слышно. Звуки из подвала словно отрезало, народа здесь битком, но, видимо, хорошая изоляция и большая площадь делали свое дело. Да, если регулярно мучаешь людей, изоляция нужна качественная.

Я выскользнула в коридор и бросилась к спальне любовницы мэра, который жил здесь раньше. На ходу вытащив связку ключей, я быстро открыла дверь и заскочила внутрь.

Только здесь я смогла немного расслабиться. Я тихо закрыла дверь на ключ и устало прислонилась к ней, прикрыв глаза. Рука, держащая пистолет, мелко дрожала. Нервы. Так дело не пойдет, нервы и меткость несовместимы.

Я перевела дух и огляделась.

В комнате царил полумрак, созданный плотными сиреневыми шторами. Симпатичная комната. Маленькая, в холодных тонах. В углу стояла кровать, сверху небрежно наброшен плед. Так и потянуло влезть под него и, наконец, выспаться.

На полу лежал слой пыли. В комнате давно не жили и даже уборщица сюда не заглядывала.

Я занялась поисками двери, открывающей потайной ход. Как оказалось, ее особо и не скрывали. Выдала ее панель с маленькой замочной скважиной. Я подобрала ключ, провернула в замке и, услышав, как в нем что-то щелкнуло, потянула панель на себя.

Она легко поддалась и я с любопытством заглянула внутрь. Там оказалось что-то вроде каменного желоба без отделки, вверх вела винтовая лестница. Я влезла туда, чувствуя себя в мышеловке, извернулась, притворила за собой панель и как можно тише начала подниматься. Подъем закончился такой же панелью.

Я присела на верхнюю ступеньку и выглянула в замочную скважину, ничего не увидела, зато уловила отчетливый запах нафталина и ткани. Потайной вход выводил в шкаф. Архитектору не откажешь в юморе.

В комнате кто-то был. Насторожившись, я услышала тихий голос – мэр? Он не один? Около минуты я слушала монотонную речь, то затихающую, то снова бормочущую что-то. Из-за панели и шкафа плохо слышно, что происходит в спальне.

Я вставила в скважину ключ, больше всего на свете боясь, что замок не смазан и заскрипит на весь дом. Но ключ повернулся как в масле – пальцы сами повернули, еще до того, как я поняла, что делаю. Глаза боятся – руки делают. Панель сдвинулась вбок, в стену, и я оказалась в шкафу.

Голос остался глухим, но стал громче, и я узнала Всеволода. Я опоздала.

Опоздала во всем. Мэр снова монотонно задал вопрос и вместо ответа раздался вопль Эмиля.

Я съежилась, уткнувшись в перебинтованную ладонь. Дыхание забил яблочный очиститель для окон и это позволило не чувствовать другой запах, проникший из комнаты: мерзкую вонь паленой плоти, дыма и золы.

Убийца в шкафу – есть в этом что-то смешное, но сейчас мне смешно не было. Нутро сжало в спазме. Меня скорчило от ужаса на физическом уровне, животного страха. Мышцы закаменели, волосы на шее встали дыбом. Я крепко сжала пистолет, но не могла перебороть себя, ногой выбить дверь и поговорить с мэром по душам.

Если никто из них не смог, что могу я?

Я постаралась выровнять судорожное дыхание, пока меня не услышали, и открыла глаза. Сверху висели вешалки с каким-то тряпьем, я аккуратно придержала их рукой, чтобы они не болтались, и пододвинулась к самой створке.

В узкую щель не до конца прикрытого шкафа я увидела очертания кровати.

Сначала мне показалось, что в спальне наступили серые сумерки, но потом поняла, что их создают тяжелые шторы. Я закрутила головой стараясь разглядеть как можно больше.

Шкаф находился напротив кровати, за ним окно. Судя по голосу, мэр где-то слева, за кроватью и Эмиль там же. Я вывернула шею, стараясь не боднуть дверцы шкафа и не вывалиться из него.

– Ну и чего ты добился, урод?

Эмиль что-то пробормотал и мэр расхохотался.

– Это мое время прошло? Это твое время. У меня его полно.

Всеволод отступил и я, наконец, увидела его. Он стоял вполоборота, глядя куда-то за угол моего обзора. Смотрел он немного ниже, чем полагалось бы. Значит, Эмиль на полу. Его я не смогла увидеть, как ни пыталась.

Мэр был одет в костюмные брюки и сорочку, манжеты расстегнуты, рукава закатаны, и пиджак он снял, словно боялся испачкать одежду. В правой руке он держал каминную кочергу, опираясь на нее, как на трость. Если бы я не знала, чем он занимается, выглядел бы он вполне импозантно.

Я жадно рассматривала его, пытаясь найти выход.

– Кто еще был в заговорщиках, Эмиль? Один бы ты не решился.

Он что-то неразборчиво произнес, но не то, что от него ждали.

Мэр хмыкнул и отошел, пропав из видимости. Через секунду я снова услышала крик и прерывистое дыхание. Почему он молчит? Я точно знала, что все заговорщики находились здесь, в доме, и у Эмиля нет повода растягивать пытку. Зачем корчить из себя героя?

Хотя, пожалуй, один был.

Всеволод от него избавится и переключится на Андрея или Ренату. Или Виолетту. Он что, молчит ради нее? Нет, только не Эмиль. К тому же, мэр, если не дурак, и так обо всем должен догадаться. Тут что-то другое.

– В прошлый раз ты быстро все выложил. Что, больше жить не хочется?

Он снова появился в поле зрения, я отвела глаза, и какое-то время смотрела прямо.

До меня не сразу дошло, что именно я вижу.

На кровати лежал пистолет. Мой. Нет, Эмиля. Хеклер и Кох, который муж у меня забрал.

Я нервно поерзала. Пистолет, выданный мне Андреем тоже оружие, но свое я знаю лучше. К тому же, сорок пятый калибр… Обычным вампира свалить можно, но я не хотела проверять, насколько Всеволод стойкий. Мне нужны гарантии.

Вот он, всего в нескольких метрах, на мятом покрывале, куда его бросил мэр, когда забрал у моего мужа, но достать я его не могла.

Мало схватить оружие. Нужно убедиться, что оно заряжено. Второй раз я на эту удочку не попадусь.

Я бросила взгляд на вампира, он все еще топтался на месте, ходя вокруг Эмиля.

– Я не против, молчи. Тогда я тебя пощадил, как вижу, зря. Как ты решился, не пойму. Ты же слабый.

– Как я тебя ненавижу!

Я вздрогнула, услышав хриплый голос мужа, полный злобы и отчаяния.

– А за что? Это ты кинул мне вызов, а не я тебе. Ты рассчитывал убить меня и занять мой дом. Вини себя.

Мэр говорил искренне, он не издевался. Вот так у них, вампиров, устроено – убей другого и займи его жилище, все просто. Но у Эмиля не вышло, и теперь убьют его, как захватчика. И нас всех, как сочувствующих. Именно поэтому, черт побери, я и не люблю вампиров.

Внешне они кажутся цивилизованными, но копни поглубже – и тебя съедят. Это странно, если не сказать больше: видеть существо, точь-в-точь похожее на человека в этом современном интерьере, в деловом костюме и с хорошей стрижкой, в обычном городе, которое днем ведет легальный бизнес, а между делом будет тебя пытать и убьет, как он считает, на законных основаниях. Эмиль был козлом, но в нем осталось хоть что-то человеческое.

Уйти я не могла. У меня оставался один путь отсюда – через дверь спальни или уже никак. Надо собраться. Вряд ли получится выжидать вечно, надеясь на благоприятный момент. Ничего благоприятного уже не случится.

Я осторожно протянула руку к дверце, собираясь тихонько ее приоткрыть, и тут услышала крик из коридора:

– Господин мэр! Это срочно!

– Да, – спокойно произнес он. – Входи.

Скрипнула дверь и голос стал громче:

– Рокотова согласилась выдать всех в обмен на безопасность. Вита наняла охотника…