– На что ты смотришь?

Я отвела глаза, не стоит нарываться, если противник сильнее.

Скоро дверь приоткрылась, и я уловила запах еды – горячей, сытной и наверняка вкусной. Хотя последнее не обязательное условие, я была готова сожрать и резиновую подметку. Вампир швырнул мне на колени пластмассовую тарелку с поджаренным куском мяса и картошкой. Я чуть не захлебнулась слюной, ожидая, пока развяжут руки. Вилки мне не полагалось, но это не огорчило. Как только руки освободились, я наскоро размяла запястья и вцепилась в мясо.

Прожевав кусок и со вкусом обсосав пальцы, я наклонилась, собираясь распутать скотч на ногах, но меня осадили окриком. Ладно. Я доела картошку и обнаружила на дне тарелки краешек маркировки. Чтобы прочесть ее полностью, пришлось слизать соус. Я стряхнула крошки на платье и увидела на дне тарелки фирменную эмблему «Фантома». Хоть что-то прояснилось – я в клубе. Только почему здесь?

Я с сожалением покрутила тарелку в руках и спросила:

– А больше нету?

Вампиры удивленно посмотрели на меня.

– Тебе не много?

– Перебьешься, – добавил второй, тот, что позлей. – Сдохнешь еще, а нам за тебя отвечай.

Я повеселела, раз кормят, значит, в расход не пустят. Мне не хватало для счастья горячей ванны или хотя бы холодной воды из умывальника. Засохшая кровь шелушилась на коже, а еще после еды ужасно хотелось пить.

– Можно мне умыться и попить? – скромно спросила я.

– Вот, наглая! А дальше что попросишь, мягкой кровати? Ну ладно, отведи ее. Но одну не оставляй.

– А ты? – вампир поднялся на ноги и вытащил из кобуры пистолет.

– Я здесь побуду. Вдруг придут, а в комнате пусто… Что сидишь? – бросил он мне. – Распутывайся.

Узкий коридор, выложенный белым потрескавшимся кафелем, меньше всего напоминал о модном клубе. Я прислушалась, но не услышала даже отголосков музыки или звуков с кухни. Мы находились под «Фантомом», орать можно до посинения, никто не спасет. Странно, что меня привезли сюда.

Я шла осторожно, вдоль стенки, тошнота прошла, но головокружения по-прежнему мучили. Вампир привел меня к обшарпанной двери, толкнул ее, и щелкнул выключателем. Санблок ужаснул даже меня, видавшую виды охотницу. Старенький кафель, раковина из потемневшей нержавейки, надтреснутое зеркало. Здесь не убирались лет сто, не меньше. Я с опаской протиснулась внутрь, стараясь ничего не касаться. Вампир вошел следом. Я оглянулась на конвоира.

– Ты не мог бы выйти? Хотя бы отвернись, я перед незнакомыми вампирами не привыкла мыться.

Он с клыкастой усмешкой покачал головой.

– Я что, вместе с рамой выпрыгну, что ли? – требовательно спросила я, имея в виду зарешеченное окно под потолком.

– Делай, что хотела или пошли обратно, – сказал он и привалился к стене, но все-таки отвел глаза в сторону. На большее рассчитывать не стоит, это ясно.

Я не стала настаивать, пустила струю воды и взглянула в мутное зеркало. Больше всего меня поразила не кровь, покрывшая нижнюю часть лица и размазанная по щеке, а мои глаза. Большие, печальные и спокойные. Я уже не боялась, то ли смирившись с участью, то ли утомившись настолько, что стало все равно. По правде, у меня не много шансов.

Как там Эмиль, где он? Взгляд вернулся к узкому темному окну. Около трех часов, говорила Рената, значит сейчас немного за полночь. Может быть, час ночи. Надеюсь, меня сожрали не зря. Если он поторопится и до рассвета разделается с Всеволодом – мне повезет.

– Ты долго? – раздраженно спросил вампир.

Я плеснула в лицо холодной водой и меня передернуло. Подставила ладони, сложенные лодочкой, под струю и отмыла лицо, избавляясь от кровавой маски. Кожа посвежела, но вода с меня лилась бурая. Разбитую губу защипало. Отмыв рот, я жадно напилась из-под крана и плеснула на себя еще одну горсть воды, чувствуя, как капли стекают по лицу.

Я на ощупь оттерла шею, как смогла и почувствовала себя почти человеком. Выгнулась, пытаясь рассмотреть повреждения, но так ничего и не увидела – там, где начиналась шея, заканчивалось зеркало.

– Знаешь, – негромко сказала я. – Мы одни и нам можно разговаривать, об этом никто не узнает.

Вампир неопределенно хмыкнул. Я продолжала смотреть в зеркало: бледное до зеленого лицо, заострившийся нос и темные круги под глазами. Никогда не выглядела хуже.

– Что тебе про меня сказали? – спросила я.

– В смысле?

– Почему со мной нельзя разговаривать? Пойми, мне страшно, разве плохо, если ты меня немного успокоишь?

– Что-то для человека, который не въезжает в ситуацию, ты слишком спокойная, – заметил он.

Первая нормальная фраза, будем считать – контакт установлен.

– Нервов не осталось, – я умылась еще раз. Кровь смыта, но мне нравилось прикосновение прохладной воды. – Как тебя зовут?

– Костя.

– И зачем вы меня здесь держите?

– Не знаю. Никаких распоряжений насчет тебя не поступало. Охраняем, – пожал он плечами.

– Ты знаешь, за кем я замужем?

Он рассмеялся.

– Еще бы, столько его ловили!

– И как, поймали? – я обернулась, но вампир молчал. – Ты понимаешь, как для меня это важно? Хоть слово – да или нет.

– Нет, – ответил он.

Я сдержала вздох облегчения. Он жив, все не так плохо.

– Заканчивай, нам пора, – добавил он и взял меня за локоть. – И так долго.

На обратном пути я завязала с болтовней, нехорошо будет, если напарник узнает, что я разговорила парня. Когда мы вошли, атмосфера комнаты изменилась до неузнаваемости. Я надеялась, охрана расслабилась и смягчила контроль, но нас встретили таким криком, что даже Костя растерялся.

– Какого хрена ты столько шляешься? Я сказал – быстро! К вам по-человечески, а вы по-свински! Быстро привязывай ее обратно!

Меня толкнули на стул и заломили руки.

– Что случилось? – нервно спросил Костя, сматывая мне запястья.

– Быстрее давай… Мэр звонил.

Я насторожила уши, но они только скандалили. Когда первый ряд скотча лег на запястья, я на удачу скрестила пальцы и напрягла руки. Знаю, этот фокус проходит с веревкой, но вдруг и со скотчем получится? Когда я расслаблю руки, петли станут свободнее. Больше рассчитывать не на что.

Через десять минут в комнату влетел усатый вампир – злой как черт. Я уже примерила на него роль начальника службы безопасности мэра, и осталась довольна.

– Все вон!

Охрана вышла и мы остались наедине. Ничего. Я уже пришла в себя, чтобы суметь дать отпор. Битые охотницы – очень злые, хитрые и изворотливые тетки.

– Я задаю вопрос, ты отвечаешь быстро и правдиво. Поняла? Где твой муж?

– Не знаю, – я ощутила удовольствие, сказав правду.

– Куда он пошел? С кем он?

– Понятия не имею.

– Отвечай!

– Я не знаю, – твердо сказала я.

За секунду до выпада я поняла, что меня хотят ударить и наклонила голову. Лучше бы не дергалась – удар пришелся в висок, хорошо хоть не сильный. В глазах потемнело.

Если меня будут пытать из-за этого недоноска, я ему никогда не прощу, но хотя бы не выдам, потому что правда не знаю. Горькая ирония заключалась в том, что теперь я могла рассчитывать только на Эмиля.

– Где он?! – заорал мужик мне в лицо.

Они не понимают, что происходит и это заставляет их нервничать. Я тоже не понимаю, но я привыкла. Три года я не знала, что делает Эмиль, где он и с кем. А они в такой ситуации впервые.

– Где твой муж?

Мы заходили на второй круг. Я готова трепать языком хоть до утра, но у них не было такой роскоши. Мне придется нелегко. Я бы сама хотела знать, почему Эмиль тянет. Они уморят меня, если он не поторопится. Но вампир перестал меня бить. Он заставил пересказать события вчерашнего дня, включая наш побег из окружения, заострил внимание на моменте появления Эмиля и всем, что он говорил. Потом заставил пересказать еще раз. Пытается поймать на вранье и пусть, я говорила правду.

Затем он вернулся к идее заговора. Мужик никак не мог поверить, что Эмиль устроил все в одиночку и требовал сдать сообщников. В их наличии он даже не сомневался.