Но самое печальное не это. Гермиона прекрасно понимала, что не сведи их с Северусом обстоятельства, ее жизнь тоже сложилась бы иначе. Она бы совершенно точно как-нибудь пережила влюбленность в человека, которого толком не знала, и нашла бы себе кого-то своего возраста. Кого-то, с кем, возможно, была бы счастлива. Она не стала бы сломленной, отвергнутой, униженной и какой-то дешевой в этих неравных отношениях. Она продолжила бы учиться. Вместе с Гарри и Роном двигалась бы навстречу полной победе добра над злом, переживая опасные, но такие прекрасные приключения, полные истинного торжества дружбы и любви над всеми невзгодами этого мира. Скорее всего, Гермиона никогда не узнала бы жизнь с такой тяжелой, гадкой и совсем не книжной стороны. Она никогда не стала бы взаимодействовать с лордом Волдемортом, никогда бы на ее теле не появилось его клеймо, а по венам бы не побежала чистая кровь Джорджа Уизли… Все было бы совершенно иначе. Но кто сказал, что хуже?..

Гермиона тряхнула головой. Поздно. Поздно жалеть о той самой Гермионе Грейнджер. Ее все равно уже нет и никогда не будет. Возможно, та была бы счастливее, живя в своих убеждениях и наивных представлениях о добре и зле, черном и белом, плохом и хорошем. Но как получилось — так и получилось, и тут уж как есть. Остается убеждать себя в том, что в этом мире ничто не случается просто так, и во всем есть смысл. Или судьба. Или ее знаки. Или проводники, поворотные моменты и люди, подобные Северусу. Ведь если бы не отношения с ним, то не было бы ничего.

Она не ожидала встречи с ним. Ей хотелось увидеть Джинни - что-то подсказывало Гермионе, что девушка не в темнице. Но пытали ли ее? Как она себя чувствует? Почему просила о помощи таким отчаянным криком?

Большинство дверей было закрыто, и Гермионе даже не хотелось знать, что за ними. Но одна — это чувствовалось совершенно точно — не была запечатана магически. Сердце Гермионы замерло, что-то неясное, смутное вырисовывалось, но она никак не могла определиться со своими догадками и потому просто заглянула внутрь. Заглянула — и охнула, ведь не узнать лицо Снейпа, пусть и скрытое в полумраке, она, конечно, не могла.

Он, похоже, спал. Гермиона сразу ощутила исходящую от него волну тяжести и боли, но не соотнесла это со своими новыми магическими способностями. Она нерешительно подошла ближе и обомлела: простыня проваливалась в пустоту ниже бедер. У Северуса больше не было ног. К горлу подступила тошнота. Но как, как это случилось?! Несчастный случай или немилость Волдеморта? Однако он дышал, он был жив, и это самое главное.

Гермиона подошла к нему и села рядом на стул. Северус бледный, такой бледный - явно потерял много крови! Под глазами страшные мешки, и сами они впали, еще больше акцентируя нос. Снейп при этом казался таким спокойным, кто бы мог подумать! Гермиона дотронулась до его щеки, легонько, едва касаясь подушечками пальцев — и мгновенно отдернула руку. Ее словно обожгло. Она изумленно уставилась на свою кисть, и в тот же момент на сознание обрушился поток каких-то мелькающих картинок, которые буквально разрывали ее на части. Она сжала голову руками, стиснув зубы, но ничего не изменилось. Все ясно. Последний раз его примерно так же касалась Джинни. Джинни его касалась. О Мерлин!

Неужели Гермиона помимо своей воли проникла в мысли Снейпа? Но как, через легкое прикосновение? Действительно ли это его мысли или овеществленное олицетворение комплекса ее страхов и переживаний последних месяцев?

— Гермиона? — голос Снейпа вернул ее в реальность. Ее выкинули прочь из чужой головы, отфутболили в пространство, как резиновый мячик. Ну да, великий окклюмент Северус мгновенно поставил защиту. Значит, это и правда были его мысли?…

— Северус, — прошептала она, стараясь владеть голосом. — Что с тобой произошло? Как ты очутился здесь? Куда ты исчез? Что с тобой было все это время?

Ее голос немного дрожал, но звучал ласково и бережно. Однако Снейп смотрел на нее так, словно увидел впервые. Мог бы отшатнуться — он бы это сделал.

Теперь ей еще больше хотелось проникнуть в его мысли снова и досмотреть все эти картинки. Как бы больно это ни было.

— Ты проникла в мои мысли, пока я спал, — сказал он. Не вопрос — утверждение. Да еще и резким тоном, выражающим недовольство и... испуг. Гермиона поджала губы.

— Я спросила первой, — ответила она как можно спокойнее. — Расскажешь ты — расскажу я, договорились?

Снейп фыркнул и нехотя заговорил. Его лицо скривилось, каждое телодвижение причиняло ему видимое неудобство и может быть даже боль.

— Я сидел в тюрьме у Люциуса. Они хотели заставить меня выполнить ритуал Черного Возрождения, но я был категорически против.

— Это я знала, — прошептала Гермиона. — Беллатрикс была у меня. Она просила меня войти в контакт с Джинни, как только она окажется здесь, и убедить ее помочь…

— Этого не потребовалось, — перебил Снейп. — Джинни, так уж получилось, попала к Люциусу Малфою раньше, чем сюда, и по собственной доброй воле согласилась втравиться в эту аферу. Весь затор был на мне, потому что я прекрасно понимал, что затея не увенчается упехом.

— Я то же самое сказала Беллатрикс, — кивнула Гермиона. — Но она не хотела ничего слушать.

— О да, это в ее репертуаре, — Снейп сделал попытку усмехнуться. — Так или иначе, Люциус договорился с Джинни, что она любыми методами склонит меня к сотрудничеству.

— И что, дай угадаю: ей удалось? — не удержалась Гермиона и тут же опустила глаза.

Она ждала едкого ответа от Снейпа, возмущения, обвинения ее в глупости, чего угодно, но он лишь глубоко вздохнул.

— Скажем так: Джинни выслушала мое мнение и приняла мою позицию - с трудом, но окончательно. И мы вдвоем сбежали из темницы, благодаря ее силам - она смогла создать проход. К сожалению, с побочными явлениями, но лучше так. Лучше быть здесь и без ног, чем умирать под пытками в темнице Люциуса Малфоя.

Гермиона вздохнула и ничего не ответила. Перед глазами вновь побежали картинки - увиденные при прикосновении и новые, устремившиеся в ее голову сейчас. Сумбурные, непонятные, похожие на какие-то вспышки и флешбеки, характерные для магловских фильмов. Белый снег, чемодан, вокзал, голос, фраза "судьба всегда дает второй шанс", эхом, гулко, рыжие волосы, прикосновение, глаза, отдельно губы, запах... о Мерлин, даже запах! Проклятье, Северус Снейп, ты слишком громко думаешь!

Он думал о том, что было перед побегом из подземелья Малфой-Мэнор. О том, как они трахались. Они с Джинни трахались. И инициатором был он. Ему хотелось этого еще в Рождество, и поэтому он наложил на Джинни Обливиэйт. Но она тоже его хотела. Более того - на сей раз она хотела помнить. О господи!

— Я рассказал, теперь твоя очередь, Гермиона, — голос Снейпа вновь вывел ее из прострации. — Что Темный Лорд с тобой сделал?

— Что бы ни сделал, все произошло по моей собственной доброй воле. Даже это, — Гермиона обнажила руку и показала Метку. Снейп побледнел еще больше и вздрогнул. Такие новости явно его потрясли, он не был к этому готов.

— Но почему? — выдавил он.

— Я могу задать тебе тот же вопрос, — холодно улыбнулась она. — Но ведь ты не ответишь.

— Если ты опять про Джинни, — Снейп закрыл глаза, будто пытаясь отгородиться от ее настойчивого взгляда. — То здесь совсем не то, что ты думаешь.

Какая прелесть! Действительно, совсем не то, что она думает - она-то по наивности думала, что Джинни со Снейпом максимум целовались, а тут все было по-взрослому! И у него, как всегда, не хватает смелости это признать. Гермиона почувствовала, что закипает.

Перед ее глазами продолжали бежать картинки. Слова, взгляды, прикосновения, жажда в каждом вздохе, о Мерлин! Ее пощечины, ее злобные реплики - надо сказать, справедливые, Джинни с ним ни черта не церемонилась - только распаляли его страсть, подумать только! Гермиона тряхнула головой. Испытывал ли он хоть раз что-то подобное к ней?..