Летатель тем временем чуть задрал переднюю кромку крыльев и красиво отвалил верх и в сторону. Облетел корзину по кругу, зашел с нужной стороны и аккуратненько затормозился прямо перед открытой дверцей, за несколько мгновений до того, как ноги по инерции коснулись самого краешка корзины.

Артем в тот же миг сцапал его за упряжь подтянул ближе к вертикали. Ва Дасти уже подвязывал крылья — даже если выскользнут и упадут, потом можно будет подтянуть и перехватить.

— Особо не крепи, я ненадолго, — обратился гость к сказочнику, освобождаясь от крыльев.

— Хорошо, — кивнул Дасти и принялся наматывать ремень на рогатину прямо у двери.

Более основательный обмен приветствиями Артем пропустил — соображал угощение на скорую руку. Когда наконец хозяева и гость уселись на плетеную циновку перед входом в хижину, перекусили и запили обычным соком, Артем смог рассмотреть летателя внимательнее.

Звали его ло Йерро и был он действительно охотником клана Панкара. Был он заметно старше всех троих — лет сорока пяти. Нарождающуюся лысину обрамляли редкие полуседые кудряшки. Лицо было обветренное и загорелое, как и подобает охотнику Поднебесья. Сухой и жилистый — неудивительно, что ло Йерро стал отменным летателем. Вес и телосложение к этому вполне располагали. Лист его клана в данный момент направлялся к полюсу, как и многие другие Листы, и отделяло его от корзины странствующей троицы часов семь-восемь полета.

— Я не буду засиживаться, — сказал Йерро, когда с угощением было покончено. — Я прилетел к чужаку.

Артем вопросительно взглянул на гостя, искренне удивляясь тому, что в этом мире нашелся кто-то, у кого есть к нему дело.

— Ко мне? — вырвалось у землянина.

— К тебе, — подтвердил ло Йерро.

Вид у него был не слишком веселый, из чего можно было заключить, что дело это не особенно приятно.

— Сами знаете, как хранители ведут себя во время слияния, — сказал ло Йерро. — У меня каждый раз душа в пятки. Не хочу больше.

Он порывисто сунул руку за пазуху и вынул небольшой изогнутый предмет, в котором сразу угадывалась несомненная инородность миру Поднебесья.

— Вот, возьми. У тебя такая же чужая одежда, значит, тебе и владеть этой вещью. А с меня довольно.

Артем в легком замешательстве принял то ли дар, то ли дань — еще сам не разобрался. При более внимательном рассмотрении вещица оказалась древним плазменным пистолетом, маломощным и, конечно же, разряженным в ноль. Секунд десять Артем соображал, как вынимаются батареи и как к ним вообще добраться, потом нашел защелку, взглянул и разочарованно выдохнул.

Батареи, как и следовало ожидать, посыпались. Вытряхнув из батарейного отсека серебристый порошок, Артем грустно повертел плазменник перед глазами. Порошок быстро утекал в щели плетеного днища корзины.

Уже в его время это оружие было безусловным антиквариатом, а тут еще семьсот с лишним лет минуло. Неудивительно, что плазменник пришел в полную негодность. Хотя, если ему новые батареи, может, и стрельнёт, не исключено. Только где ж их возьмешь, батареи…

— Мужчины моего рода хранили эту вещь древних долгие годы, — хмуро сообщил ло Йерро. — Моего отца хранители изгнали двадцать шесть лет назад, но он успел ее спрятать и шепнуть мне где именно. Если бы у меня был хотя бы один сын, я бы передал эту вещь ему и вздохнул с облегчением. Но у меня нет сына, а жить в постоянном страхе я устал. Ты пришел с неба и хочешь туда вернуться — так забери с собой и эту небесную вещь, потому что там ей и место. Там, а не здесь, в Поднебесье. Спасибо за угощение, вольные, я полетел.

Ло Йерро сам отвязал крылья и приладил упряжь, ва Дасти только дверь ему открыл и придержал.

— Прощайте! — сказал Йерро и прыгнул в пустоту.

Трое воздухоплавателей долго смотрели ему вслед, потом Артем встрепенулся и закрыл двери.

— Н-да, — сказал ва Дасти сочувственно. — Припекло дядьку!

— А что ты хотел, — хмуро ответил Тан. — Всю жизнь как на угольях… Врагу не пожелаешь.

— Это уж точно, — вздохнул сказочник. — А Тиом, это действительно вещь древних? Твоих сородичей?

— Да, — подтвердил Артем. — Только она даже для моих сородичей древняя. Такими перестали пользоваться задолго до моего рождения. А я родился… ну, в общем, раньше, чем вы думаете.

— А что это такое? Для чего она предназначена?

— Это оружие, — объяснил Артем. — Если нажать вот сюда, отсюда извергается… э-э-э… ну, скажем так, огненный шарик. Он летит очень быстро, глазом не увидишь. И поражает самые прочные материалы. Например, мою железную птицу он прострелил бы навылет без всяких проблем.

При слове «оружие» ва Тан немного оживился и с интересом воззрился на плазменник в руках Артема.

— Оружие — это хорошо! — сказал он. — Если хранители решат схватить нас, как ло Вима, будет чем их встретить!

— Увы, — разочаровал его Артем. — Оно не работает.

— Как не работает? — по-детски огорчился Тан. — Почему?

Артем мгновенно нашел нужную аналогию:

— Лук без стрел мало на что годится, так ведь, Тан? Этому пистолету не из чего делать огненные шарики, примерно так. Сейчас им можно разве что орехи колоть.

— Жаль, — вздохнул бывший охотник. — Небесное оружие нам бы точно не помешало.

— А ты всерьез считаешь, что хранители могут за нами прийти? — спросил Артем.

— Хранители все могут, — хмуро отозвался ва Тан. — Если бы их действия можно было предсказать, их бы никто не боялся.

Он убрал лук со стрелами в хижину и вновь выскользнул наружу.

— Что ты намерен делать с этой вещью? — поинтересовался Тан, встав перед Артемом и глядя ему в глаза.

Артем задумался. А и вправду — что? Толку от дохлого плазменника ни малейшего. Но выбрасывать его мучительно не хотелось, потому что это была еще одна ниточка, связывающая Артема с домом. С цивилизацией. Пусть это всего лишь архаичный плазменник, который даже бравый космолетчик Виктор Шпилевой, дед Артема, счел бы старьем. Выбросить всегда успеется. В конце концов, вдруг кто-нибудь еще убоится хранимых в семье древних вещей и притащит чужаку живые батареи? Часов тридцать — сорок на солнышке и старый плазменник из молотка для колки орехов превратится в самое смертоносное оружие Поднебесья.

Вот только нужно ли Поднебесью такое оружие?

«Не буду выбрасывать, — решил Артем. — Пусть лежит».

— Пока ничего не буду делать, — сказал он вслух. — Хотя если у тебя есть орехи…

Ва Тан усмехнулся. Сам того не зная, Артем повел себя правильно, как подобает охотнику Поднебесья — не стал уходить от проблемы, а встретил ее лицом к лицу. Да еще пошутил при этом. Именно так вели себя герои этого мира, о которых слагают легенды и сказки и которых привыкли почитать с детства.

Именно поэтому ло Йерро, покидая корзину, прятал глаза от мальчишек вдвое себя моложе. Но это был его выбор, выбор последнего хранителя древности в роде, не сумевшего родить сына и передать древность ему. Что ж, это тоже выход. Но Артем доказал, что сам он не такой, а бывший охотник клана Андира еще раз уверился, что поступил правильно, решив помочь попавшему в беду чужаку.

— Ты будешь смеяться, а Тиом, — невозмутимо сообщил Тан, вторично скрываясь в хижине и заканчивая фразу уже оттуда, — но у меня есть орехи! Мама всучила, когда улетал. Готовь свою бесполезную древность…

Прошло суток, наверное, двое. Во всяком случае, с начала работы Ник дважды прерывался на сон. Мультисинтезные процессы поглотили все его внимание, все, без остатка. В принципе у Ника имелось несколько идей относительно того, как возможно поддержать в растущем механе мультисинтезные процессы. От одной из них Ник и оттолкнулся, но, как водится, по мере медленного продвижения вперед стали неумолимо накапливаться мелкие и очень неудобные проблемы.

Первое: как увязать запросы пробудившейся программы с планировщиком очагов синтеза? Зародыши все одинаковые, но программы роста совсем друг на дружку не похожи. Будущим механам необходимы совершенно разные компоненты и в совершенно различных количествах и пропорциях. Стало быть, о жесткой планировке и речи быть не может. А дробить единый синтез на несколько субочагов — тоже не выход. Обычная программа все равно будет обслуживать их по очереди, и пока работает один, остальные будут тупо дожидаться своей очереди. Шредер ждал от Ника вовсе не этого.