Более того, главный успех состоял в том, что создание этих кадров было, что называется, поставлено на поток. Именно это было ключевым моментом — серийное «производство» компетентных кадров.

Не гениальным учёным, хотя и им, в том числе, я обязан колоссальным технологическим и цивилизационным прыжком. Нет, его мне обеспечила именно она, неизвестная большей части населения «научная масса».

Именно членам этой серой массы я обязан качественным развитием сельского хозяйства, в частности, им я обязан появлением селекции семян, четырёхпольного севооборота, отвала и ножа перед лемехом у плуга.

Им я обязан появлению хомута, как части, в первую очередь, конской упряжи, металлических подков с гвоздями, предотвращающих стирание мягкой ткани копыт.

Им я обязан появлению вальков, прикреплённых к постромкам и связанных друг с другом, а затем пристёгнутых к полевым инструментам, нужных затем, чтобы уравновесить натяжение при неравномерной тяге животных.

Казалось бы, зачем это, вообще, блин, делать? Ну, а делать это нужно, ведь в противном случае вы банально не сможете запрячь нечётное количество тягловых животных.

Ну, а подковы, вальки, хомут и появление севооборота, позволяющего кормить скот круглый год, позволили совершить настоящую революцию в сельском хозяйстве.

Итак, волы, пожалуйста, отойдите в сторону, позвольте величественной лошади занять её трон лучшего тяглового животного. Как-никак, ведь теперь она — королева на полях, причём не только сражений.

Продолжая, именно им я обязан качественным развитием металлургии, в частности, им я обязан дальнейшим увеличением высоты доменных печей, улучшением их конструкции, появлением больших воздушных мехов из кожи, приводимых в действие водяным колесом, коксовального процесса.

Именно им я обязан появлением паровой машины. Вернее, не столько появлением паровой машины, сколько созданием предпосылок для её создания и развитием этой идеи.

Высокоточные эксцентрики и золотники, котлы высокого давления, прямоточная конструкция, кулачковые клапаны-регуляторы, конденсаторы отработанного пара.

Кроме них — центробежный регулятор оборотов, вентили для регулировки количества пара, шкворневые соединения для кривошипного механизма, ползуны (дополнительные паровые цилиндры), водометры и многое другое.

Все эти несчастные люди потратили десятки тысяч человеко-часов труда на то, чтобы рассчитать кривошипно-шатунный механизм для золотника с эксцентриком, тепловое расширение.

Не говоря уже о том, что им также пришлось определить наиболее чувствительные к трению части машины, напряжения отдельных частей механизма, разработать систему смазки и «защиту от дурака» для отдельных узлов.

К слову, им ведь ещё нужно было понять, каким именно узлам она требуется, как устранить резонанс при вращении маховика, проработать вопрос отделения масла от отработанного пара в конденсаторе и многое другое.

В общем, не надо удивляться тому, что даже лучшим умам человечества, снабжённым довольно-таки современными знаниями, потребовалось более десятилетия, чтобы решить все эти весьма важные вопросы.

Ну и, конечно же, не стоит забывать, что именно им я обязан качественным развитием, внезапно, машиностроения, в частности, именно им я обязан появлением крестовых суппортов, микрометров с точностью измерения до трёх микрометров, распространению ножного и водяного приводов, стандартизацией шага у винтов определённого диаметра и многим другим вещам.

Медные механизированные суппорты, обеспечивающие движение в продольном и поперечном направлениях, большие ходовые винты, сменные шестерни, металлические центры и мощная станина у токарных станков — всё это их заслуга.

Зачем они это делали? Честно говоря, не знаю, но, вероятно, это как-то было связано с общим экономическим подъёмом и быстрым качественным и количественным развитием кораблестроения и оружейного дела.

Обе эти отрасли потребовали, очевидно, дальнейшего интенсивного развития упомянутых мной отраслей. Кроме того, существовал заказ на эти изобретения. Сначала со стороны частного лица, меня, а затем со стороны государства, опять же в лице меня.

Благодаря этому, собственно, и был достигнут успех. Успех, должен я вам сказать, ошеломительный. Ошеломительный потому, что перед вами, наконец, жемчужина, венец прогресса в данный момент — дымный порох.

Ну, а теперь следите за руками. Итак, для дымного пороха нужно три основных ингредиента — селитра, сера и уголь. Селитра, она же, в нашем случае, нитрат калия, встречается в природе как таковая сравнительно редко.

По крайней мере, в тех регионах, в которых Панэллинский союз имеет удовольствие безнаказанно изрезать землю так, как ей захочется. Соответственно, пришлось строить селитряницы — специальные производства, в которых происходило создание искусственной селитры.

Не касаясь самого технологического процесса, что нам не интересен от слова совсем, остановимся на том, что селитра, она же нитрат калия, так или иначе, создавалась, а не добывалась. Соответственно, её добыча не требовала развития технологий, связанных с добычей руды.

Примерно то же самое с серой. Правда, по иным причинам. Это удивительно, но Панэллинский союз никогда не испытывал проблем с добычей серы.

Крупные и богатые месторождения самородной серы есть в Согдиане, примерно в ста километрах от Александрии Дальней, Парфии, примерно в двухсот пятидесяти километрах от Нисы, Кавказской Албании, примерно в сто шестидесяти километрах от Албанских ворот (такое местечко, в моё время там находился Дербент, один из крупнейших городов Кавказа).

Кроме того, самое крупное и богатое в Панэллинском союзе месторождение самородной серы располагается, внезапно, в Месопотамии, недалеко от Арбел.

Если что, в семидесяти пяти километрах к северо-западу от Арбел произошло решающее сражение между Александром Македонским и Дарием III, в местечке под названием Гавгамелы. Ну, это так, к слову.

Хотя нас, конечно же, волнует только то, что это месторождение располагается всего в нескольких километрах от Тигра, крупной речной артерии, по которой весьма удобно транспортировать добытую серу.

Ну, а также то, что вообще-то это крупнейшее в Ойкумене месторождение серы. По крайней мере, других, более крупных, я не знал. В любом случае, серы было с избытком, а селитры просто хватало.

Кардинально отличная ситуация наблюдалась в отношении угля…

… Непременное условие …

Уголь — это очень важный ингредиент пороха, а ещё ценнейший вид топлива. В тот конкретный момент, когда человечество только-только начало своё стремительное развитие, создание мощной чёрной и цветной металлургии в отсутствие угля было совершенно невозможно.

В те времена древесный уголь был доминирующим видом топлива. По понятным причинам:

Во-первых, очень низкое содержание серы, что было критически важно, ведь сера влияла на качество выплавляемого металла самым губительным образом.

Если примесей серы в металле слишком много, то он становится слишком ломким при высоких температурах — явление, обозванное «красноломкостью».

Кроме того, и в каменном угле, и в металлургическом коксе содержались значительные примеси фосфора, также влиявшего самым губительным образом на выплавляемый металл.

Во-вторых, древесный уголь отличается высокой пористостью, что сильно облегчает возгонку удаляемых газов в топках. Это также критически важно, ведь это влияет на процесс плавки в домнах.

В-третьих, древесный уголь практически бездымен, а содержание энергии в древесном угле примерно на половину больше, чем в высушенной древесине.

В-четвёртых, после сжигания от древесного угля остаются едва ли десятые доли процента золы, в то время как зольность того же металлургического кокса составляет от десяти до двенадцати процентов.

То есть, зольность кокса выше зольности древесного угля, если округлять, примерно в сотню раз. Как вы понимаете, и это критически важно, ведь зола — это балласт, который необходимо обратить в плавкий шлак.