Разумеется, тут же завязался бой, который прекратила моя конница, лично мной возглавленная и опрокинувшая защитников города. Таким образом, успешные осадные действия напротив первой стены продолжились уже в скором времени, а потому, развивая успех, на 15-ый день осады она была, наконец-то, взята моими войсками.

Тем временем, мой флот также не сидел без дела. Установив прочную осаду, он приступил под руководством Софрона Эфесского к активным осадным действиям. В частности, были построены и установлены на лодки многочисленные осадные машины.

Среди них — две огромные «черепахи», установленные на двух скреплённых между собой цепями плотах, а также две четырёхэтажные осадные башни, установленные на двух плотах.

Кроме того, для защиты буксирующих их лодок был подготовлен плавучий частокол из кольев длиной в 1,5 метра для защиты осадных конструкций от вражеских лодок.

Наконец, лёгкими метательными орудиями также были вооружены многочисленные гребные канонерки, которые сопровождали все осадные конструкции для защиты их от врага.

Экипажи гребных канонерок, к слову, вели по врагу огонь из амбразур, закрывавшихся при необходимости щитами или специальными навесами, «шторами».

Ну и да, конечно же, и тут враг в лице защитников города предпринимал отчаянные, активные и самые решительные действия.

Кроме того, что они в ускоренном темпе пытались нарастить свои стены, обращённые в сторону моря, так как последние были самыми низкими, они приступили к сооружению сразу двух батарей тяжёлых камнемётов.

Первую они установили на моле, а вторую — на транспортных судах, отведённых к входу во внутреннюю гавань. Как ни странно, между защитниками города и моими силами началась настоящая артиллерийская перестрелка, в ходе которой я, естественно, добился решающего преимущества.

Высадившись примерно на 14-ый день осады (за 1 день до падения первой стены), мой десант в количестве 800 человек в течение всего 1 дня соорудил в 250 метрах от крепостной стены Родоса импровизированное укрепление.

Попытавшись воспрепятствовать моим силам, родосцы предприняли отчаянную вылазку брандеров на мои позиции, желая потопить осадные машины, прикрывающие мои силы, то есть, черепахи.

Однако, к несчастью для защитников города, они не смогли преодолеть частокол, а потому добровольцам, направлявшим брандеры, пришлось спасаться вплавь.

На 15-ый день, когда случился пролом первой стены врага со стороны суши, случился и, ввиду моей «великолепной» удачи, пролом стены, охраняющей вход в гавань.

Разумеется, тут же в брешь на лодках устремился дежурный штурмовой отряд. Достаточно крупный, он, воспользовавшись благоприятным моментом, а он был, уверяю вас, более чем благоприятным, ведь на суше происходил тяжелейший штурм первой стены, высадился на берегу.

Несмотря на успешный захват плацдарма, его быстро стали теснить родосцы, превосходящие мои войска числом, однако положение спас резерв, задачей которого было поддержать дежурный штурмовой отряд с моря в случае пролома стены.

Расположенный достаточно близко, он сумел вовремя прибыть и оказать поддержку штурмовому отряду, благодаря чему мне всё же удалось, в результате кровопролитной и тяжелейшей битвы, овладеть плацдармом на берегу внутренней гавани.

Конечно же, в сторону последнего тут же устремились и другие отряды, дабы развить успех, однако скорое наступление темноты, к сожалению, вынудило мои силы отступить.

Тем не менее, в этот знаменательный день мне удалось нанести врагу тяжелейшие потери, значительно ослабившие его оборону. Впрочем, следующую неделю мои сухопутные силы были заняты выравниванием поверхности и очисткой руин первой стены, чтобы осадные машины можно было подвести ко второй стене.

На море же продолжилась перестрелка. Впрочем, как только в строй была введена ещё одна осадная башня, на этот раз шестиэтажная, высота которой позволяла ей обстреливать даже улицы города, исход этого противостояния был предрешён…

… Куда бы он ни направился, перед ним будет вздыматься пламя, и позади него будет реветь огонь …

Итак, многочисленные метательные машины, которыми были вооружены блокирующие внутреннюю гавань морские силы, принялись, в соответствии с новым планом, также обстреливать вражеский военный флот.

Поджигая одну триеру и пентеру за другой при помощи зажигательных снарядов, я методично уничтожал весь вражеский флот. Разумеется, последний попытался воспрепятствовать моим действиям очередной отчаянной вылазкой.

Таким образом, сразу пять лучших родосских триер, руководимых навархом Эксекестом, попытались прорвать частокол и атаковать черепахи, укрывавшие мои силы, однако и здесь родосцы, уже отчаявшиеся, потерпели поражение.

Не сумев преодолеть частокол, они вынуждены были вернуть внутрь в гавань, понеся значительные повреждения. Разумеется, после этого избиение вражеского флота продолжилось не менее успешно, в результате чего последний, собственно, и был уничтожен.

Заняв теперь и внутреннюю гавань, мои осадные машины стали очищать стену, защищающую город с берега, от её защитников, чем успешно и занялись. В то же самое время, в связи с уничтожением вражеского флота, были уничтожены и вражеские батареи тяжёлых камнемётов.

Со стороны суши же началась атака второй крепостной стены, завершившаяся очередным успехом. Теперь оставалось преодолеть только последнюю, третью стену, а также захватить плацдарм на берегу, чтобы город, наконец-то, пал.

Собственно, этим я и занялся. Вернее, стал готовиться к этому, ведь снова началось очищение руин крепостной стены, на этот раз уже второй, снова началось выравнивание поверхности.

Наконец, на 31-ый день, когда всё было подготовлено, мои войска приступили к финальному штурму города. Взяв штурмом третью стену, мои сухопутные силы вторглись в город сразу в нескольких местах, лишая истощённого и деморализованного какого-либо шанса на успешную оборону.

В то же самое время, чтобы ещё и разбросать силы врага по всему городу, начался очередной и, по совместительству, последний штурм прибрежной стены, отделявшей мой флот от города.

Разумеется, и здесь моим силам сопутствовал успех, так как враг был к тому моменту слишком истощён и просто не успевал ремонтировать стены, вследствие чего те оказались к тому моменту сильно повреждены.

Испытав на себе очередной обстрел камнями и другими снарядами, крепостная стена рухнула сразу в нескольких участках, куда тут же устремились многочисленные штурмовые отряды и поддерживающие их резервы.

Разумеется, они успешно высадились, так как вражеские стены были предварительно очищены от их защитников, вследствие чего враг не сумел охватить перекрёстным огнём метательных машин мои силы, чтобы поддержать союзные силы, пытавшиеся очистить береговую линию от моих сил.

Напротив, именно мои силы получили значительную огневую поддержку со стороны той самой башни, обстреливавшей самые улицы города, благодаря чему без особого труда победили врага.

Впрочем, трудно назвать это победой — ордам моих солдат противостояли лишь жалкие кучки ещё способных держать оружие родосцев. В любом случае, теперь всё было уже кончено — падение города стало лишь вопросом времени, несмотря на отчаянное сопротивление врага, продолжившееся и на улицах.

Последнее обстоятельство не заставило мои силы отступить, однако из-за него мои силы временно приостановили свой натиск, чтобы перегруппироваться и подготовиться к уличным боям.

В это время противник возвёл многочисленные баррикады из различного строительного мусора, мебели и прочего. На них, разумеется, теперь встали уже все — и дети, и старики, и даже женщины.

Впрочем, передышка у них была короткая — мои силы перегруппировались в рекордно короткий срок и, сформировав своеобразное каре, стали зачищать одну улицу города за другой.

Настоящие герои, должен сказать — защитники города отчаянно обстреливали их со всех сторон. Сверху женщины, старики и дети сбрасывали с обеих сторон улицы на их головы горшки, черепицу, кипящее масло, камни любых размеров и даже фекалии, а также прочие твёрдые предметы и жидкости, приспособленные для подобных действий.