Амана моргнула. Потом неожиданно рассмеялась.

— Ты говоришь точно как мой брат! Уверена, если мы выберемся отсюда, вы с ним найдете общий язык! Но знаешь, однажды я своими глазами видела, как одна такая внутренняя способность стала внешней. Ты слышал о Неритском наводнении?

Я покачал головой.

— Это случилось пять лет назад, — сказала Амана. — Плотина на горном озере, над городом, прорвалась, и по реке пошла волна, высотой акков сто (50 метров), не меньше. Она бы смела и сам Нерит, и окрестности города, но Тадеш Кадаши ее остановил. Рассеял всю волну в водную пыль. Это было впечатляюще. Внешние способности Кадаши — изготовление артефактов. Никто не подозревал, что они еще и стихийники воды. Даже слухов таких не ходило.

Тадеш, насколько я успел запомнить из «Хроник», был самым старшим братом Виньяна и наследником клана. Виньян явно тоже владел семейными способностями — или же мог овладеть в будущем, после инициации.

Что ж, теперь я знал о своем враге чуть больше.

— Ну так как, может, все-таки что-нибудь о себе расскажешь? — Амана посмотрела на меня долгим вопросительным взглядом, но ничего не дождалась, вздохнула и встала на ноги.

Я проводил ее взглядом, дождался, пока звук шагов вдали не затих, потом вновь открыл «Хроники» на оглавлении, собираясь в этот раз прочитать историю клана Энхард внимательно, без перескоков. Но замер, когда мой взгляд случайно скользнул ниже названий глав и остановился на словах «Кровные враги».

Я открыл нужную страницу, где обнаружилась таблица со всеми Старшими кланами. Напротив некоторых кланов поле с подзаголовком «Враги» было пустым, напротив других — заполнено названиями кланов довольно плотно. Клан Энхард, конечно же, хвастался самым большим количеством кровным врагов — их было больше дюжины.

Я вчитался — и застыл, когда дошел до пятой строки.

Клан Дасан.

Клан Дасан относился к кровным врагам возможно-моего родного клана.

Несколько мгновений я смотрел, не отрываясь, на эти два слова, потом все же заставил себя читать дальше.

На последней строке в списке кровных врагов Энхарда стоял клан аль-Ифрит.

Десять дней — столько ушло на подготовку. Чуть больше, чем я предполагал, но мы и не торопились. Кастиан продолжал рассказывать страшные истории про ветси, ни разу не повторившись. Отговорить нас с Аманой это не помогло, но заставило перепроверить каждую деталь. Очень уж его истории были… неаппетитными.

Книги на мертвых языках я продолжал просматривать, но больше ничего, способного помочь нам выбраться из Гаргунгольма, не нашел. Хотя, честно сказать, большую часть времени я тратил не на старинные рукописи, а на изучение кланов.

Рассуждения Аманы о моем происхождении косвенно подтверждали тот факт, что я действительно был Кентоном Энхард. Оставались, конечно, несостыковки, множество мелочей, которым я пока не мог найти объяснения, но в целом картина складывалась.

Хотя, честно сказать, чем больше я узнавал про клан Энхард, тем меньше мне хотелось оказаться его пропавшим наследником.

Сестра, мечтавшая меня убить?

Предки, насобиравшие врагов, кровных и обычных, как бродячая собака — блох?

Не говоря уже о том, что среди этих врагов оказалась Амана с ее маленьким сыном. О последнем факте я старался думать как можно меньше, но получалось плохо...

Когда мы добрались до берега реки, до заката оставалось около двух часов. Кастиан шел последним и так часто оглядывался, что я все ждал: принц не выдержит и сбежит. Но дошли мы все же вчетвером. Лес казался пуст, по дороге нам не попалось ни единой живой — или неживой — души.

Я в очередной раз оглянулся на Кастиана, привычно отметил напряженное выражение его лица и то, как он сжимает рукоять меча, взятого из оружейной Дасан. Потом я взглянул на Аману и невольно залюбовался — она шагала легко, чуть пританцовывая, на лице играла легкая улыбка.

Огненная магичка настолько устала прятаться в границах имения, что даже участие в потенциально смертельном предприятии ее радовало. Зайн шел рядом и с любопытством глазел по сторонам. Похоже, понятие страха было ему в принципе незнакомо.

Остановились мы в трех шагах от края берега, обрывом нависавшего над рекой. Пока ничто не указывало, что там, под мутными волнами, скрываются сотни водных демонов.

Теперь, чтобы раньше времени не привлечь к себе внимание ветси, все следовало выполнять в молчании.

Амана раздала нам выплавленные из остатков сети гаргун металлические окатыши. Потом опустилась на колени, погрузила пальцы в почву и беззвучно зашевелила губами — нужные слова требовалось проговаривать хотя бы про себя.

Мы замерли в ожидании.

Вот земля под ногами содрогнулась, раз, второй, третий. Забурлила река, и над ее поверхностью поднялся длинный черный горб. Показалась огромная змеиная голова, повела из стороны в сторону, выискивая причину землетрясения.

Заметить нас ветси не мог — так, по крайней мере, обещала книга. С самого первого мгновения все, участвующие в ритуале, становились для потусторонних тварей невидимы.

Амана подняла правую руку — наш оговоренный заранее знак. Я сжал металлический окатыш крепче, зная, что сейчас последует, но все равно поморщился, когда Амана начала вытягивать из меня энергию. Для этого ритуала никакие стандартные накопители не работали, только живая сила людей. Донором был не только я — она тянула и из Кастиана, и даже из Зайна.

Что-то дернулось в районе моего солнечного сплетения, накатила слабость — и через мгновение прошла.

Значит, сейчас.

Сама магия была невидима, видим был лишь ее результат — река покрылась льдом. Ветси-разведчик вмерз в него всем телом, только голова и верхняя часть туловища остались способны двигаться.

Именно в холоде, по словам автора книги, заключалась главная слабость водных демонов. Они не могли ему противостоять, теряя и физические, и демонические силы. Порой даже впадали в спячку и оказывались во власти тех, кто холод наслал.

Автор книги обещал, что магический лед распространится на глубину шестисот акков — именно такое ограничение установили двоякодышащие люди. Но река — это не море, и я надеялся, что она промерзнет до самого дна вместе со всеми ветси.

Сунув металлический кругляш во внутренний карман куртки — он еще мог пригодиться — я первым спрыгнул с обрыва и подошел к ветси. Голова и часть туловища того, не вмерзшие в лед, возвышались над поверхностью акков на десять.

Увидев меня — едва я оказался на льду, невидимость пропала, — ветси зашипел, показав острые зубы и раздвоенный язык. Я остановился неподалеку, держа топор наготове.

Вот остальные тоже спрыгнули на лед, приблизились.

Переговоры должна была вести Амана. Она была магичкой, она знала о демонах, их способностях и обычаях куда больше, чем мы с Кастианом.

Предусмотрительно встав позади меня и чуть в стороне — на случай, если демон вырвется из ледяного плена — она обратилась к демону:

— Ветси, мы хотим предложить тебе договор…

Ветси зашипел опять, намного громче, заглушив ее слова. Потом дернулся с такой силой, что мне показалось — лед поддастся. Но нет, заклинание оказалось сильнее.

— Ветси, — вновь начала Амана, и вновь ее голос заглушило злое шипение, правда, в этот раз оно прозвучало вполне членораздельно:

— Мерзкие человеки!

На перспективное начало переговоров это походило слабо.

— Мы оставим тебе жизнь, если ты…

Опять шипение:

— Убью мерзких человеков!

Я не выдержал.

— Да кого ты убьешь, гусеница? Это я тебя на куски накромсаю.

Наступило молчание. Ветси уставился на меня, покачивая головой. Понять эмоции на змеиной морде было трудно, но мне показалось, будто она выражала недоумение. Потом из-за спины донеслось деликатное покашливание и Амана спросила:

— Райн, ты зачем сейчас шипел?

— В смысле шипел? — я развернулся к ней.