— Входите! — прозвучало приглашение, и я вошла в просторное затемненное помещение. Стеллаж с фолиантами почти рядом с входной дверью сразу давал понять: это рабочий кабинет.

Я быстро скользнула взглядом по обстановке — богато! — и успела поймать оценивающий, даже наглый взгляд мужчины неопределенных лет.

Не отвел он глаз, и когда я, чтобы прервать это бестактильное прикосновение — по-другому никак не могла назвать этот мерзкий липкий взгляд, приклеившийся к моему телу, — еще раз представилась.

— Элиния Монтенталль.

— Странное имя, — поднял черную бровь Айлон инт Вентори. И наконец, переключив внимание с моей фигуры на дверь за моей спиной, бросил резкий приказ:

— Смотрительницу сюда, немедленно!

За моей спиной испуганно пискнул робкий голос Мэвен: «Да, толье Вентори!».

Быстрые легкие шаги засеменили по каменному полу. Вскоре им на смену по полу загромыхала более зычная, чуть шаркающая поступь.

— Слушаю, толье Вентори, — узнала я спокойный голос тетушки, которую про себя все еще называла вахтершей. Значит, она смотрительница. Интересно, такая должность подразумевает наличие сильного магического дара или проводить первое испытание леденящим холодом может любой, даже самый слабый маг? Надо будет поинтересоваться у Массиуса…

И тут, при вспоминании имени отшельника волна злости докатилась до разгоряченного сердца. Медленно же я прихожу в себя. С Массиусом больше никаких дел иметь не желаю! Мало ли о чем он умолчит в следующий раз. Утраченное доверие теряется сразу и навсегда после первого обмана. И никак иначе.

Впрочем, свою задачу я выполню независимо от поступков братца Гермии. Не виновата бедная девушка, что такого родственника ей судьба подсунула.

Мои размышления прервал самодовольный голос владельца рабочих апартаментов, в которых я сейчас находилась:

— Тольена Ламентия, это вы допустили вопиющую ошибку, приняв вот эту девицу для участия в отборе?

— Да, я ее приняла, — услышала я абсолютно спокойный ответ смотрительницы. Надо же, не боится она главы службы безопасности. В отличие от смотрительницы, у меня нервы не настолько крепкие, и я, сохраняя невозмутимую маску на лице и с бурей чувств, полыхающих в груди, продолжала ждать, чем закончится этот спектакль.

В том, что я наблюдаю сцену из спектакля, я была уверена на все сто процентов. Слишком самодовольным и лукавым выглядел Айлон инт Вентори, а смотрительница производила впечатление сотрудницы, привыкшей к такому повороту событий.

— Рекомендательное письмо от самого толье Т'Ондторриля уже передали вам на стол, — доложила смотрительница. — На основании его я допустила тольину Элинию Монтенталль к участию в отборе. Отменить? — тоном будничнее некуда поинтересовалась тольена Ламентия.

— Вот как? — из голоса мужчины исчезли самодовольные нотки. Им на смену пришла озадаченность, но Айлон быстро с ней справился. — Я сам приму решение о дальнейшей судьбе молодой тольины. Можете идти.

«Быстро, на ходу, считай, переобулся», — отметила я про себя скользкий характер Айлона инт Вентори.

— И кем вы приходитесь толье Т'Ондторрилю, милая тольина?

Панибратство меня сначала озадачило, а после разозлило. Ну почему нельзя просто прийти и подать документы на интересующую специальность? Есть дар — примут, нет — откажут. К чему вот все эти нелепые беседы и намеки?

И я продолжала молчать. Скорее из интереса, что будет дальше, чем от опасения выдать себя или просто болтнуть глупость. Рекомендация отшельника, если я правильно считала эмоции изменившегося в лице главы службы безопасности, и в самом деле обладала немалым весом. Но не для тольены Ламентии. В том, что она провела первое испытание, не поставив в известность никого из начальства, теперь для меня выглядело самым настоящим самоуправством.

«Так кто же ты такая, тольена Ламентия? И нет ли у тебя сведений про последние дни жизни Гермии?» — обратилась я к смотрительнице про себя, словно она могла меня услышать и дать ответ.

— Я жду ответа, — мужчина встал и приблизился ко мне. А я смогла как следует рассмотреть чуть обрюзгшую, но еще мощную фигуру. Такая часто бывает у спортсменов, забросивших тренировки. Плотная короткая шея. Небольшой живот почти удалось спрятать за кожаной жилеткой с оттянутыми на животе металлическими пуговицами. Лицо с гладкой смуглой кожей, густые угольного цвета брови и редкие черные ресницы. На их фоне бесцветные холодные глаза смотрелись неестественно, как у призрака. Или инопланетянина. И вызывали оторопь. От одного этого прозрачного взгляда меня забил озноб и стало по-настоящему страшно.

— Я все еще жду ответа, — спокойно повторил фразу монстр — воспринимать по-другому я его больше не могла — и приблизился ко мне еще на шаг.

— Я дочь погибшей двоюродной тетки толье Т'Ондторриля, — пробормотала я, уткнувшись взглядом в пол — только бы не смотреть в эти кошмарные глаза, — заранее подготовленный ответ.

— И кроме толье Т'Ондторриля, у вас ни одной родной души на всем белом свете? — это мне показалось или в тоне главы службы безопасности прозвучало ехидство? Делать нечего, легенда слабая, но другой нет.

— Да, — потупив взгляд, подтвердила я.

— Обычно я не принимаю девиц из благородных кланов, но ввиду исключительных обстоятельств… — Айлон инт Вентори отошел к столу и, выдвинув шуфлядку, достал уже знакомый мне артефакт. — Предъявите вашу метку, — прервал он свою предыдущую реплику на полуслове.

— А мне рассказывали, что как раз наоборот, гордым, но обедневшим девицам здесь очень даже рады, — чуть зажмурившись от своей наглости, повторила я слова Массиуса и с готовностью протянула руку. Мою ладонь подхватила горячая сухая рука Айлона.

— Обедневших аристократок принимаем, так и есть, — Айлон продолжил как ни в чем не бывало сжимать мою ладонь в своей лапе. — Но не родственников высшей знати империи.

Мне так и захотелось вытащить свою ладошку из цепких лап монстра. Что он себе позволяет! Еще ни разу при считывании информации с метки никто не брал мою ладонь в свои руки.

— Сестра толье Т'Ондторриля, как раз здесь училась, — произнесла я фразу, и ледяные мурашки сорвались с места, подчиняя страху сердце. Что я говорю? О чем я думала, когда упомянула сестру отшельника?

— Трагическая история, — вздохнул Айлон. Даже голос его стал чуть грустнее. Если бы я не видела, как быстро он сориентировался в разговоре со смотрительницей, могла бы поверить, что грусть настоящая. — Чтобы такие истории не повторялись, я издал приказ, слишком родовитых девиц не принимать.

Нет! Нет! Это не может быть правдой! Нервы не выдержали, и легкая дрожь пробежала по телу. Но я быстро взяла эмоции под контроль.

Это продолжение розыгрыша и ничего больше. Мерзкая натура главы службы безопасности берет свое и не чурается поиграть даже с родственниками отшельника. Недаром смотрительница буднично отреагировала на претензию Айлона.

Еще миг, и сердце снова размеренно стучит и мышцы перестали трястись. Я молча ждала продолжения спектакля.

Большой палец Айлона слегка пожал мою ладонь и понес артефакт к метке.

— Как интересно! — проворчал себе под нос глава службы безопасности и, еще немного помяв мою ладошку, наконец, соизволил ее отпустить.

— Ввиду исключительных обстоятельств я подумаю над тем, чтобы допустить вас к участию в отборе, тольина Элиния, — закончил он прерванную фразу. Его ровный чарующий голос не сочетался с холодным пронзительным взглядом, сверлившим меня насквозь.

Я вздрогнула и на автомате поблагодарила за внимание к моей скромной персоне.

Что такого интересного обнаружил в моей метке Айлон и ввиду каких исключительных обстоятельств он, наверное, допустит меня к отбору, знать мне, по-видимому, не полагалось.

— Всегда пожалуйста, дорогая тольина, всегда пожалуйста! — губы улыбались, а взгляд по-прежнему оставался холодным, оценивающим.

— Могу я идти?

— Да, конечно! Смотрительница проводит вас в ваши покои, — и резко сменив тон позвал: — Тольена Ламентия! Проводите тольину Элинию в отведенные ей покои!