— Это ведь третья попытка, да? — прервала мои размышления подруга.

— Не попытка, — фыркнула я в ответ. Вот чего-чего, а такта у подруги отродясь не было. — И вообще, порадуемся, что демо-версия Артемия, понимающего и принимающего меня со всеми моими тараканами, закончилась именно сегодня, а не завтра, не через месяц или год. Развод — дело хлопотное.

Надька так не считала. В ее понимании в отмене свадьбы виноват был неудачный день и ничто больше. Прекратить поток охов-вздохов мирным путем не было никакой возможности. Как на зло дорога закончилась, и мы остановились около входа в салон-магазин. Переступать порог я не спешила. Не хватало еще, чтобы подруга весь салон оповестила о моем очередном промахе. Самое время отдышаться, а заодно дать подруге выговориться.

Надька передышкой воспользовалась на все сто процентов и принялась еще настойчивее продвигать свою идею, почему мне не везет с парнями.

— Следующий раз надо все делать по эзотерике! Только так снимешь порчу или венец безбрачия.

— Какую еще порчу? — хотелось психануть и нагрубить, но я продолжала держать себя в руках.

— Такую! Иначе почему каждый твой мужчина хуже предыдущего? Точно порчу навели! И главный вопрос: кто тебя настолько ненавидит, что пошел на крайние меры. Мог бы просто…

Вот тут я не выдержала и, сосредоточившись на шуме города, отключила слух, лишь задумчиво переводя взгляд то на мочку уха с прикольной кубической сережкой, то на симпатичное колечко в брови, то на крыло носа, покрытое сеткой капилляров (от которых никакое чудо медицины Надьку, сколько она по косметологам ни ходила, так и не спасло). В конце концов остановив взгляд на кучерявой прядке, вырвавшейся на свободу из-под заколки-невидимки, пожала плечами:

— Никакая не порча, а свадьба с козлом любой день испортит! — и нарочито веселым тоном добавила. — Объявляю вторник двадцать первое сентября благоприятным днем для любых дел! Кроме бракосочетания с Артемием!

Надька радостно поддакнула, но, взглянув в ее глаза, ни одной искорки смеха я там не увидела. Ну что поделаешь! Не одобряет подруга с ее мистическим отношением к жизни моего скепсиса.

— Он мне почти нравится, — задумчиво произнесла Надька. — Все в нем хорошо. Кроме имени. И высокомерия.

— Что не так с именем? — растерянно уставилась я подруге прямо в глаза.

— Артемий. Ар-те-е-ми-и-й-й, — протянула Надька раскатисто, словно пробуя слоги на вкус. И, сморщившись, выплюнула: — Дурацкое имя! Никогда его не любила.

От злости мне хотелось продолжить начатую подругой мысль и перечислить, что еще дурацкого я заметила в Артемии, но усилием воли заставила себя замолчать. Тем более, свадьбу отменила я, в самый последний момент, когда жених уже садился в вертолет, чтобы пафосно приземлиться перед городским ЗАГСом.

И я сделала решительный шаг к двери салон-магазина. Проскользнула в примерочную и в ожидании продавца принялась теребить пакет с взятым на прокат свадебным платьем. А надо мной как исполин нависала Надька, готовая в любой момент подставить плечо и побыть жилеткой, а заодно узнать, что же меня сподвигло почти на пороге ЗАГСа бросить самого Артемия Войтюховского. Мечту всех гламурных девчонок моего небольшого городка.

Жилетка для слез мне была не нужна, поэтому останется Надька с носом. Не будет у нее на сегодня свежей порции сплетен, которые можно по привычке нашептать избранным в Инстаграме.

— Вы уже все? — озадаченный голос раздался из-за моей спины и вернул из печальной задумчивости в «здесь и сейчас». Я молча протянула пакет.

Продавец, еще позавчера вручившая мне платье, добротно упакованное в ворох шуршащей бумаги, и пожелавшая, чтобы оно принесло счастье, — да что же они все такие суеверные! — озадаченно вытащила его и принялась тщательно проверять.

— Ни единого пятнышка, — и, достав лупу, сконцентрировалась на подоле. — Вы его не надевали. Другое нашли?

Я только улыбнулась, пожала плечами и сжала руку Надьке. Надька мой жест поняла правильно, и пару минут спустя мы вышли на улицу, так и не посвятив продавца в сложности моей личной жизни.

Это была моя победа. Я не расплакалась. И даже немного улыбалась. А на душе тем временем скребли кошки и хотелось зарыдать если не во весь голос, так хоть тихонько, закрыв лицо ладонями.

Но при Надьке этого делать нельзя. И до возврата платья тоже было нельзя. Зато приду сейчас домой, зароюсь в одеяло и нарыдаюсь так, чтобы хватило на ближайшие полгода, а может, и на целый год.

— Алин, я тут одну вещь сделала… Тебе не понравится, — подруга выжидательно посмотрела в глаза и, не дождавшись реакции, продолжила:

— Я справки навела о твоем женихе.

— Надь, с каких пор ты превратилась в шпиона?

— С тех самых, как я перестала быть тебе нужна. Мы ведь подруги. Лучшие.

— Да, — согласилась я и, опомнившись, уточнила: — Были ими когда-то. В прошлой жизни.

— Злопамятная ты, Алина. Я ведь попросила прощения, и ты меня простила.

Я кивнула в ответ и про себя добавила, что простить не значит вернуть как было.

— Мне продолжать?

— Как хочешь, — пожала я плечами.

— Я поговорила с бывшей твоего Артемия. И ты знаешь, почему они расстались?

Я молча покачала головой. Какое мне сейчас до этого дело?

— Ты себе даже представить не можешь! — затараторила Надя, и снова восторженные нотки зазвенели в ее голосе и больно резанули по сердцу.

Инстаграм с десятком тысяч фолловеров окончательно вскружил подруге голову, и она ведет себя, как еще пару лет назад и думать бы не стала.

— Так вот, Алин, прикинь, расстался он с ней, потому что… — Надька уставилась мне в лицо, явно предлагая угадайку.

Теперь она еще и поиграть собирается! И я стала осматриваться, куда скрыться от навязчивой подруги. Мы вынырнули на оживленный проспект, я посмотрела направо: глухо. Любимый переулок, когда-то незаметный и лишенный суеты, перегородили надписью: «Ремонтные работы».

Есть еще неухоженные, местами опасные узкие дорожки, ведущие к речке. Я зябко повела плечами. В воздухе чувствовалась сырость, и спускаться туда, где влага проберет до костей и тонкий свитер ей никакого сопротивления не окажет, совсем не хотелось. Тем более из-за Надьки.

Перевела взгляд налево и уткнулась в спрятавшуюся между двумя серыми домами узкую улочку, прозванную в народе Пожарным переулком и ведущую к холмам в верхней части города. Много столетий назад на них стоял замок, о чем теперь горожанам напоминают лишь историки и этнографы.

То что надо! Прямо по курсу расположена пожарная станция, которую подруга после расставания с Денисом — пожарным по профессии — избегает как огня, а дикий парк посреди холмов — отличное место, чтобы побыть в одиночестве.

Бросив дежурное «Пока, у меня там дела», я, ускоряя шаг, свернула на неровный, местами потрескавшийся тротуар Пожарного переулка.

— Тебе совсем не интересно?! Его бывшая стала бывшей за то, что не купила бутылку мартини и не поздравила с повышением! Она вообще забыла про его повышение! — неслось мне вслед. — Не простил!

Я замотала головой — пусть понимает жест, как хочет.

Довольно с меня «тайных» знаний. Того, что не смог утаить за время любви мой уже не дорогой жених, хватит, чтобы порадовать не десять тысяч, а миллион подписчиков. И брошенная за «забывчивость» девушка — мелочевка. У меня есть бомба, которая может действительно взорваться и похоронить под собой Артемия. И не его одного.

Но взрывать я никого не собираюсь. Знаю и знаю, делов-то. Тем более, Артемий лично мне ничего плохого не сделал. Или не успел сделать.

«Вот и славненько», — улыбнулась я, скользнув взглядом по пустым дорожкам в просветах между деревьями: только шорох листвы и движение ветра. Что еще нужно?